ГЛАВА 16

Два живых Солнца сливаются в одно. – Река, Сад и Озеро Жизни. – Падение.


И обошли мы с Отцом моим вокруг Храма Божия по-над рекой, и видел я все мосты, ведшие ко Храму, и Святых из всех народов земли нашей.

А по племенам, языкам, расам и нациям узнать их было нельзя, ибо все Святые были одинаково родны моей душе. Только на самих мостах, что ведут через Реку Живой Воды, можно узнать о том.

Святые торжественно и благоговейно встречали нас с Отцом. Их желание и радость я знал от Отца: привести с земли тех, кого они ожидают; и что кончилось для них время, и они перейдут всякий свой мост ко Храму Мира Божия, где жизнь не имеет уже ни прошлого и ни будущего, а только настоящее…

Так мы обошли вокруг Храма Божия; и провожавшие и встречавшие нас со знамёнами и пением ликовали о том, что Бог дал им жизнь и разумение, и что Бог с ними пребывает в Отце и Сыне Душою Духа Своего, и созерцает то, что творит Сам Себе.

Сел Отец мой на своё место, сел и я. Святые окружали нас честью и славой.

Я увидел, что невысоко над нашими головами стояли в воздухе два сияющих солнца. Светила те были совсем близко друг к другу и так красивы, что нет в человеческом языке слов, чтобы описать их. Они простирали свои лучи, подобно тому, как цветок простирает лепестки. В середине светил кипела ключом света жизнь, и были они живыми. Они плыли по воздуху, оставляя за собой радужный след семицветного сияния…

Я смотрел на красоту солнц и на радужный след, что тянулся за ними, и сказал мне Отец мой, что эти живые светила готовят нам путь во святейшие места жизни Духа, где в Боге всё и Бог во всём. И ещё сказал Он: «Возьми книгу неисписанную и поведай в ней душе твоей земной, чтобы знала она, а с ней и многие умы мира, – Отца и Сына, как Бога единого с собой».

Когда я взял книгу, то собрание Святых торжествующим возгласом, полным радости и надежды, воскликнуло, что свершилось то, чего ожидали они у Храма Мира Божия для своих и себя.

Все Святые подняли знамёна Чести и Славы, Любви и Красоты, Жизни и Света и воспели великую песню, под стать тем знамёнам.

Под пение Святых во мне возвеселилось сердце и слух, а вокруг становилось всё светлее и светлее… И только тогда я заметил, что мы с Отцом моим медленно поднимаемся в воздух.

Мы с Отцом поднимались на тот радужный путь по небу, который уготовали нам два живых Солнца. Храм Мира Божия и Собрание Святых остались далеко под нами, и с высоты нашего полёта Храм был подобен прекрасной, как Ангел, Деве, стоящей в белых одеждах посреди голубого сияния. А солнечный купол напоминал горящую золотом подвенечную корону на её главе.

Мы поднимались всё выше и выше, и казалось, что дева в белоснежных одеждах следовала за нами. Как было радостно шествовать по радужной дороге! Я крепко прижался к Отцу моему, так крепко, словно сросся с ним, и мы легко и быстро неслись вперёд.

И Отец, и я стали совсем прозрачными. Ноги и руки мои были, как розоватое стекло. Голос мой был, как голос Отца, а Его – как мой и как у Старца. Отец заменил собой моего Старца, да и я заменил себя каким-то высоким и святым, иным Я…

Два Солнца и их радужная дорога привели нас к ограде, излучающей ослепительное сияние. Ограда была пламенной. Множество огненных лент извивалось и струилось, подобно быстрому течению. И над этим сверкающим пламенным рубежом остановились в высоте два Светила. Я дивился ограде и восхищался её слепящей красоте. Отец сказал мне, что это – граница пределов Святейших мест.

Мы приблизились к ней, и тогда я смог увидеть, что это – огненная золотая река. Излучая сияние и свет, она текла выше берегов, но не разливалась. Текла быстро, однако же тихо и величественно. Два Солнца стояли над золотым пламенем реки, перекинув в недосягаемой высоте через реку мост радуги.

Мы стояли над Рекой Жизни. В ней было множество существ, подобных рыбам, но с даром речи. Сначала мне показалось, что сама река звучит музыкой. Но это существа, подобные рыбам, двигались в воде, поднимались, и парили над нею, и пели песни, полные ликованья жизни.

Я глядел на них и говорил им так, как учил меня Отец мой: «Желаю вам всем блага и радости. Даю вам мир и привет!» И они взыгрывали от счастья и радости, и ещё громче звучали хоры их песен.

На другой стороне огненных вод было священное лето жизни.

Там, за Рекой Жизни, меня уже не удивляло то, что может поражать ум человека. Там не было ничего, что не имело бы жизни и дара речи и не радовалось!

И душе моей больше не казалось невозможным и необычным всё то, что я видел. И красоты лета Господнего, и радости святой жизни уже нельзя передать нашим бедным земным языком.

По мосту радуги, пронизываемые семицветным огнём и сиянием, мы прошли над Рекою Жизни… И два Солнца были так низко надо мною, что хотелось дотянуться до них.

Мы спустились с семицветного моста. Дорога окончилась. Мы оказались в Святой Земле.

Там был не наш день и не наше время. Время окончилось.

Земля не была темна, как наша. Она была светла и прозрачна, как кристалл или чистая вода. Я шёл и оставлял за собою золотые следы на этой земле, и они горели огнём.

Отец мой и я от избытка блаженства и любви слились вместе, радуясь лету Господню и Святой Земле. И два Солнца слились и превратились в одно. Я догнал его и вошёл в его золотистую массу, и Солнце вошло в меня, и я перестал видеть и ощущать себя…

Это была Святая Земля, где была только Жизнь в блаженстве красоты божественной; где царили любовь, мир и радость; где пребывал божественный Свет и никогда не бывало тьмы.

Царство правды!.. Боже мой! Как описать его словами человеческими? Где возьму я понятия, примеры и образы? Где найти чувства и мысли, способные передать то, что я видел? Нем и косноязычен я перед несказанной красотой Твоего творения!

Сердце моё ещё что-то знает от Души моей, а разум, это слабое порождение бренного тела, – бессилен. Но я буду писать… Сердце станет биться, и ему легче будет.

Придёт время, и мы узнаем. Если ум не воспримет, то у кого есть сердце чуткое – поймёт. Сердце лучше знает Душу, чем самый учёный разум.

О сердце! скажи хоть ты нам о Духе нашем!

Святая Земля! Что за чудесная, живая и мудрая там природа! Всё и всё – живое, всё говорит, поёт и радуется. И ничего нет безмолвного, мёртвого и недвижимого. Всё имеет уста Господни. Всё имеет слух Господний. Всё имеет зрение Жизни и Света, Всё проникнуто разумением жизни.

Я не знаю, с чего начинать, и как писать, и где взять нужные слова. Тут, на земле, я слаб и немощен. Теперь я не тот великий. Я, что там был, есть и буду. О, помоги мне ты, святой и великий Я, помоги мне, немощному!

Свет там был светом какого-то дня без начала и конца… Видно было, как живые деревья пускали корни в светлую и прозрачную землю. И земля та прозрачная была не одного цвета, а многих, и среди них – множество цветов, неведомых нашему бедному земному глазу.

Деревья – живые и умные, с глазами и устами. Я шёл мимо них, а они мне говорили… Они во много раз лучше знали жизнь и душу мою, чем мой земной разум. Эти деревья потому и были так прекрасны, что они – живые, полные одухотворённой радости, с глазами, ушами и устами Господними. Всякий листочек имел свой глаз, и в нём светилась душа живая. Вместо плодов деревья были покрыты устами, глазами и ушами. И глаза их сияли, .как звёзды на прекрасном небе.

Я бродил по Саду Жизни, деревья и цветы приветствовали меня, пели честь и славу величию души моей, возносили мне благодарение за жизнь и благо, данное им.

Я не в силах писать так, чтобы земной ум понимал, так, как велит сердцу моему Душа. В редкие минуты покоя и уединения, когда ум забывает себя, веет Духом разумения на сердце моё… А когда уму всё очень понятно и просто – сердечные очи закрыты и не видят Душу, святость и величие её. Душа – красота жизни, которую она сама творит. Душа творит жизнь и радость.

Там были деревья, как снег, белые, украшенные золотистыми узорами и плодами. Всё кругом радовалось жизни, всюду трепетали золотистые искры.

И появились светлые существа, подобные животным, но с человеческими лицами. Они ликовали и радовались мне. В воздухе пролетали золотые пчёлы, головки у них были, как у детей. Они невероятно красиво жужжали, словно пела струна на каком-то божественном инструменте. Я сам летел над Садом святого лета… И со мной вместе парил в воздухе хор Царства Небесного, подобный Ангелам. Лики у них были, как у невинных и безгрешных детей, светлые и добрые. Цветные одеяния такие прозрачные, что их едва видно. Одежды словно растворялись и таяли, как облака.

И воздух не был пуст, как у нас на земле. Он тоже полон жизни и существ. В нём носились цветы, сверкающие, как звёзды или огромные светлячки, проплывали растения, светящиеся, как облака, облитые золотом заката. Встречались существа, глаза которых сияли, как звёзды. Мимо меня пролетали птицы, чьё оперение ослепляло мой взор, а пение наполняло всё моё существо блаженством и вдохновением.

Душа моя была там, как царица, все чувства были для неё открыты, и царство Божие слилось с нею, ибо она не знала преград и тяжести тела. И Душу мою ничто не удивляло, как удивляет, когда она заточена на земле в тело. Она впервые познала Себя там, исполнилась величием жизни и могуществом.

Когда Дух мой царствовал в саду жизни и красоты, я увидел множество Духов, подобных Ангелам.

Они сияли на небе, как звёзды, как искрящиеся сгустки света,.. Когда они опускались вниз, всё подле них озарялось райским свечением.

И я увидел под собою Золотое Озеро.

Я спустился к нему. Озеро было наполнено не водой и не огнём, оно было само Дыхание Жизни Бога… Вокруг него царство Великих Духов Божества, средоточие Жизни и Покоя, и мгновение там – как вечность.

Дух мой видел Богов, подобных великим Солнцам. От них исходила Жизнь. Эти Божественные Духи и были Творцами всего. Сияние от них было молниям подобно. Боги те исходили от Солнца и были сами, как Солнце.

Когда Дух мой увидел Светлых сияющих Богов – я потерял себя и стал будто бы Духом и Вездесущим… Я всё видел и слышал, но моя радость и блаженство были уже не во мне – но во всём, что я видел.

Я знал, что я стал чем-то неизмеримо и бесконечно большим, чем был. Всю Жизнь я имел в себе, моя Жизнь была во всём, что меня окружало.

И Жизнь моя устремлена была к Богам. Я был для них всем, и Они для Меня всем. Они пели во имя Духа моего, называли новое и вечное Имя моё, которое всегда было моим. У всякого Духа есть своё вечное Имя, и оно пребывает вечно. Больше я не видел и не чувствовал себя отдельно от того, что созерцал и слышал. Я был везде, во всём и всё. Я был как сама Жизнь. Всё отныне было для Меня, и Я был для всего.

Ничто лучше и выше не могло быть для человека, что бы он ни пожелал на свете. Желания земные не знают, чего может достичь Дух человека. И разум земной не может того уразуметь…

Золотое огненное Озеро… Здесь обитали Боги светлые. Они творили Жизнь, Благо и Красоту. Святейшие, Вездесущие Творцы Жизни и Блага!

Они были в кругах солнечного света. Тела Их – прозрачные, небесные. А по телу проходят нити, сияющие цветом неописуемой красоты.

Груди Их и плечи украшены горящими цветами жизни. В груди у каждого – божественный огонь, круглый, подобный яйцу. В том огне Тайна Их Святости, мудрость и сила Жизни творящей, что даёт Любовь и Радость всему.

Лица Их и глаза – всевидящие, уши – всеслышащие, ибо глаза, слух и божественный разум Их слиты воедино, И Они были всё и во всём.

Они носились над озером, и куда бы ни обращали Свой взор, Их лица и глаза всегда были обращены к моему лицу. С какой стороны ни смотреть на Них – Их очи всегда глядели на вас. Ни затылка, ни спины у Них не было. От Главы Их исходили лучи всевозможных огней. Они сияли, как драгоценные камни под жгучим солнцем.

О Боги, кто может выразить словами человеческими Красоту и Величие Ваше?!

Когда Святые, Светлые и Всемогущие Творцы снизошли в царство Своё, на золотое Озеро Жизни и Блаженства, Они славословили и воспевали, и Слов этих нельзя передать, и мир земной их не знает. Слова Их были живыми, они были Любовью, наполняющей царство Неба, Творцы пели песни творения, и от Слов Их тут же творилась жизнь на Озере Блаженства. И как Они пели, так и творилось. От слов пения Их рождались Ангелы Божий, красота сада Царства Божия. От дыхания Их наполнялось благом Озеро Жизни. Всё исходило от них. Как Они говорили, так и было.

Если Они говорили о любви, то любовь наполняла Дух мой и всё Царство. Если Они говорили слово красоты, то неизреченная Красота наполняла Царство.

И всё живущее, и Ангелы, и Дух блага – всё исходило из уст Богов Солнечных.

И всё видел Дух мой, но не дух земного «я», а Дух небесный.

Я видел святых сияющих Богов, слышал Слова Их и разумел Мысль Их. Себя я от радости и блаженства не видел, ибо вся. Душа моя была в Них, и от блаженства и бесконечной любви к Ним я забыл и потерял себя.

И не могу сказать, один ли я себя не видел, а Они видели меня, или Каждый из них видел Всех, и Все Себя не видели, подобно мне?

Или, может быть, я не смел помнить себя там и знать, в каком теле мой Дух?

Да там и не надо было себя помнить и чувствовать, ибо Дух мой был во всём. Не было ничего, в чём бы не присутствовал мой Дух. Он растворился и охватил всё. И всё, что наполняло Царство Божие, пело славу могуществу Духа моего. И все творения и Ангелы, коих создали Боги, словами восхваляли радость и славу мне…

О, как жаждет душа моя земная вновь соединиться с великим Духом моим, как с Самим Богом!

Боги струились и сверкали лучами Света. И вознесён был Богами светлыми мой Дух. Открылось небо… и Источник Жизни… и Сам Бог…

Смертный ум не поймёт, что было дальше. Не поймёт, пока не постигнет своего Духа и Бога.

И когда Дух мой был вознесён, я услышал Слова, которые должен передать земной душе, сердцу и уму моему. Слова, коих никто из живущих на земле не может слышать, и передать их ему невозможно. Слова те узнает всякая душа после земной жизни…

Я слышал хвалу любви о величии, красоте и бесконечности Души моей. Всё пело, и слава наполняла всё Царство живым светом и существами неизреченной красоты!

Глаза Души моей видели всё сразу и слышали одновременно голоса всего живущего, ибо не было там ни прошедшего, ни будущего, всё слилось в один бесконечный миг.

Я был там один. Себя я не терял, не терял и своей сущности, а только возрос. И жизнь моя возросла и расширилась беспредельно в Духе моём. Хотя я себя и не видел, но был Великим и Единым, и не в одном месте, а везде и во всём одновременно.

Слепящее сияние окружило меня, Боги излучали молнии, пронзавшие Светом всё. Раздался гром сил небесных. И, казалось, всё небо и вся земля Царства стонала и пела вместе с Хором Небесным.

Я услышал Слова, отпускающие меня в путь… И Царство Сада, Земли и Неба стало подниматься вверх, а я опускаться в золотое Озеро Жизни.

Я опустился в золотой огонь жизни и блаженства, и мне стало так сладостно в нём, что это мгновение блаженства стоило всей жизни земной. Кто переживёт такое мгновение, всю жизнь его не забудет, и вся жизнь его не заменит.

Я опускался всё ниже и ниже в священный огонь блаженства, и вдруг блаженство мгновенно nponало…

Повеяло прохладой, мне стало холодно и жутко от сознания, что я падаю вниз.

Холод пронзил моё тело, и сердце моё замерло от ужаса, что я падаю вниз…

И пришла страшная мысль: я лечу вниз и упаду в море или на скалы и камни. От страха я боялся открыть глаза. Слышал только, как воздух свистит от моего падения. Мне показалось, что я, наконец, приоткрыл глаза и увидел перед моим взором чудовищные часы. Себя я не видел, и кругом была тьма туманная. Я падал вниз, и часы вместе со мной. Они были подобны грудной клетке, а внутри, как золотое яйцо, висел маятник на какой-то тонкой, как проволока, ниточке. Поверх грудной клетки был циферблат и стрелки. А времени было без малого двенадцать часов. И часы висели на тонкой ниточке, которая уходила вверх, во тьму.

Ужас охватывал меня всё больше, я чувствовал, что лечу в бездну, и, не знаю почему, стал хвататься за тонкую нитку, на которой висели скелетообразные часы. Хочу и никак не могу ухватиться, хотя она перед самыми моими глазами. После великого усилия я всё же уцепился за неё одной рукой, а другой – за часы, и мне стало легче, словно появилась надежда на спасение.

Когда я уцепился за нитку, я заметил, что маятник тихонько качнулся и стал колыхаться. И чем быстрее качался маятник-яйцо, тем меньше он становился, таял и таял, меняя свой золотой цвет на всевозможные огни…

Я засмотрелся на маятник и забыл о своём падении. Себя же я не видел, а только чувствовал.

Вдруг я услышал шум, крики, плеск воды и треск огня, брань и безобразные слова…

Слышу: называют моё земное имя, грозят всякими ужасами.

От страха, что я должен упасть, и от угроз каких-то злых, враждебных мне духов, чьи голоса я услышал, – я стал пригибаться и льнуть к часам, словно хотел влезть в них и спрятаться.

И странно: сам боюсь, а голос свой слышу: «Не бойся, это – сон, всё пройдёт». И голос мой звучал не во мне, а где-то поблизости.

Я почувствовал падение и толчок.







 


Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Другие сайты | Наверх