Опустошающий свое сердце Наполняет свой живот, Ослабляющий свои устремления Укрепляет свои кости. «Лао-цзы»
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ИЗ СУЕТНОГО МИРА В МИР ДАО Глава первая Учителя из-за тысячи ли Господин Ван Липин родился 25 июля 1949 года. По древнему календарю династии Ся это год И-Чоу, месяц Син-Вэй, день Бин-Чэнь. Этот год по разделению шестидесятилетнего цикла на пять стихий соответствует Грозовому Огню, а день Бин-Чэнь месяца И-Чоу – это 30 число шестого месяца, самая середина года. О человеке, рожденном в этот день, в предсказаниях судьбы говорится весьма многое Но не будем об этих речах упоминать. А теперь расскажем о том, что в детстве господин Ван Липин в общем несколько отличался от других детей. Были две вещи, которые он сейчас хорошо помнит. Во-первых, когда его мать, занимаясь по хозяйству, не могла чего-нибудь отыскать, она звала Липина и спрашивала его. И всегда куда Липин сунется, там эта вещь и лежит. Этим он много матери помогал. А еще Ван Липин в детстве очень любил играть с ребятишками в прятки, и в каких бы невероятных местах они ни прятались, всегда мог найти всех до одного. Родился господин Ван Липин в Шэньяне, крупном городе Дунбэя, или Северо-Восточного Китая, а потом переехал с родителями в Фушунь, древний город с более чем тысячелетней историей, расположенный у знаменитых гор Чанбайшань в восточной части Дунбэя. Фушунь прорезает река Ляньхэ, берущая начало глубоко в горах Чанбайшань. В этом городе благодаря близости гор и вод необычная энергетика. Здесь находятся залежи баббита. И его называют обычно «столицей угля»,а в наше время здесь обнаружился еще и газ. В этом городе, древнем и новом, Ван Липин и жил долгое время. Семья Ван здесь считалась аристократической, предки ее были когда-то знатными людьми. Хотя при жизни отца Ван Липина прежнего уже не было, он сумел все же окончить Фэнтяньский Политехнический институт, что по тем временам считалось очень неплохо. Матушка Ван была доброй женщиной. Она родила четверых сыновей и двух дочерей, все, кроме второго сына, Липина, были бойкими и крепкими, а он – хрупкий, тоненький, ,словно девочка, того и гляди ветром унесет. Раз, когда Липину исполнился месяц, мать взяла его на руки и увидела меж бровей какое-то серое пятнышко. Решила, что запачкался, потерла легонько рукой, но пятнышко не исчезло, а сделалось красным. Тогда только поняла, что это алая родинка величиной с песчинку. А когда ему исполнился год, в доме случился пожар. В начавшейся сутолоке за Липином не уследили, и он получил ожог головы. Благодаря лечению больших следов не осталось, но он часто жаловался на головные боли, да и на зрение это повлияло. Много обращались к врачам, но улучшения не наступило. И для матери это всегда было предметом беспокойства. Многодетной семье Ван в конце пятидесятых—начале шестидесятых годов жилось чрезвычайно трудно. Липин с малолетства знал совесть и долг, был вежливым и уступчивым. Конечно, он заботился о своих младших братьях и сестрах, защищал их, но так же относился и к соседским ребятам. Когда другие дети у него что-нибудь просили, он отдавал все, что имел, и никогда не жадничал. Однажды осенью 1962 года, когда семья Ван сидела за обедом, с улицы вдруг послышался громкий крик: «Подайте милостыню!» В те трудные годы Дунбэй наводнили нищие, беженцы из голодных мест собственно Китая. Матушка Ван всегда подавала им, отрывая от себя. Но на этот раз Липин, не дожидаясь, пока мать встанет, схватил со стола несколько лепешек из диких овощей и понес на улицу. Липину предстали три старца с мягким выражением лиц. Одеты они были в лохмотья, но казались крепкими, а манерой поведения –бодрыми. Ван Липин насторожился. Он подумал, что эти три старика не похожи на нищих, которых ему приходилось видеть раньше. Но при виде того, как старики схватили травяные лепешки и жадно проглотили их, не сказав ни «спасибо», ни «пожалуйста», а только протягивая вперед руки с жестом, говорящим: «Еще!», сердце у него екнуло, не раздумывая, вернулся он в комнату, взял еще несколько травяных лепешек и вынес их старикам. Съев лепешки, старцы переглянулись и удалились легкими шагами. Липин опять подумал, что здесь что-то не то, но когда обернулся посмотреть еще раз, старцы уже исчезли. А сердце у Ван Липина екнуло не зря. Три старца были и на самом деле не обычными людьми, а даосскими патриархами, долго скрывавшимися в горных пещерах для самосовершенствования. И теперь они спустились с гор не для того, чтобы милостыней добыть себе пропитание, а для того, чтобы найти своего преемника в следующем поколении, а таковой как раз и обнаружился в этом двенадцатилетнем мальчике Ван Липине. Вот кто были эти три старца: Человек Беспредельного Дао по имени Чжан Хэдао, 82-х лет, патриарх-транслятор традиций даосской школы Драконовых Ворот на Пути Совершенной Истины в 16– поколении, прежде он был врачом при императорском дворе и в миру его называли «Чудо-доктором». Человек Дао Чистого Покоя по имени Ван Цзяомин, 72-х лет, ученик Чжан Хэдао, патриарх-транслятор 17-го поколения. Прежде он был в числе первых преподавателей Военной Академии Вампу, обладал высоким воинским искусством и замечательными тактическими способностями, за что в миру прозывался «Чудо-тактиком». Человек Дао Чистой Пустоты по имени Цзя Цзяои , его даосское имя было Инь Лин-цзы (Муж Потаенного Духа), 70-ти лет, ученик Ван Цзяои и Чжан Хэдао, патриарх-транслятор 17-го поколения. За то, что он умел лечить иглоукалыванием без введения иголок в тело, в миру его прозвали «Беспредельной Иглой». Все три старца достигли уже преклонного возраста и по правилам, завещанным патриархами школы, должны были отыскать транслятора 18-го поколения, руководствуясь предсказаниями, сделанными в «Туй бэй ту», даосской гадательной книге «Планы, выведенные из прикосновения к спине». Даосизм – это религия, рожденная и выросшая на китайской почве, его самая прямая и общая функция среди людей «Нижнего из Трех миров» состоит в познании законов природы, пестовании жизни, профилактике болезней и продлении жизни; в том, чтобы на основе гармонизации человека и природы, человека и общества принести развитие и процветание нации, расцвет цивилизации и прогресса. Учение Совершенной Истины было создано в начале династии Цзинь (ХП-ХШ вв.).В этот период три религии –даосизм, конфуцианство и буддизм –развивали свои особенности. Но их сущность была единой. Учение Совершенной Истины почитает в качестве «Пяти северных патриархов» Ван Сюаньпу, Чжун Лицюаня, Лю Хайчаня, Ван Чунъяна, а семь непосредственных учеников Ван Чунъяна – Ма Юй, Тань Чудуань, .Лю Чусюань, Цю Чуцзи, Ван Чуи, Чи Датун, СуньБуэр—почитаются в качестве «Семи северных совершенных». ЦюЧуцзи, по прозвищу Проникший в Тайну, по даосскому имени Вечная Молодость, в миру называемый Истинным Человеком Вечной Молодости, был основателем школы Драконовых Ворот религии Совершенной Истины .История школы Драконовых Ворот со времени создания ее Цю Чуцзи насчитывает уже восемьсот лет и, считая Ван Липина, 18 поколений патриархов=трансляторов. По правилам даосизма, «человек, следующий Великому Дао, называется „Человеком Дао“, он «телом и душой подчинен принципу, следует только Дао, следование Дао считает своим служением, потому называется Даосом; Даосы в древности делились на 6 ступеней:1. Истинные Небесные Даосы; 2.Даосы– Святые Небожители; 3, Даосы, живущие отшельниками в горах; 4. Даосы, оставившие семью; 5.даосы, живущие в семье; 6.Даосы, приносящие жертвы вином. Даосы имеют еще имена, соответствующие тому, как они следуют Дао. Грубо можно разделить даосов на три категории: даосы, живущие отшельниками в горных пещерах. преимущественно работают над выплавлением и уразумением Дао, превращая свое тело в объект экспериментов, обобщают опыт по достижению долголетия и законы изменения всех вещей в космосе; даосы, созерцающие Дао, они похожи на научных сотрудников в современных научных институтах, их главная задача состоит в том, чтобы хранить, приводить в порядок и изучать даосские классические книги, исследовать по книгам теорию даосизма; даосы, живущие в семье, называемые также мирянами, они совершенствуются дома и из-за различных помех социального характера, естественно, не могут сравниваться по мастерству с даосами, живущими в горах. Вернемся к нашему рассказу. Человек Беспредельного Дао Чжан Хэдао и два его ученика уже много лет совершенствовались в горных пещерах, их внешнее и внутреннее мастерство достигло высших границ, почему стать их преемником мог только необычный даос. Местом, где они занимались самосовершенствованием, была Лаошань,священная гора даосов. Гора Лаошань очень необычна. Восточной и южной стороной. она выходит к морю, будто поднимается из него. На вершине ее множество утесов и гигантских камней, изобилие разных трав и деревьев. Волны моря плещутся о подножье горы, белые облака опоясывают ее посередине. Созерцание моря и восходов солнца с вершины горы дает особую, громадную и необычную энергию, поистине, это драгоценное место для совершенствования истинности и пестования внутренней природы . Немало знаменитых даосов совершенствовалось на этой горе на протяжении истории, и число даосских сооружений на ней все росло, там насчитывалось девять храмов., восемь монастырей., семьдесят две кумирни . Высоко в скалах много отверстий, это пещеры бессмертных,. они скрыты листвой деревьев, здесь трудно найти след человека, миряне редко о них знают. Трое старцев и жили в одной из пещер бессмертных, называемой Пещерой Вечной Молодости. Вычислив по книге «Туй бэй ту», передававшейся внутри школы Драконовых Ворот, что восемнадцатый транслятор традиций школы уже десять лет как появился в этом мире, они прикинули, что сейчас настало время отыскать его., передавать ему мастерство и обучать Дао. Каждый из трех старцев гадал самостоятельно, но результаты их совпали. Однажды прекрасной летней ночью, когда в небе светила ясная луна и дул морской бриз, три даосских старца в Пещере Вечной Молодости медитировали на луну. Полных четыре часа сидели они в позе лотоса. По окончании медитации Человек Беспредельного Дао подозвал к себе обоих учеников и сказал им: «С прошлого года мы уже не раз гадали о поисках восемнадцатого патриарха, результаты совпали с предсказаниями, сделанными в „Планах, выведенных прикосновением к спине“. Давайте нынче погадаем еще более тщательно, посмотрим, что получится?» Двое учеников согласно кивнули. Старцы снова приняли позу лотоса и погрузились в покой. Притупили зрение и слух, взирали друг на друга только оком мудрости. Взорам их предстал тонкий слабый мальчик. Все трое запомнили то, что они «увидели», а вернувшись в пещеру, каждый написал бумажку. Все три записи совпали: Знак грозового огня, огонь светел, земля тяжела, Место, где живет гром., на западном склоне Чанбай. Старцы переглянулись. Озарения сошлись. На лицах появилась улыбка, и все разом невольно сказали одно слово: «„Отлично!“ Тут же определили счастливый день, чтобы отправиться на поиски ученика для передачи Дао. Несколько дней спустя, когда наступил счастливый день для совершения дела, три старых даоса поднялись рано, исполнив ритуал, собрали немного вещей в дорогу и быстрыми шагами оставили место уединения. По дороге они переходили горы и реки, днем, шли, а ночью останавливались. Радость и горе мира, которые встречали старики-даосы на своем пути, не могли не вызвать в них сочувствия и переживаний. Они много лет совершенствовались в Дао, каждый обладал высшим мастерством, и сейчас настало время его продемонстрировать, Встретив больных, они лечили болезни, встретив горе, спасали от беды. Человек идет по одной дороге, а Путь направление ее меняет. От Лаошаня до Фушуня всего несколько тысяч километров, и благодаря своему мастерству старики могли бы идти днем и ночью, на дорогу им потребовалось бы всего полмесяца, однако лишь через два с половиной месяца они добрались до Фушуня и остановились на вершине горы в западу от него. Отсюда видно, что по дороге мастерство лечения и спасения людей значило для трех старцев больше, чем мастерство ходьбы. Такова натура даосов. Нечего и говорить. Итак, три даосских старца, возвращаясь после того как выпросили милостыню в семье Ван Липина, всю дорогу шутили и смеялись. Двухмесячной усталости как не бывало. Они вернулись на постоялый двор для телег, где временно сняли себе жилье, отрясли с себя дорожную пыль и стали спокойно ожидать прихода Ван Липина. А Ван Липина после ухода стариков охватила непонятная тоска, ему очень хотелось этих необычных добрых и ласковых стариков снова повидать. В это время он уже учился в пятом классе начальной школы. На уроках после обеда мысли его путались, и когда занятия кончились, он не пошел с ребятами домой, а побрел куда глаза глядят и в конце концов вступил на дорогу, ведущую к постоялому двору тележников. Когда же, открыв двери, он поднял голову, то увидел перед собой в маленькой коморке трех стариков, которые разговаривали меж собой и смеялись. Ван Липин не мог скрыть своей радости, он вошел, тоже сел, скрестив ноги калачиком, и стал слушать их разговоры и шутки, как будто они были старыми друзьями. Три поколения учителей и учеников встретились. Осенью 1962 года мальчик Ван Липин начал жизнь даосского «совершенствования в выплавлении», растянувшуюся на 15 лет, а пройдя суровую закалку, поднялся из «Нижнего из Трех миров» к «Среднему их Трех Миров».
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ИЗ СУЕТНОГО МИРА В МИР ДАО Глава вторая Выплавление сердечной природы Итак, юный Ван Липин вошел в коморку тележного постоялого двора, уселся, как и три даоса, скрестив ноги, а даосы не обратили на него никакого внимания и все так же говорили о чем-то своем и смеялись чему-то своему. Ван Липин же чувствовал себя удивительно: хотя он не понимал, о чем говорили и чему смеялись старики, на сердце у него было необыкновенно радостно. А три старца, хотя и болтали и смеялись, тайком давно уже начали «обследовать» подростка. Они узнали, что у него бывают мигрени и болят глаза, и потихоньку все ему начали налаживать, одно за другим вылечивать. А Ван Липин постепенно ощутил в себе бодрость и радость, в глазах появился блеск. Он понимал, что сидящие перед ним старики необычны, про себя он назвал их не имеющими равных, однако виду тоже не показывал. Посудите сами, каков был этот подросток? Он тоже обладал корнем мудрости, в это время он еще не прошел обучения у учителей, но по своей природной сообразительности уже многое понимал и сейчас сидел неподвижно и безмолвно, решив дождаться какого-то результата. Три старца-даоса, творя про себя заклинания, уже обследовали подростка полностью, узнали, что он всегда был необычным, что он полностью соответствует результатам, полученным ими в трехлетнем гадании, и что это и есть разыскиваемый ими Восемнадцатый патриарх. Хотя корень мудрости у этого подростка глубок, сейчас он пока что безвольный эмбрион , нешлифованная яшма, к тому же долго был в обществе уличных мальчишек, тело его пронизано грязным ци , природа сердца тоже распущенна и слишком своевольна, драгоценность, которую надо получить, пока еще всего-навсего невинное детское тело, надо как можно раньше приложить к нему руки, тщательно выковывать, упорно шлифовать, с душой воспитывать, день за днем и месяц за месяцем рафинировать, питать сладкой росой, тогда оно сможет стать Великим Сосудом, сможет обрести Великое Дао. Сейчас же нужно прежде всего расширить его кругозор, чтобы укрепить его стремление к Дао. А внешне всего и было, что самый старший из стариков полуприкрыл глаза, потом очень медленно их открыл и спросил: «Сынок, уже стемнело, до дому далеко, тебе не страшно будет по дороге?» Ван Липин втайне хотел, чтобы старики наконец обратили на него внимание, и не задумываясь ответил: «А чего бояться? Мы всегда с ребятами играем в прятки в темноте, чем темнее, тем интереснее. Не, не боюсь!» Услышав такие слова, три старика чуть не заплясали от радости. Они уже давно удалились от суетного мира, но детское в их сердцах не иссякло. В горах, занимаясь «пестованием жизни» и самосовершенствованием, они изредка выкидывали какую-нибудь шутку, чтобы повеселиться. Но разве была там возможность поиграть с детьми? Спустились с гор – все время в горестях человеческих, пресытились ими глаза и уши, несколько месяцев шли, пропитались с ног до головы пылью и только сегодня обрели истинную детскость. Трехлетние тяжелые труды начали приносить результаты, в тысячелетнюю традицию передачи Дао опять приходит новый человек. А когда собираются вместе учителя и ученики, это поистине великое событие, почему бы по этому поводу не встряхнуться и не повеселиться? В тот же момент Ван Цзяои потянул Липина к выходу: «Пошли, мы с тобой вместе тоже поиграем!» Три старика и мальчик, смеясь и припрыгивая, выскочили из постоялого двора тележников, а неподалеку от этого места был пустырь. Уже совсем стемнело, в нескольких шагах с трудом различался силуэт человека. Чжан Хэдао сказал: «Давайте прятаться тут на пустыре. Сынок, если ты сможешь найти одного из нас, будет считаться, что мы все трое проиграли. Идет?» Другие два старика присоединились: «Ну, что, сынок? Играем?» Ван Липин был храбрым мальчиком, многолетний опыт этой игры, естественно, придавал ему самоуверенности, да и как мог он спасовать перед этими стариками? Кроме того, на этот пустырь он часто приходил, каждое дерево и каждая ямка в земле были ему знакомы, куда бы они ни спрятались, трудно будет им от Липина укрыться. Липин не стал больше раздумывать и сказал только: «Ладно. Начали.» И отвернулся к дереву, закрыл обеими руками глаза в ожидании пока старики спрячутся. Чжан Хэдао развернул его обратно, сказав: «Не надо. Ты только стой здесь и смотри, смотри во все глаза, как мы пойдем прятаться, обязательно надо смотреть внимательно, далеко мы не уйдем.» Сказав это, старики продолжали стоять неподвижно. Ван Липин поторопил их: «Да прячьтесь же скорей!» Старики все не двигались, только голос с их стороны донесся: «Смотри внимательно, мы уже спрятались!» Липин слышал это ясно, глаза были широко открыты, но куда же подевались в одно мгновение силуэты стариков? Про себя подумал, что стариканы слишком уж «сверхъестественные». Как это с помощью слов сделать так, чтобы людей не видно стало? Ведь даже шороха шагов не было слышно? Ван Липин начал искать повсюду, обыскал все «секретные» места, прощупал все места, где только мог человек спрятаться, прошло почти два часа – и никакого результата. Стало еще темнее, людей нигде не было видно. В безветрии даже шороха травинки или листика не слышалось. На пустыре стояла мертвая тишина. Ван Липин не чувствовал страха и все же от волнения из-за безуспешных поисков он весь вспотел и сейчас уже не знал, как найти этих «мастеров игры в прятки». И как раз тогда, когда Ван Липин в своих поисках снова вернулся на прежнее место под деревом, три даоса одновременно возникли перед ним и хохоча сказали: «Ну, что, сынок, признаешь, что на этот раз проиграл?» И семь пядей во лбу имея, нельзя было догадаться, откуда они появились, будто духи с неба спустились, Ван Липин, увидев их, на какое-то время дара речи лишился, только потом пришел в себя и спросил: «Где же вы прятались?» Три старика в один голос ответили: «Да мы же отсюда никуда и не уходили, Велели же тебе глядеть внимательно, а ты не глядел». Ван Липин оторопел. Посудите сами, как три старика разыграли Ван Липина? На самом деле, они действительно не двигались с места, ведь когда используешь «щит» , чтобы скрыть свою форму, зачем отворачиваться и прятаться? Не только ночью тот, кто смотрит, не увидит, но и средь бела дня обычный человек этой формы углядеть не сможет. Этого маленький Ван Липин в то время еще не понимал, но то, что произошло на его глазах, все-таки заставило его понять многое, он лучше понял, что три старика – необычные люди, и проникся к ним еще большим почтением. Когда же Липин хотел расспросить подробнее, Чжан Хэдао сказал только: «Потом ты сам сумеешь понять. Сегодня уже слишком поздно, сейчас проводим тебя домой, ложись спать, днем учись хорошенько, а вечером можно к нам придти, поиграем вместе». Проучили три даоса Липина, проводили его домой и вернулись к себе. «Щит» – это искусство прикрываться щитом, в котором используется прием, не известный обычным людям, для сокрытия своей формы. Видится «отсутствие», а в «отсутствии» есть «наличие», очень большое «наличие» или очень маленькое, обычные люди все равно смотрят, но не видят. Главное в этом приеме – перемены, это магическая техника, которой умеют владеть только люди «Среднего из Трех миров». Итак, Ван Липин вернулся домой. Родители как раз начали о нем беспокоиться, спросили, куда ходил, что делал? Но Ван Липин что-то там сочинил, они на этом и успокоились. В семье Ван детей было много, да и времена настали трудные, иногда внимания на всех недоставало, а Липин шел вторым по старшинству, родители больше занимались его младшим братьями и сестрами, он-то уже был в старших классах начальной школы, мог сам о себе позаботиться. Липин наскоро что-то проглотил и, не чувствуя сильного голода, улегся на кан спать. Только где уж тут было уснуть? Сегодняшняя встреча взбудоражила мысли ребенка, три старика засели в его голове. «Это не простые люди!» В ушах, словно эхо другого мира, звучали разговоры стариков в гостинице тележников. «Искусство щита», продемонстрированное стариками, поистине заставляло задуматься. . Это почище, чем в волшебных сказках. «Немыслимо!» И самочувствие Липина изменилось, обычное недомогание ушло. И в беседе трех стариков он тоже как будто что-то понял. «Вот это чудо!» Так Ван Липин перебирал в уме события дня, не находил ответов, но ощущал, что какая-то неведомая сила уже рождалась в нем, эта сила уже связывала его с тремя стариками и сопротивляться ей было невозможно. «Завтра опять пойду!»– решил Ван Липин и заснул, как убитый. С тех пор, как только кончались уроки, Ван Липин искал способа отделаться от ребят, с которыми раньше всегда играл, свернуть за угол и потихоньку проскользнуть в жилище трех даосов на постоялом дворе тележников. Трем старикам было уже далеко за семьдесят, они пришли в Дунбэй из собственно Китая просить милостыню, и местные жители им очень сочувствовали. Но у них было крепкое здоровье, да плюс к тому, они умели лечить, что, естественно, нравилось людям. Конечно, старики скрывали, кто они такие, даже свои способности врачевания показывали лишь чуть-чуть. Но местные жители, как только кто-нибудь заболевал, вместо того, чтобы идти в больницу, приходили сюда к старикам и просили полечить. Хотя болезни были несложные, но не приходилось тратить времени и денег, как сходят, так и выздоровеют. И мало-помалу местные жители от жалости к старикам перешли к почтению, поэтому у стариков с соседями неприятностей не было. Ван Липин приходил каждый день и прежде всего занимался хозяйственными делами, рубил дрова, подметал, поливал огород, растапливал печку, делал все, что мог. Мальчик он был веселый, живой, да еще и сообразительный, а в таком маленьком хозяйстве дел было не так уж много, очень скоро все бывало чисто убрано. Покончив с делами, он подходил к старикам и смотрел, как они лечат людей, и все это без лишних слов и не болтаясь под ногами. Когда все посторонние уходили и старики оставались с мальчиком наедине, они начинали рассказывать о некоторых чудесных вещах, постепенно подводя Ван Липина к вступлению на Путь. Вскоре даосы поняли, что этот постоялый двор, куда ходит столько людей, неподходящее место для передачи мастерства и воспитания ученика, надо искать более спокойное пристанище, чтобы выполнить такое великое дело. Приняв решение, старики обследовали окрестности и нашли неподалеку заброшенную кузницу. Ей было лет сто, там давно уже никто не жил, но если прибрать в ней, то это все же защита от ветра и дождя, и от деревни далеко, людей здесь много не будет, а по уединенности и спокойствию это жилье было «идеальным». Багажа никакого старики не имели. Решили переехать – и переехали, встали да пошли. Сначала подремонтировали две разрушенные каморки, чисто их подмели, перед домом посадили несколько молодых деревцев, а позади дома разбили огород. Сменили обстановку, на этом и успокоились. В горных деревушках души у народа простые, нравы чистые, а эти три старика и годами и талантами своими были велики, лечили и спасали людей, поэтому и сельчане о них беспокоились, всегда кто-нибудь помогал дровами, рисом и другими материальными вещами. И старики имели возможность прожить. Еще раз скажем, что три старика уже много дней общались с Ван Липином и потихоньку старались привлечь и направить его, а Ван Липин тоже постепенно начинал кое-что понимать. Стояла осенняя ночь, ярко сияли луна и звезды. Дул холодный ветер, но в горах было очень тихо. В каморке горела масляная лампа, все четверо сидели вокруг и внимательно слушали, как самый старший даос Чжан Хэдао рассказывал истории о даосах и их учении. Ван Липин с детства рос в деревне, рано узнал волшебные сказки и очень ими восхищался. И сейчас, слушая красочный рассказ старика, он не сводил с него глаз. Сначала Чжан рассказал историю о Восьми Бессмертных, потом поведал о деяниях Пяти Северных Патриархов, у каждого была необычная жизнь и великая судьба. Еще подробнее говорил он о создателе школы Драконовых Ворот Цю Чуцзи, Истинном Человеке Вечной Молодости. Этот Цю Вечная Молодость был из Дэнчжоу, из местности Цися, девятнадцати лет вступил на Путь, в двадцать стал учеником Ван Чунъяна, после того как патриарх Чунъян вознесся, патриарх Цю ушел на запад и в районе Циньчуани , питаясь подаянием,. совершенствовался в Дао. Несколько дней он прожил в городе Чанъани, но шум и пышность города были неудобны для самосовершенствования. В конце концов он нашел старую кумирню в горах Наньшань и поселился там. В это время как раз был сезон Лундун –Глубокой Зимы, ночью неожиданно подул северный ветер, все затянулось облаками, повалил сильный снег. Он шел без остановки пять дней и ночей, горы побелели, даже птиц не было видно, не то что тропинки или следов путника. Патриарх Цю сидел целыми днями в кумирне, и хотя было в ней холодно, а в животе пусто, он не обращал на это никакого внимания. Продержался так до вечера пятого дня, что было поистине трудно. Про себя думал: «Наверное, придется мне здесь помереть с голоду. Но „Достойный человек и при смерти придерживается Дао“. Даже в смерти от Дао не отвернусь». И приняв такое решение, он погрузился во тьму беспамятства. И во тьме вдруг раздался голос: «Прошу Истинного Человека принять скромную пищу.» Патриарх Цю медленно открыл глаза, увидел, что небо прояснилось и какой-то старик стоит перед ним и протягивает ему пампушку. Патриарх Цю смущенно спросил: «Добрый старец, снег так глубок, зачем же Вы затрудняли себя , чтобы принести сюда пищу? Ваш слуга поистине этого недостоин! Виноват! Виноват!» Старик остановил его, сказав: «Мой дом недалеко отсюда, мне это ничего не стоило. Ночью я увидел сон, что Истинный Человек в кумирне терпит лишения, поэтому и собрал грубую пищу, чтобы Истинный Человек мог утолить голод, прошу, не отказывайтесь от нее». Сказав это, он вложил пампушку в руку патриарха Цю, повернулся и ушел. Патриарх Цю хотел осведомиться о фамилии и имени и принести благодарность, но старик уже скрылся за дверью. Цю выбежал, осмотрелся –старик исчез. Пригляделся к снегу, повсюду бело, ни следочка. Тогда только понял, что этот старик – дух места. Когда погода прояснилась и снег сошел, патриарх Цю продолжил путешествие на запад, дошел до Баоцзи у подножья гор Наньшань, там протекала большая река, звавшаяся Паньси. Русло ее было очень широким, когда река разливалась, напор воды был так силен, что невозможно было построить мост, а когда вода отступала, из-за мелкости ее нельзя было пользоваться лодками. Путникам приходилось переходить реку вброд. Прибыв сюда и увидев, как переход труден, патриарх Цю подумал: «Почему бы мне здесь не сделать доброго дела и не накопить немного заслуг перед Небом. Ведь это корень совершенствования в Дао?» И стал переносить людей через реку на спине. Все люди его хвалили. Недалеко от реки тоже была старая кумирня. Как раз подходящее место для совершенствования в выплавлении. И вот патриарх Цю днем переносил людей через реку, а ночью в кумирне медитировал и тренировался в мастерстве. И так шесть лет без перерыва. За шесть лет, упражняя тело и ум, он семь раз пережил большую смерть. А малых смертей было бесчисленное количество. Умирая, он воскресал, и его воля становилась все крепче, а сердце все честнее, мастерство выросло настолько, что он уже превзошел «Нижний из Трех миров». Почтенный даос Чжан, оканчивая этот рассказ, напоследок сказал: «У патриарха Цю была поговорка: „Когда ни одна мысль не рождается, –это свобода, когда ни в голове, ни в сердце нет вещей, –это бессмертный будда“ . И бессмертные духи и небесные бессмертные получаются в результате такого вот упорного совершенствования и такой упорной тренировки.» Он погладил рукой бороду и бросил взгляд на Ван Липина, словно говоря: «Понял, малец?» Ван Липин слушал завороженно и, только когда старик на него посмотрел, будто проснулся, словно опомнился, и сказал: «Понял». «Что ты понял?» – спросил старик. «Сердце должно быть чистым, воля должна быть крепкой, только тогда можно выковать подлинное мастерство», –без запинки ответил Ван Липин.. «Молодец, сообразительный», – все три старика удовлетворенно улыбнулись. Затем Чжан Хэдао перестал улыбаться и серьезно сказал: «Липин, ты хочешь учиться Дао?» «Хочу учиться, – Липин сказал эти два слова очень серьезно, с большим убеждением. –Хочу учиться. Да вот не знаю, как надо заниматься, нет у меня учителя». Откуда было ему знать историю сидящих перед ним стариков? «Хорошо», –сказав это слово, Чжан Хэдао приостановился и обменялся взглядом с другими двумя стариками. Ясно, что они заранее уже условились и договорились, и сейчас наступал момент, когда этому подростку должна была быть «передана суть». Чжан Хэдао продолжил свою речь: «Липин, если есть у тебя стремление учиться Дао, не печалься, что нет учителя. Ты знаешь, кто такие мы трое и откуда мы пришли? Мы ученики того самого патриарха Цю, которые существуют в каждом поколении. С его времени доныне прошло семьсот лет, и всего было больше десятка поколений трансляторов традиции, я транслятор шестнадцатого поколения. А они двое – трансляторы семнадцатого. Мы уже состарились. Все, чему мы учились, надо передавать дальше. Если у тебя есть стремление учиться Дао, надо приготовиться к трудностям и лишениям. Не умея перенести труднейшего из трудных, нельзя стать Человеком из Человеков. И первое правило изучения Дао – именно перенесение трудностей, затем надо научиться быть человеком. То есть совершать хорошие дела и не совершать плохих, это называется накоплением Дэ, накапливая мастерство и накапливая Дэ, потом естественно вступаешь на Путь». Три даосских старца долго еще говорили о накоплении мастерства и накоплении Дэ, и Ван Липин запечатлел все эти слова в своем сердце. Эта ночь была для Ван Липина необычной. Тогда решилась его судьба. Три старых даоса понимали,. что хотя Ван Липин и мал годами, но основа у него правильная, способность к пониманию высокая, сердце честное, а природа чистая, и для передачи ему Дао время наступило. Но если хочешь создать великий сосуд, большой труд надо приложить к созданию основы, только тогда он будет стоять крепко. Труд воспитания человека требует методических действий и все нового и нового приложения усилий. Только тогда полное понимание может быть достигнуто. В трактате «Канон Тайшан Лао Цзюня о постоянстве, чистоте, покое и сокровенности» («Тайшан Лао Цзюнь шо чан, цин, цзин, мяо цзин») говорится: «В Дао есть чистое и грязное, есть движение и есть покой. Небо чисто, земля грязна, Небо движется, земля покоится. Мужчина чист, женщина грязна, мужчина движется, женщина покоится. Снисходит начало, проистекает конец и рождается Тьма вещей. Чистое – источник грязного, движущееся –основа покоящегося. Если человек постоянно чист и спокоен, к нему приходит знание Неба и земли. Человеческий дух любит чистоту, а сердце замутняет ее, человеческое сердце любит покой, а желания соблазняют его. Кто постоянно умеет осуждать свои желания, у того сердце от этого успокаивается, он очищает свое сердце, и от этого очищается его дух». Смысл сказанного можно назвать очень глубоким, и он действительно очень глубок; можно назвать его простым, и он действительно очень прост; но осуществить его чрезвычайно трудно. В чем же трудность? В этом «осуждении желаний, очищении сердца, вхождении в покой». Эта философия патриархальной простоты, взгляд на жизнь с точки зрения патриархальной простоты, очень отличаются от философии и взгляда на жизнь, принятых сейчас у обычных людей. Какова нынешняя ситуация? Человеческие желания все более и более развиваются. Различные способы увеселений и формы искусств, обостряющие чувственные желания, все обновляются обновляются, и для этого в большом количестве используются энергетические ресурсы земли. Но чем дальше, тем меньше остается времени на удовлетворение развития желаний. Так в чем же ценность такой философии и такого взгляда на жизнь? В них нет меры для оценки развития желаний, тем более, в них нет никакого устойчивого критерия, с помощью которого можно было бы регулировать отношение человека к самому себе, а также к обществу и природе. Три даосских старца начали обучение Ван Липина именно с этого основного пункта, и первый шаг мастерства назывался «раскаянием в ошибках». Что такое «раскаяние в ошибках»? Ты думаешь, это то самое, что мы обычно подразумеваем, когда говорим о раскаянии и исправлении допущенных ошибок? Разумеется, в таком значении понимать это нельзя. По здравому смыслу, в каких «ошибках» может раскаиваться подросток, которому всего тринадцать лет? Но, с точки зрения даосов, даже у этого невинного ребенка, поскольку он родился из материнской утробы и прожил какое-то время в этом суетном мире, природа сердца заражена немалом количеством грязного ци, это грязное ци и есть «ошибка», от которой прежде всего следует полностью очиститься. Значит, на какое-то время следует отделить себя от суетного мира, в чем есть весьма определенное сходство с «изоляцией подследственного», а отличие состоит в том, что не другие тебя проверяют, а ты сам по собственной воле пристально вглядываешься в себя, чтобы произвести кардинальную чистку природы сердца и перемениться. Это и есть результат начального «раскаяния в ошибках». Что касается людей, которые погружены в суетный мир очень глубоко и к тому же не имеют правильного культурного руководства, которые весь свой ум, энергию, способности используют для удовлетворения своихвожделений, гонятся за известностью и корыстью, но при этом основных моральных качеств, делающих человека человеком, у них не хватает, то как же тяжелы и глубоки их «ошибки»? А если они хотят полностью очиститься, то как сложны и трудны их задачи – это ясно без слов! Поэтому первый шаг мастерства «раскаяния в ошибках», в сущности говоря, это первоначальное сопоставление двух видов философии и взглядов на жизнь, но оно носит фундаментальный характер. Без решимости оставить неверную культуру, философию и взгляд на жизнь, свойственные суетному миру и его людям, то есть без желания обновиться как человеку кардинально, стать отличным от людей суетного мира, в этих «ошибках» крайне сложно раскаяться и их исправить. Этот труд «раскаяния в ошибках» делится на три стадии. Сначала человека закрывают в темной комнате, при этом не определяется, что ему нужно делать, просто он изолируется от суетного мира. Если так провести два месяца, то «своеволие» постепенно придет к концу, исчезнет; если первый шаг проделан успешно, наступает время второй стадии, когда надо сидеть в темной комнате со скрещенными ногами, каждый раз увеличивая сроки сидения. Только на третьей стадии условия меняются: сидят со скрещенными ногами в обычной тихой комнате, каждый сеанс сидения должен быть свыше четырех часов. Как уже упоминалось, три старых даоса временно жили в кузнице, где кроме двух комнатушек была еще одна каморка с маленькой дверью и без окон, которая раньше использовалась как кладовка, где сваливались старые железки. Сейчас ее убрали. Она в качестве места действия была вполне подходящей. Однажды после завтрака Ван Липин как всегда надел ранец и вышел из дому, но в школу не пошел, а отправился прямо к жилищу трех даосов. Он думал теперь только об изучении Дао, о школьной же учебе уже не беспокоился. Вещи, которым он обучался здесь у трех стариков, представляли для Ван Липина гораздо больший смысл и интерес, чем то, что изучалось в школе, и здешняя притягательная сила превосходила тамошнюю. Другими словами, Ван Липин благодаря своей природной сообразительности понял , что ему дальше нужно делать, раз решил изучать Дао, других забот быть не должно, и на уловки он шел, чтобы так оно и было. Три старых даоса вставали раньше, чем обычные люди. Поздно ложиться и рано вставать, в соответствующее время заниматься упражнениями – за несколько десятков лет такая жизнь стала для них законом. Все они перешагнули за седьмой десяток лет, однако по виду были моложавы, с блеском в глазах – как могли сравниться с ними обычные старики? Когда Липин вошел в комнату, старики опять сидели со скрещенными ногами, выполняя упражнения, положенные для времени Мао (Зайца). Видя это, Липин тоже сел скрестив ноги и только собрался заняться упражнением, как Чжан Хэдао остановил его, сказав: «Так ты решился с нами учиться Дао? Не пожалеешь?» «Решился, никогда не пожалею!» Ван Липин широко раскрыл глаза и в голосе чувствовалось волнение. «Ну, ладно, ладно! Ты пока не садись, встань, послушай, что я скажу. Раз стремишься изучать Дао, то надо начинать изучение с начала. Снова повторю: ты не должен бояться трудностей. Понятно?» «Понятно. Вы только скажите, как начать с начала.» Не торопись, будешь торопиться , сущности не постигнешь. Сегодня мы дадим тебе первый урок. В этом уроке ни о каких истинах речи идти не будет, надо только делать – и все, но задача состоит в том, чтобы делать все как я требую. Если этого урока не усвоишь, больше к нам учиться Дао не приходи». Хотя и говорил так Чжан Хэдао, но как же сердце его могло отказаться от Истинного Ребенка, на поиски которого было истрачено столько лет и столько мастерства! «Хорошо, как скажете, Учитель, так и сделаю». Откуда было знать маленькому и горевшему воодушевлением Ван Липину, что ему предстояло делать? И официальной церемонии принятия в ученики еще не было, а он уже начал употреблять слово «Учитель». Но Чжан Хэдао не обратил внимания на эту его вольность, сказал только: «Следуй за мной!» – и вышел за дверь. Ван Липин двинулся за ним , и через мгновение они оказались перед входом в темную каморку. Указывая рукой в темноту каморки, Чжан Хэдао сказал: «Входи, молодец. Сиди там смирно, пока тебя не выпустят, кричать и просить выпустить нельзя». Потянув Ван Липина за рукав, он втолкнул его внутрь, запер дверь с другой стороны и ушел. Ван Липин не предполагал, что «Учитель» может такое выкинуть. В комнате было темным-темно. «Зачем же меня сюда заперли? – думал он. – Наверное, учитель проверяет, правду ли я сказал. А я буду здесь сидеть, и он увидит, что я сказал правду, и рано или поздно меня выпустит». Все-таки он был маленький и мыслил очень просто. Но трудности оказались неожиданными. Вскоре, шагая туда-сюда по комнате, он стукнулся головой об стену, делать было нечего, кроме как тереть да тереть рукой ушибленное место. Надоело ходить – присел отдохнуть. И так много раз, чтобы убить время. Очень нервничал, и полдня показались чуть не годом. Дверь с лязгом отворилась, луч света заставил Ван Липина зажмуриться .Только услышав голос старика, велевший ему выходить, Липин, потирая глаза, выскочил наружу. Истомился он до невозможности, но делал вид, что ничего не произошло. Ван Цзяомин спросил его: «Ну, сынок, терпеть можно еще?» Липин считал, что «учителя» испытывали его, а он честно выдержал испытание, и твердо сказал: «Ничего, это урок легкий, как по-вашему, у меня ничего получилось?» . Он надеялся, что «учителя» поставят ему «удовлетворительно». «Ничего, – безразлично ответил Ван Цзяомин., – Пойдем с нами кушать». Ван Липин, терпевший всю первую половину дня, прежде всего побежал за угол пописать. Услышав, что «учитель» сказал «Удовлетворительно», он посчитал, что , хотя отметка и невысокая, но «экзамен» выдержан. Во время еды, в отличие от обычного, старики говорили очень мало, а о том, как Ван Липин провел это утро, даже не упоминалось На такое важное для Ван Липина дело они, как будто, совсем не обратили внимания. А Ван Липин тоже был очень хитрый. Про себя думал: «Вы притворяетесь, что не обращаете внимания, я тоже притворюсь, что мне совершенно все равно. Этим приемом меня не обмануть, посмотрим, какие у вас еще есть приемчики». Кое-как поел, потом убрал чашки и палочки и стал ждать нового «экзамена» со стороны «учителей». Неожиданно Ван Цзяомин все так же безразличным голосом сказал: «Липин, возвращайся опять в ту каморку». И говоря это, на него даже не взглянул, а прямо пошел к чулану. Ничего не поделаешь, пришлось Липину идти за ним. Войдя в каморку, он услышал,, как захлопнулась дверь. Потом щелчок замка и стихающий шум шагов. В каморке темнота, все как утром. Ван Липин не разгадал, какое лекарство продавали старики в бутылке из тыквы. Про себя подумал: « Разве целого утра для „экзамена“ еще не достаточно? Разве не видно, что я честно сказал? Раз учителя не выдвинули никаких других требований, у меня есть свой прием, чтобы скоротать эту бесконечную „черную ночь“». Подумал так и стал в темноте махать руками и пинать ногами. Побился так сколько-то, вспотел, силы потратил, задохнулся, снова сел. К сожалению, он никак заранее не подготовился, как все утро писать хотел, терпел, очень нелегко было дождаться, пока «учителя» откроют дверь и выпустят наружу, так и сейчас в животе уже накопилось немало «грязи», сколько времени можно прождать, пока выйдешь? Липин старался не думать об этом, переводить мысли на другое, но давление в животе в скором времени влекло его внимание обратно, терпеть было уже прямо невозможно. Как быть? Кричал «учителям», чтобы открыли дверь, горло надорвал, никто не ответил. Стучал в дверь руками и ногами – будто все вымерло. Только зря силы потратил . «Может человек умереть из-за переполнения мочевого пузыря или кишечника?» Но в этой крошечной каморке –где здесь пописать? Куда сделать? Сделаешь. так на весь чулан будет вонь, «учителя» придут, стыда не оберешься, засмеют. Нет, в чулане делать нельзя, но как же стерпеть, чтобы не сделать? Этот тринадцатилетний ребенок вел себя героически, но был в конце концов притиснут к стене, такое в жизни с ним случилось в первый раз. Воля у Ван Липина была достаточно крепкая. «Сдержаться, не написать, не наделать, смотрят же, как ты поступишь». .И он не выдержал, оба отверстия открылись одновременно, штаны стали мокрыми, в них и наделал. Но насколько приятно было, что в одно мгновение исчезла телесная мука, настолько серьезно было возникновение муки душевной! Ван Липин, тринадцатилетний подросток, заплакал от горя. Это был первый горький урок, полученный им от борьбы с собой в перипетиях человеческой жизни. Он плакал очень горько, но этого тоже никто не слышал. Но и нельзя было, чтобы кто-нибудь об этом узнал. Ван Липин сидел теперь совершенно неподвижно. Поплакав, он успокоился , стал ждать, пока высохнут штаны, чтобы когда его выпустят, «учителя» не обнаружили бы «скандала». Как уже говорилось, три старых даоса днем были заняты тем, что лечили людей, сердца же их все время были рядом с Ван Липином. Все,что случилось с ним в темной каморке, было им ведомо досконально. Когда Ван Липин там бесился, у них сердце болело. Когда он кричал и звал, стучал в дверь руками и ногами, эти звуки разрывали их сердца. Когда же Ван Липин написал и наделал в штаны, они почувствовали, что задыхаются. Однако в «Лао –цзы» сказано: «Побеждающий себя становится сильным». В «Книге Перемен» есть слова: «К Дэ приходят благодаря верности и чести». Хотя методы трех даосов были близки к «жестокости», для создания нового человека они были необходимы. Три даоса чувствовали бесконечную радость от того, что Ван Липин оказался таким терпеливым и честным, про себя они одобряли его. Когда стемнело, все три старика вместе подошли к двери каморки, открыли ее и велели Липину выходить. Увидев, что на улице уже темно, Ван Липин, подумал, что «учителя», может быть, и не заметят его постыдного состояния, вышел вперед и поприветствовал их. Старики ни о чем не расспрашивали, сказали только: «На сегодня урок закончен, беги скорей домой». Липин, смертельно боявшийся, что «учителя» заметят «проблему», выскользнул и со всех ног помчался к подножью горы. Прежде всего он бросился к ручейку, снял штаны и чисто их выстирал. Снова надел и тогда уже пошел домой. Родители спросили, почему вернулся в мокрых штанах, а он ответил, что играл с ребятами и неосторожно упал в воду. Обман прошел. После этого через каждые 3-5 дней Ван Липин должен был заниматься «раскаянием в ошибках» в темной каморке. Каждый раз время «раскаяния» увеличивалось, от полдня до целого дня, от целого дня до целых суток. В результате многократных «раскаяний в ошибках» он постепенно накопил некоторый опыт, «скандалы» с ним приключались очень редко. Прежнее «своеволие» тоже постепенно исчезало, обучение и упражнения сделали сердце спокойным, как вода, и ясным, как месяц. Он начал работать головой, обдумывать вопросы, и «учителя» сообщили ему, что это называется «рисованием в воображении». Это чрезвычайно важный урок тренировки мозга. В «Лао-цзы» сказано: «Движение побеждает холод, покой побеждает жару, чистота и покой делают Поднебесную правильной». И еще: «Достигается предел пустоты, сохраняется покой и искренность, Тьма вещей вместе поднимается и мы благодаря этому их созерцаем». Главная тайна здесь в иероглифе «покой», покой, доходя до предела, рождает движение, и тайна его благодаря этому созерцается. Так называемое «рисование в воображении» – это «вещь», порождаемая мозгом после того как тело и ум достигнут предела покоя, это может быть картина, человек или событие, их надо передвигать взад-вперед, заставлять изменяться, чтобы получить некий результат. Процесс передвижения в воображении называется «рисованием в воображении». Сидя в темной каморке, Ван Липин по указанию учителей занимался медитативным «рисованием в воображении». Сначала он думал: «Я сейчас в темной комнате, телом связан, дух же и воображение запереть невозможно, они могут выходить. Так вот, чем же сейчас занят мой отец? Он на службе, работает, склонившись над столом. На столе находятся рабочие принадлежности, там стаканчик для карандашей, логарифмическая линейка, рейсшина; с левой стороны стоит еще стакан, до половины наполненный кипятком. Над водой горячий пар; радом со стаканом фарфоровая пепельница, в ней несколько окурков. Отец в левой руке сжимает папиросу, он только что сделал затяжку, во рту как раз струйка голубого дыма, а теперь с карандашом в правой руке ставит какой-то знак на большом листе ватмана. Отец поглощен работой, работа же эта скучная, слишком безрадостная, до самого обеда ее не кончишь, а после обеда надо продолжать,. Надо ее делать несколько дней, это слишком неинтересно». Поменяв «программу», он думает: «Одноклассники сейчас в школе, идет второй урок, на кафедре учитель арифметики объясняет урок, рассказывает об основах бухгалтерского дела, как записывать счета, что такое двойная бухгалтерская запись, на какие рубрики надо разбивать, как в бухгалтерской книге сводить баланс дебита с кредитом, как сверять гроссбух с текущими счетами. Это тоже слишком скучно и неинтересно. Ученики сидят все по своим местам, только мое пустует. Слушают они не очень внимательно, особенно несколько моих дружков. Видя, что меня нет, они думают: „Везет этому парню, он не мучается, как мы. Скорей бы звонок, очень уж скучно“. После уроков они с грохотом выбегут из класса и будут гоняться друг за другом и драться на стадионе, всласть выказывая все свое своеволие. Но вот так беситься и носиться – а зачем? Тоже нет большого интереса». Подумав так, опять остановился. Теперь Ван Липин принялся мысленно листать книгу. Это учебник языка, начал с первого урока. Вот Великая Стена, рисунок сильный, выразительный, написано тоже очень хорошо, если стоя на вершине горы, смотреть издали на Великую Стену, она похожа на огромного дракона, голова и хвост которого не видны, он извивается по гребням горных хребтов. Стена сложена из гигантских камней и огромных кирпичей. Сооруженная на гребнях, стена имеет высоту в несколько метров. Очень мощная. Сколько в ней пота, крови и ума трудового народа, это символ китайской нации, Хорошо, очень хорошо. «Когда-нибудь и я, может быть, взберусь на Великую Стену и оттуда огляжу прекрасные горы и реки нашей родины. Испытаю гордость за то, что я китаец!» Занятия Ван Липина по «рисованию в воображении способствовали развитию его умственных способностей. Маленькая темная каморка уже не походила, как прежде, на тюрьму, в которой он был заключенным, в пространстве и времени она соединилась в одно гигантское целое с внешним миром, , мысль в этом беспредельном, безграничном пространстве и времени свободно парила. Люди, события, вещи, им „увиденные“, были настоящими, живыми, это был мир, полный жизни. И он не чувствовал себя в нем одиноким, не чувствовал больше, что время тянется медленно, ведь ему столько надо было „сделать“. В темной каморке ему часто случалось голодать. Во время «раскаяния в ошибках» три даоса не приходили звать Ван Липина к столу. В не определенное заранее время они вдруг забрасывали, неизвестно откуда, какую-нибудь вещь. Ван Липин по звуку старался определить, что это такое. Мог и камень быть, наверное, даосы с ним развлекались. Иногда это была кукурузная пампушка, ощупав, он хватал ее и проглатывал в два-три приема. И холод был в каморке обычным. Здесь, в Дунбэе, погода осенью довольно холодная, а ночью особенно, даже мороз прохватывает. По этим колебаниям температуры, по ощущениям тела Ван Липин постоянно «рисовал в воображении», что сейчас, наверное, день или ночь, а позже он научился различать утро, полдень, сумерки, полночь. Раньше в этой темной каморке кузнец переплавлял железо, а сейчас она стала местом, где три даосских старца переплавляли Ван Липина. Пословица говорит, что хорошую сталь надо переплавлять сто раз. Так же и с человеком, если его не переплавлять снова и снова сто раз, он не станет Великим Сосудом. Как говорят даосы, если хочешь стать Истинным Человеком, важно, чтобы корень Прежнего Неба был посажен крепко, а шлифовка и выплавление в Последующем Небе еще важнее, без них не обойтись. За два месяца заключения в темной каморке Ван Липин приобрел первоначальное представление о Дао, а три старца, видя, что сердце у него честное и что он не может передумать, решили официально принять его в ученики и выбрали счастливый день, чтобы совершить торжественную церемонию. Этот день был действительно благоприятным для совершения обряда. Небо синело, словно умытое. Круглая луна стояла высоко в северо-восточной части неба? gроливая на человеческий мир свой чистый и безразличный свет, веял легкий ветерок. По небу плыли небольшие облачка.. Люди, уставшие за день, уже постепенно отходили ко сну, лишь едва-едва проступали под сиянием луны темно-синие очертания далеких гор, словно большое стадо скота неподвижно лежало на земле. Спокойно стояли в полях гаолян, кукуруза и соя. И лишь изредка слышался под ветром шелест листвы, многоцветья которой уже нельзя было разглядеть. Земля погружалась в тишину. А в старой кузнице не спали еще три старика и подросток. Под чистыми лучами луны они совершали очень серьезную официальную церемонию, три старых даоса посвящали Ван Липина в сан Восемнадцатого Патриарха даосской школы Драконовых Ворот. Церемонией руководил Патриарх Восемнадцатого поколения Чжан Хэдао. Все четверо совершили омовение. Три старика были в даосских одеяниях, в руках держали драгоценные мечи. Выстроились в ряд по старшинству. Зажгли даосские благовония, закурился синий дымок. Чжан Хэдао с двумя учениками и Ван Липином преклонили колени лицом к югу и прежде всего принесли жертву небу и земле, а потом жертву основателям даосизма. Закончив жертвоприношение, поднялись на ноги. А затем старики уселись рядом в позе лотоса и велели Ван Липину совершить великий обряд по отношению к ним самим, объяснив при этом их будущие отношения как учителей и ученика. Чжан Хэдао как Шестнадцатый Патриарх школы Драконовых Ворот будет приходиться ему Дедом-Учителем, а Ван Цзяомин и Цзя Цзяои как Патриархи Семнадцатого Поколения –Отцами-Учителями. Ван Липин считается Патриархом-Транслятором Восемнадцатого Поколения. По книге «Бай цзы пай» («Расположение ста иероглифов»)., в которой значился в школе Драконовых Ворот порядок имен поколений дальних потомков, на Ван Липина падал восемнадцатый знак «Юн» – «Вечность», и Чжан Хэдао присвоил ему даосское прозвище Юн Шэн («Вечная Жизнь») и ритуальное имя «Лин Лин-цзы» («Одухотворенный ребенок»). Далее Чжан Хэдао напомнил Ван Липину о даосских заповедях и правилах, и Ван Липин поклялся Небесному Союзу навечно запечатлеть их в своем сердце. Показывать личный пример в их осуществлении. Уважать учителей и почитать Дао. Служить ему до конца своих дней. Закончив обряд. , Чжан Хэдао велел Липину сесть и повел речь о саvой сути даосизма. Чжан Хэдао сказал: «Великое Дао Прежнего Неба не имело формы и образа , не имело ни начала, ни конца. Произвольно назвали его иероглифом Дао, он таит в себе тьму значений. В иероглифе Дао сначала пишутся две точки, левая представляет солнце, а правая – луну, которые обнимают друг друга, как Инь и Ян на чертеже Великого Предела. Эти две точки – образ Солнца и Луны в небе, Воды и Огня на земле. А в человеке это два его глаза, в часы занятий они горят, словно отблески вечерней заря. Ниже двух точек пишется иероглиф „и“ – „Единое“. Это единое задает всему пример. Еще ниже пишется иероглиф „цзы“ – „сам“, то есть ты сам. Значит, небо и земля, солнце и луна, Тьма вещей собираются вместе в тебе самом, Дао не отдельно от тебя самого. Все эти линии вместе составляют иероглиф „шоу“, т.е. „голова“., смысл такой, что изучение Дао – первое важнейшее дело в Поднебесной., хорошее дело. Последним пишется иероглиф „цзоу“, то есть „идти“. Чтобы вокруг тебя само собой вращалось Колесо Закона, веди себя в соответствии с Дао, и Поднебесная пойдет в соответствии с Дао. Это и есть значение иероглифа „Дао“. Сказав это, старец Чжан Хэдао помолчал. В свете луны он сидел в позе лотоса неподвижно, как статуя божества. Потом продолжил рассказ: «Наша китайская религия даосизм была создана Тайшан Лао Цзюнем, Лао-цзы. Квинтэссенция учения в иероглифе „Дао“, при постижении законов Дао главное – покой. Секрет иероглифа „покой“ в том, что его принцип неисчерпаем, вверху он может помогать в творении сущности вещей, внизу может обнимать собой все; небо, земля, человек в нем иссякают. Мирской человек умеет только говорить о покое, но не может по-настоящему в него погрузиться., потому что не отыскивает корня и источника покоя. Источник покоя – пустота, превращения Тьмы вещей являются временными состояниями, в конечном счете все они возвращаются в небытие, возвращаются в пустоту. Если сердце человека неспокойно, наверняка это происходит из-за того, что он не отбросил корыстных желаний и мыслей, а это большая помеха совершенствованию и закалке. Когда возникают корыстные желания, создаются препятствия для шэнь и ци Прежнего Неба, заниматься-то занимаешься, а результата нет. Когда корыстные желания уничтожены, тело и душа погружаются в покой , ци Прежнего Неба вздымается вверх и рождается шэнь Прежнего Неба. Отказ от корыстных желаний и суетных мыслей – врата вхождения в покой, для рождения и роста шэнь и ци Прежнего Неба устраняются препятствия, выравнивается дорога. Это уничтожение одного и рождение другого –великий результат покоя, ничто не сравнится с покоем для утверждения в высшем мастерстве. Когда Тьма вещей движется вовне, а мое сердце не волнуется, это происходит потому, ч то я не знаю, что происходит. А когда цзин, ци и шэнь Прежнего Неба в достатке и в предельном покое есть движение, внешнее волнение непременно ощущается внутри и потом естественно становится известно, что же произошло. Долголетие человека тоже от этого зависит. Ученик „Вечная Жизнь“, входя во врата Дао, тебе надо усвоить этот принцип и стараться использовать его, из этого получится великий результат. Окончив речь. Чжан Хэдао поднялся на ноги, выпрямился, поклонился, коснувшись рукой земли, и сказал: «Прошу всех встать. Уже кончается Стража Мыши, идите отдыхать.» Ван Липин, с энтузиазмом слушавший речь Деда-Учителя, увлекся, но увидев, что все встали, тоже поторопился подняться, поклонился каждому из трех старцев и потом пошел в дом отдыхать. Все четверо встали рано на рассвете следующего дня, учителя позанимались с Юн Шэном некоторыми приемами борьбы, позавтракали, Человек Беспредельного Дао и Человек Дао Чистой Пустоты спустились с горы, в хижине остались только Человек Дао Чистого Покоя и Юн Шэн. Ван Цзяомин, Человек Дао Чистого Покоя, в молодости был инструктором в Военной Академии Вампу, он владел очень высоким внешним и внутренним мастерством, был человеком открытым, нрава горячего и к ученикам очень строгим. Сейчас он призвал к себе Ван Липина и сказал ему: «Юн Шэн, сегодня начнем новый урок. Первую заставу „раскаяния в ошибках“ ты уже прошел. Чтобы пройти вторую заставу, надо в темной комнате учиться сидеть со скрещенными ногами. В системе совершенствования школы Драконовых Ворот строго соблюдают правило прочности основы, чтобы обеспечить надежную базу для последующего постижения тонкостей. Мастерство сидения со скрещенными ногами надо тренировать в начале учебы. Надо тренировать его и всю жизнь, до какой бы ступени ты ни дошел. Без этого не обойтись. Научишься делать хорошо – польза будет огромная. Сидение со скрещенными ногами подразделяется на три вида: естественное скрещивание, называемое также свободным скрещиванием; полулотос, когда стопа одной ноги помещается на бедро другой; и лотос, когда обе стопы помещаются на бедрах. Свободное скрещивание считается землей. Полулотос – человеком, а лотос – небом. К этому добавляются различные положения рук . Вариаций поз сидения со скрещенными ногами тысячи. Сегодня будем говорить только о естественном скрещивании. При сидении верхняя часть тела прямая, глаза смотрят прямо перед собой, совершенствуясь в приеме света лучей шэнь, кончик языка на верхнем небе, губы сомкнуты, верхние и нижние зубы легонько сжаты, обе руки лежат на коленях перед собой ладонями вниз. Сосредоточивается дух, успокаивается воображение, отбрасываются все посторонние мысли. В темной комнате помех очень мало. Это благоприятно для занятий, так что ступай.» Человек Дао Чистого Покоя произнес это в своей манере, отчетливо и живо. Закончив говорить, посмотрел Липину прямо в глаза, и тот понял, что это приказ Учителя, которому остается только подчиняться. Сначала Липин сходил за охапкой сена, постелил его в темной каморке на пол, сам закрыл дверь и принялся на сене тренировать сидение со скрещенными ногами. К счастью, Учитель не выдвинул никаких других требований, предоставив ему действовать по собственному усмотрению, да и тело было молодое, кости и мышцы еще развивались. Так что все три способа скрещивания ногу него получались, только вот время , которое мог просидеть в такой позе, было недолгим. Липин уже два месяца « совершенствовался, уйдя от мира» в темной каморке. Чтобы он погрузился в покой – такого еще нельзя было сказать, но к обстановке приспособился и чувствовал себя вольготно, он привык. В сидении со скрещенными ногами за целый день было немало перерывов, но он в общем овладел им, получил в этом собственный опыт разного рода. Пройдет несколько дней и в сидении со скрещенными ногами он уже далеко продвинется. Однажды Человек Дао Чистого Покоя призвал Ван Липина и спросил, каковы его успехи в занятиях. Липин очень подробно расписал, что делал и что чувствовал, а под конец сказал: «Да вот только посторонние мысли не могу из головы прогнать, покой не наступает, Прошу у Учителя указаний, как быть.» Человек Дао Чистого Покоя, который как раз это и имел в виду, сказал: «Так. Чтобы изгнать суетные мысли, прежде всего надо дать им оценку. Как только какая мысль придет, сразу ее оцени – положительно, отрицательно или что надо тут же с ней покончить. Установление оценки не позволяет мыслям растекаться и множиться, и эти суетные мысли сами собой исчезают, а ты в результате погружаешься в покой. Ван Липин возвратился в темную каморку, сел, скрестив ноги, отрегулировал позу и дыхание, успокоился. Как только возникала какая-нибудь мысль, он прогонял ее, как научил его учитель. Так повторялось много раз, и всегда эффект был явный. Кроме того, этот тринадцатилетний мальчик был еще и не слишком-то погружен в суетный мир, желаний у него было немного, а сердце гораздо проще и чище, чем у обычного взрослого, когда мысли приходили, отгонять их было легко. Липин про себя гордился и радовался. Прошло еще несколько дней тренировки. С каждым днем посторонних мыслей становилось все меньше и меньше, постепенно они ослабевали. А мастерство погружения в покой мало-помалу росло. За семь недель сидения со скрещенными ногами в темной каморке Ван Липин накопил уже некоторый опыт в сидячей медитации, также приобрел некоторые способности. К этому времени работа по «раскаянию в ошибках» была уже большей частью освоена, своевольные выходки в основном прекратились, Ван Липин стал воздерживаться от многословия. У него был вид маленького даоса, за несколько месяцев его как будто подменили. Чтобы не помешать школьным урокам, он по-прежнему ходил в школу, а после уроков отправлялся на занятия к Учителям. И в школьной учебе и в обучении Дао появился большой прогресс. Родители начали замечать в Липине перемены. Стали выяснять, в чем дело, узнали., что три старика люди очень хорошие, что они лечат Липина и учат его, хотят поставить на правильный путь, поэтому успокоились и даже обрадовались. Итак, через семь недель сидения со скрещенными ногами в темной каморке все три старика-Учителя призвали к себе Ван Липина, а речь, как и раньше, повел Человек Дао Чистого Покоя: «Юн Шэн, с нынешнего дня урок будет новый будешь сидеть в этой комнате в позе лотоса, каждый раз по две стражи , кончишь занятия , можешь идти домой.» Ван Липин подумал: «Что в этом трудного? Сорок девять дней просидел. Так неужто две стражи не выдержу? Учителя опять меня испытывают, так я вам покажу.» Влез на кан, сел в позу лотоса, закрыл глаза и начал сидячую медитацию. У Липина действительно уже была некоторая база , сидение со скрещенными ногами нужно было начинать именно так. Две стражи – это нынешние четыре часа, это половина рабочего дня. Обычно за полдня работы, если речь идет о сидячей работе, например, в канцелярии, где-то в середине этого времени надо подвигаться, как минимум, надо изменить позу, иначе кто же выдержит сидение в одной позе? Тем более можно себе представить, как трудно для тринадцатилетнего ребенка просидеть четыре часа в позе лотоса. Прошел час, Ван Липин сидел, словно каменный истукан, ни одна черточка у него не двигалась, Еще один час прошел, Липин держался по-прежнему. А дальше пришлось призывать на помощь все свои силы . «Время еще не наступило? Выпрямись, Учителя же смотрят. Надо выдержать во что бы то ни стало». Время опять ползло медленно, секунда за секундой. Что он чувствовал? Опять то же, что и в начале занятий сидением со скрещенными ногами. Ступни начали неметь, голени распухли и болели, пока на седалищные кости можно опираться, держать поясницу прямо – не проблема. А теперь стало плохо, седалищные кости тоже разболелись, поясницу заломило, тело покрылось потом. «Выпрямись, выпрямись, во что бы то ни стало надо выдержать до конца. Нет, не выдержать, пот льет все сильней и сильней, в голове затуманилось. Дело плохо». В конце концов Ван Липин не выдержал и опрокинулся на кан. «Сесть как следует», – Ван Цзяомин отдал приказ, словно командир, обучающий солдат. Ван Липин пришел в себя, сел, но ноги онемели, скрестить их было невозможно. «Восстановить позу лотоса», – снова отдал команду Ван Цзяомин. Ноги не слушались Ван Липина, он как одеревенел. Два Учителя вышли вперед и связали Липину ноги и руки веревками, укрепили в позе лотоса, чтобы он продолжал сидеть. Хотя Ван Липин был мал, воля у него была крепкая. В глазах стояли слезы, но он не позволял им пролиться, сжав зубы, выпрямился и продолжил сидение. «Я виноват перед ними!» Когда мы нанесли визит господину Ван Липину, то дойдя в рассказе до этого места, он печально задумался, и в глазах его блеснули слезы. В этих горестных думах было безграничное чувство к трем старикам, без учителей, похожих на строгих отцов, не было бы сегодняшнего «Лин Лин-цзы». В этих слезах выразилась его вина за «ненависть» к старикам, которые в обычное время относились к нему с отеческой лаской, а в ключевые моменты обучения применяли к нежному, как молодой побег, подростку, еще не знавшему бурь и гроз, методы , близкие к пыткам. Искренне взволнованный, господин Ван Липин погрузился в воспоминания. «Много, очень много было таких вещей за полтора десятка лет занятий по изучению Дао. Но три старика всегда были на высоте! Сейчас я каждый год бываю в горах Лаошань. Учитель Ван Цзяомин уже отправился к бессмертным, а Дед-Учитель и Учитель Цзя Цзяои живы-здоровы. Нечего и говорить, встречаемся мы тепло, совсем как прежде, обнимают и целуют меня бесконечно, как маленького. У нынешних учителей и учеников бывают, разве между собой такие чувства? Возвращаясь с гор, я каждый раз заболеваю. Приходится регулировать свое здоровье, мне становится слишком грустно».. И авторы книги, слушая рассказ Ван Липина, и позже, когда писали это, были глубоко взволнованы. Но вернемся к рассказу. Через полгода суровых тренировок Ван Липин завершил в конце концов этап «раскаяния в ошибках». Он мог уже проводить в сидячей медитации день и ночь, тело его окрепло, а сердце успокоилось. Ни внутри, ни вовне ничто ему не мешало.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ИЗ СУЕТНОГО МИРА В МИР ДАО Глава третья Накапливание цзин, собирание шэнь Весь процесс своего совершенствования в выплавлении, длившийся более десятка лет, господин Ван Липин для нашего репортажа разделил на девять этапов, составил подробные тезисы и поэтапно все осветил. Сейчас он приступает ко второму этапу, а именно «контролю над сердцем и пестованию сердечной природы», внимание в нем по-прежнему сосредоточено на закалке природы сердца, но , по сравнению с этапом «раскаяния в ошибках», это более высокий уровень, трудность его больше, требования строже, внешние условия в период совершенствования более жесткие. Задача совершенствующегося состоит в том, чтобы накопить энергию цзин и собрать энергию шэнь, сосредоточить внимание на обеспечении сохранности шэнь, чтобы на самом себе понять тонкие изменения , происходящие внутри тела, и породить необычные способности из обычного. На этот раз Учителя перевели Ван Липина для самосовершенствования в земляной погреб. Погреб был очень тесным, темным и сырым, он не проветривался и, с точки зрения расхожих представлений, для занятий не годился. Но в том, что три старца выбрали специально такое особое место для тренировки Липина, был свой глубокий смысл. Этот смысл, думаем, состоял вовсе не в том, что они просто хотели «в суровых условиях воспитать необыкновенного человека», то есть использовать отрицательные факторы среды для положительной цели. Мотивы были, как нам кажется, более конструктивные. Возможно, резон состоял в том, что погреб глубоко уходит в землю, что он темный и сырой. По соответствию Пяти Элементам, то, что ниже поверхности земли, относится к Земле, там сильно ци Земли. Темное же – это предел Инь, когда Инь доходит до предела, то рождается Ян. Сырое в Пяти Элементах соответствует Воде, источнику жизни. В расположении Восьми Триграмм, как в Порядке Прежнего Неба, так и в Порядке Последующего Неба, и земля Кунь и Вода Кань находятся внизу. В «И чжуань», комментарии «Книги Перемен» говорится: «Достижение начала Кунь способствует рождению Тьмы вещей , и тогда направление движения соответствует Небу. Когда Кунь в изобилии, взращиваются вещи, Дэ соединяется с безграничным, держащий во рту драгоценность излучает великое сияние, оценка вещей полностью благоприятна». В «Лао-цзы» в «Дао следует естественности» почитание и сохранение середины в покое и пустоте относится к добродетелям Кунь. В изображении триграммы Кань черты Инь находятся снаружи, черта Ян – в середине. « Ян погружен в Инь, снаружи пусто, а внутри полно». В «И чжуань» сказано: « /Чтобы / в рискованных действиях не потерять доверия к себе, благоприятно связывать сердце, тогда твердостью достигается верность». Не потому ли три старца использовали для закалки Липина погреб? Ван Липин, конечно, не понимал, с какими целями Учителя заставили его заниматься в погребе. Он спрыгнул туда и , как они велели, в каждом из его четырех углов зажег по три курительные свечки. Крошечный погреб очень скоро наполнился дымом, Липин же принялся заниматься в позе лотоса. Сначала он занимался спокойно. Но дым становился все гуще и гуще, да плюс еще этот сырой холодный воздух, дым опускался вниз и атмосфера сделалась такой спертой, что трудно было дышать. Ван Липин снова не смог удержаться от «своенравной выходки», он громко закричал: «Задыхаюсь!», чтобы Учителя выпустили его. Подошедший Ван Цзяомин одернул его, велел, чтобы строго исполнял задание, а не орал. Без прохождения этой заставы прежние результаты в конечном счете разрушатся, а с точки зрения дисциплины, за непослушание полагается строгое наказание. Пришлось Ван Липину подчиниться и делать так, как сказал Учитель. Сидение в позе лотоса в тесном , сыром и душном погребе действительно было трудно выдержать. «Раз Учителя уже заперли дверь, – подумал Ван Липин, – они больше не придут. Почему бы мне не изменить позу, не расслабить немного мышцы, не устроиться поудобнее?» И он прислонился к стенке погреба, поднял вверх руки и вытянул ноги. Но как только так устроился, пред глазами вдруг что-то блеснуло, внутренность погреба мгновенно преобразилась. Он превратился в зал, наполненный светом, перед ним чинно сидели Дед-Учитель и Отцы-Учителя, манерой и убранством напоминающие небожителей. Дед-Учитель с покрасневшим лицом легонько коснулся пола перед собой метелкой из перьев, которую держал в руке, и строго сказал: «Лихо! Обыкновенный мальчишка, а, надо же, смеет ломать перед нами комедию и надеется, что это пройдет. Если ты стал учеником, клятва должна быть прежде всего, ты должен сам выполнять ее, присутствует ли Учитель или нет. Способ обретения Дао заключается в том, что Учитель передает тебе поучение словом. А ты сам должен прилагать усилия к совершенствованию в выплавлении. Если же поступать как ты, если сердце твое будет полно грехов, а ты не вычистишь их заранее, не будешь контролировать сердце и пестовать природу, Дао тебе не обрести». Закончив речь, он закрыл глаза. Двое младших Учителей –один поднял вверх палку и не опускал ее; другой, тряхнув, развернул веревку и так остановился. Оба вместе сказали: «Хочешь обмануть Небо и ослепить Дао, беспутный ученик!» Ван Липин мгновенно бросился на колени и, глотая слезы, закричал: «Ученик ошибся! Больше не будет!» Когда поднял голову и оглянулся, ничего уже не было, в погребе , как прежде было темно, тесно, сыро и душно. Но в ладонях ощущалась боль, а ноги оказались крепко связанными. Тогда только он понял, что Учителя прибегли к магическому приему, чтобы наказать его. Ван Липину стало невыразимо совестно, он начал понимать, как высоко мастерство Учителей, и как его собственное сердце еще нечисто. И как он далек еще от Дао. Никогда больше он не посмеет своевольничать и умничать, только всем сердцем будет стремиться к Дао и сейчас приложит все свое мастерствок достижению «контроля над сердцем и пестования природы» и «сохранения середины в покое и пустоте». Когда Ван Липин добился того, что мог просидеть в погребе в позе лотоса и с зажженными свечами две стражи, Учителя начали изучать с ним «Внутреннее мастерство укрепления умственных способностей классической энциклопедии Драгоценностей Духа» («Гу дянь Лин Бао тун чжи нэн нэй гун шу»), книгу школы Драконовых Ворот. Ван Липин слушал лекции и одновременно занимался практикой и в результате мало-помалу постигал истинное Дао. «Внутреннее мастерство укрепления умственных способностей классической энциклопедии Драгоценностей Духа» – собрание методов внутренней техники древнего даосизма. Главное здесь в том., чтобы «Сначала помочь государю воскреснуть из мертвых, потом обеспечить счастье и долголетие». Особенностью его является взаимосочетание движения и покоя, внешняя и внутренняя природа совершенствуются одновременно, методы составляют строгую и целостную систему совершенствования способностей человека. Методы долгое время хранятся данной школой как драгоценность и передаются исключительно внутри школы от учителя к ученику, предаются изустно и записываются в сердце, чтобы не было утечки секретов вовне. Теперь Ван Липин начал учиться этому у Деда и Отцов-Учителей , поистине , такое счастье выпадает одному из сотен миллионов людей. Внутреннее мастерство укрепления умственных способностей энциклопедии Драгоценностей Духа подразделяется на «Три мастерства» и «Девять приемов». «Три мастерства»: «Мастерство Трех Бессмертных» – мастерство сидячей медитации в покое; «Мастерство равновесия» – мастерство внешнего движения; «Мастерство сна» – промежуточное мастерство. «Девять приемов»: «приемы укрепления умственных способностей», «приемы диагностики болезней», «приемы лечения болезней», «приемы передачи одухотворенности», «приемы утверждения сердца» , «приемы утверждения государя в воскресении из мертвых» , «приемы превращения в бессмертного», «приемы прерывания терзаний души», «приемы поддерживания образов». Из этих «девяти приемов» первые четыре суть приемы «помощи человеку в обретении счастья», а последние пять –приемы «ниспосылания достоинств». Четвертый прием «передачи одухотворенности» тоже имеет функцию приемов «ниспосылания достоинств». Однажды Дед-Учитель и Отцы-Учителя призвали Липина и, постепенно переходя от простого к сложному, начали рассказывать ему о первых приемах, «приемах укрепления умственных способностей». Человек Беспредельного Дао Чжан Хэдао сказал: «Приемы укрепления умственных способностей –это приемы тренировки в покое, приемы совершенствования в выплавлении преимущественно с помощью сидячей медитации в позе лотоса. Ты, Юн Шэн, уже научился основам сидячей медитации и сейчас можешь совершенствоваться в этих приемах.. „Приемы укрепления умственных способностей“ подразделяются на девять шагов: первый шаг – возвращение к младенчеству в воспоминаниях о прошлом; второй шаг – ясное различение истинного и ложного; третий – очищение духа шэнь и воли; четвертый шаг – знание своих перспектив; пятый шаг – голодание ради жизни; шестой – переодевание в новую одежду; седьмой шаг – наблюдение и раскрытие небесного механизма; восьмой шаг – обращение в космическом мире; девятый – восхождение на Луну, чтобы высматривать дорогу. Сегодня ты начнешь заниматься с первого шага – возвращения к младенчеству в воспоминаниях о прошлом.» Ван Липин про себя ахнул: « Такое богатство! Недаром Учителя так долго учили меня сидению в покое, ведь за этим еще .стоят вещи, которым надо серьезно учиться.» Рассказ продолжил Человек Дао Чистой Пустоты Цзя Цзяои: «После того как в позе лотоса погрузишься в покой, посторонние мысли устраняются, покой доходит до предела и рождается движение. В это время в голове начинают появляться различные видения. А закрыв глаза, можно увидеть чрезвычайно отчетливые картины: птиц, летающих в воздухе, бегающих и прыгающих животных, растущие в полях и лесах цветы, травы, деревья, людей, которые занимаются разными делами. Возникающие картины – не иллюзии. Это мозг начинает воспроизводить действительные картины, виденные в прошлом, это и есть воспоминания. Обычно люди, вспоминая прошлое, не видят таких четких изображений, но когда овладеешь мастерством погружения в покой, голова может „видеть“ ясно. Мало-помалу ты сможешь увидеть и некоторые очень давние события, которые ты никак не мог фиксировать с помощью памяти, но теперь ты сможешь увидеть их отчетливо. Эти события можно постепенно двигать все дальше в прошлое, вплоть до детских лет, это происходит потому, что в твоем мышлении возник обратный ход. Это и называется „возвращением к младенчеству в воспоминаниях о прошлом“; когда мышление идет назад, говорят, что „вспоминают“. А на самом деле „смотрят назад“, видят отчетливые изображения . Когда такое возникнет, не надо бояться, пусть оно изменяется как угодно, но непременно надо смотреть внимательно, нельзя ни в чем допускать небрежности. Ну, ладно, теперь ступай на сидячую медитацию в погреб, успокой сердце. Понаблюдай, какие картины смогут возникнуть». Ван Липин снова возвратился в погреб, сам запер дверь, зажег свечи. Заструился чистый дымок, стал подыматься вверх. А Ван Липин уселся на охапке сена и погрузился в покой. В этом погребе «фэншуй» и вправду был ничего, в результате самосовершенствования в эти дни Липин уже удостоверился в полезности занятий в этом месте. Дым от свечек уже его не душил, наоборот, вносил духовную изысканность. Посидев немного в спокойной медитации, Липин перестал ощущать свое тело, в голове было совершенно пусто. А затем появились картины. Но на этот раз картины в голове отличались от тех, которые появлялись во время «рисования в воображении» в темной каморке. Тогда он «воображал», а в этот раз они возникли сами. Картины были отчетливы и одна за другой проходили перед глазами. Как и наставлял Учитель, Ван Липин не испугался и стал картины внимательно рассматривать, наблюдал, как они проступают, как изменяются. И каждую запоминал. До сих пор Липин не знал, что с пространством и временем могут происходить такие метаморфозы, что пространство неустойчиво, а время может идти обратно. Настоящий Ван Липин в сидячей медитации действительно проходил «возвращение к младенчеству в воспоминаниях о прошлом». Сколько прошло реального времени, он не знал. Лишь когда картины в мозгу поблекли и скрылись, закончил упражнение и вышел из погреба. Снаружи была темная ночь, откуда он и заключил, что медитация опять продолжалась две стражи, но в «возвращении к младенчеству в воспоминаниях прошлого» прошло много лет, в течение которых он ясно «видел» много мест. Когда Ван Липин доложил трем старцам, что он видел на этот раз в спокойном сидении в самосозерцании, старики уверились, что ребенок действительно очень понятливый, что сердце у него честное, а вступление на Путь происходит быстро. Все они очень обрадовались и строго приказали ему «продолжать совершенствоваться, чтобы закрепить результаты». С тех пор Ван Липин стал в изучении Дао еще более прилежным. Однажды он, как обычно, залез в погреб для сидячей медитации. Погрузившись в покой, обратил взгляд внутрь и вскоре неизвестно каким образом увидел всего себя снаружи и изнутри, причем то и другое ясно различал. Ван Липин был мал, а сердце его чисто, он не испугался, а только удивился и продолжал внимательно смотреть. Закончив упражнение, Липин опять доложил старикам об увиденном на этот раз. Старики переглянулись и, подавив улыбку, ничего не сказали. Липин понял, что им наверняка есть что сказать, и попросил Учителей дать ему указания. Человек Дао Чистой Пустоты смеясь сказал: «Ученик Юн Шэн, у тебя опять прогресс в сидячей медитации. Ты сейчас уже вступил во второй шаг „приемов укрепления умственных способностей“, он называется „различением истинного и ложного“. После вхождения в покой внутренним взглядом рассматриваешь свое тело, и хотя глаза закрыты, да еще и темно, все, что внутри твоего тела, можно увидеть очень отчетливо. В это время тебе ни в коем случае не надо удивляться, не надо бояться и двигаться, надо только серьезно и тщательно наблюдать. Посмотри, сколько же в твоем теле костей? Какой они формы? Как соединяются между собой? Как выглядят внутренние органы? Какого они цвета? Нет ли пятен? Если все это рассмотришь и поймешь и хорошо запомнишь, то позже пригодится. Это мастерство является основой для того, чтобы лечить людей. По внешнему виду, у человека нет никаких болезней, но только когда посмотришь внутрь, действительно узнаешь, есть болезнь или нет, если есть, то в каком месте. Поэтому этот шаг приемовмастерства и называется „различением истинного и ложного“. Раз ты уже вошел в эти пределы, сейчас продолжай хорошенько заниматься, рассмотри все строение тела, крепко запомни каждый мелкий суставчик». Человек Беспредельного Дао, помолчав немного, продолжил: «После завершения этих двух шагов, когда у тебя уже будет прочная основа для внутреннего мастерства, нужно будет еще разобраться, как в древней школе пестования жизни выплавляется внутреннее мастерство. При выплавлении внутреннего мастерства параллельно совершенствуется природа сердца и жизни. В работе с природой сердца совершенствуют дух шэнь, душу хунь(, волю, душу лин, покой, стабильность в работе с природой жизни совершенствуют ци, кровь, семя цзин, мышцы, кости, кожу. Приемы совершенствования состоят в соединении покоя и движения, в последовательности и постепенности, в соответствии естественности, в подвижности и изменяемости. Пестование жизни в школе Драконовых Ворот ведет свое начало от древних долгожителей Пэн-цзу и Лао-цзы, регламентируется оно с помощью Инь-Ян, настраивается с помощью гадания. Инь-Ян –постоянное Дао неба и земли, гадание – великий порядок сохранения жизни. Внутреннее мастерство Драгоценностей Духа включает взаимоотношения Неба, земли и человека. Корень утверждения и совершенствования природы сердца и жизни в том, чтобы во внешних Инь-Ян, внешних Пяти Элементах и Восьми Триграммах найти пару для внутренних Инь-Ян, внутренних Пяти Элементов и Восьми Триграмм и усовершенствовать их. Небо, Земля и человек – единый космос, и человек – единый космос, микрокосм. Изменения в макрокосме не могут не влиять на микрокосм, все изменения в микрокосме не могут не получать отклика в макрокосме. При совершенствовании в выплавлении в соответствии с тем, как луна вращается вокруг земли, получается Малая Орбита, прорыв Трех Застав, разрушение Небесных Врат, открывание Небесного Глаза, понижение трех Полей. Когда открывается Пещера Небесного Глаза, то можно видеть внутреннее. Пещера Небесного Глаза – это три точки на одной линии, которая идет извне вовнутрь, вместе они составляют Верхнее Киноварное Поле, или Верхний Даньтянь. „Пещера“ –биологически активная точка – расположена меж бровей, „Глаз“ – внутри, его называют „Глиняным Шариком“, „Небо“ располагается за ним, называется также „Небесным Зеркалом“. Пещера регулярно открывается сама, Глаз же надо совершенствовать и выплавлять, а Небо существует еще до рождения. При открытой Пещере вещи не видны, а при закрытом Глазе видны, они отражаются в зеркале Неба. У тебя сегодня открылась Пещера Небесного Глаза, то есть можно наблюдать то, что внутри. Это значит, что у тебя есть успех в совершенствовании в выплавлении в соответствии с обращением солнца и луны. Вслед за этим внутреннее ци подается наружу, что может привлекать к тебе некоторых мелких животных. Это переход к третьему шагу „приемов укрепления умственных способностей“ – „очищению духа шэнь и воли“. Человек Беспредельного Дао разошелся в развитии темы, и Ван Липин слушал трепетно, боясь упустить хоть одну фразу, хоть одно слово. Слушать-то он слушал, но многие вещи не мог понять и запомнить, все это он начал понимать и запоминать, только когда Человек Дао Чистой Пустоты еще раз подробно ему рассказал. Человек Дао Чистой Пустоты сказал: «Сейчас прежде всего поговорим об „очищении духа шэнь и воли“, чтобы заранее тебя предупредить. Не надо пугаться, что бы ни произошло, надо сохранять чистоту и ясность духа и воли. На двух предыдущих шагах все картины появлялись в голове, это было внутреннее наблюдение, А на третьем шаге внутреннее ци выносится наружу. И те маленькие зверушки, которые обладают одухотворенным ци, следуя ци, соберутся вокруг тебя. В это время тебе ни в коем не надо тревожиться и бояться, не обращай на них внимания. Пусть ведут себя естественно. Хотя зверушки и приблизятся, они тебе не причинят вреда, и когда ты свернешь посыл в конце работы, сами уйдут. Эти зверушки, по большей части, будут мышами, хорьками, будут и некоторые пернатые, птицы. Но они умные. Да плюс к тому обладают одухотворенным ци, некоторые из них способны поклоняться луне, воспринимать блеск луны и сияние солнца, следуя природе, заниматься кое-какими маленькими упражнениями. Если ты будешь к ним безразличен, не станешь их затрагивать, ничего плохого они тебе не сделают». Слушая Учителя, Ван Липин невольно подумал: «Как удивителен и таинственен этот мир! Кто бы мог подумать, что у этих маленьких симпатичных зверушек есть еще одухотворенное ци, они тоже „проводят изыскания“ тайн природы, хотят обрести бессмертие. Как интересно!» С этих пор он стал прежде всего заниматься «различением истинного и ложного», хорошо рассмотрел и понял строение тела, а также тренировал внешние посылы ци и действительно увидел, что собирается много мелких зверушек, они садились неподалеку от него, словно слушали какую-то интересную историю или красивую песню. Ван Липин, как и велел ему Учитель, не обращал на них внимания. Когда он свертывал посыл, зверушки тоже «отводили войско в лагерь», друг другу они не мешали. Каждый раз когда Ван Липин видел такое, ему становилось очень смешно, но сердцем он уже постигал глубокую тайну природы. Когда три шага мастерства были завершены. Учителя преподали ему четвертый шаг – «знание своих перспектив». Что же означало «знание своих перспектив»? А то, что на основе установления контроля над сердцем и пестования природы сердца при полном отсутствии посторонних мыслей, обладая уже мастерством внутреннего наблюдения и мастерством испускания ци наружу, нужно было теперь на более высоком уровне сознательно тренировать мышление. Мышление в это время уже не было «рисованием в воображении» в темной каморке, не было и теми картинами, которые «виделись» при внутреннем наблюдении на первом и втором шагах «метода укрепления умственных способностей». Оно состояло в том, что устанавливалась тема, из нее нужно было вывести следствия, предложить способы решения. «Знание своих перспектив» не является случайным и беспорядочным мышлением. Прежде всего, надо «установить тему» Когда еще не обучен вхождению в покой, все мысли в голове посторонние, то есть заставить мысль сосредоточиться на обдумывании одного вопроса очень трудно. Обучение вхождению в покой избавляет от посторонних мыслей , и умственные силы возрастают против прежнего в десять, в сто, в тысячу раз. И здесь при выдвижении «темы» обращаются не к прошлому, а к будущему. В реальной жизни бывают важные вопросы, которые обычными способами решить трудно, а решать надо. Их-то теперь и выдвигают, а потом ищут способ решения Это мастерство тренировки умственных способностей, или мышления, и называется «знанием своих перспектив». Перспектива – это вопрос, который надо решить в данный момент. Это , конечно, пока только начальный шаг. Чтобы судить о перспективах на более длительное время и по более крупным проблемам, нужно обучаться и тренироваться дальше. Но это первоначальное «знание своих перспектив» является базой, которая крайне важна для будущего. «Метод укрепления умственных способностей» используется для лечения болезней и спасения людей, поэтому «знание своих перспектив» так же главным образом применяется при лечении больных. Днем смотришь больного, болезнь неясна или хочешь придумать, как ее лечить. Ночью во Время Мыши начинаешь заниматься, выдвигаешь этот вопрос, подробно рассматриваешь состояние больного и ищешь способ решения. Ван Липин шаг за шагом совершенствовался по указаниям Учителей, и его умственные способности намного возросли. Нечего и говорить, что он намного превзошел своих сверстников, взрослые и то не могли с ним сравниться. Ему было нипочем обдумать и решить любой жизненный вопрос, не говоря уж о школьных отметках. Но Липин этот был чрезвычайно умным, в обычное время при общении с людьми всегда смеялся, вел себя непринужденно, а истинного своего мастерства не обнаруживал, и люди тоже относились к нему как к обычному человеку. Притворялся «простачком» он также очень «серьезно». Как уже было сказано, три старца поистине вкладывали в воспитание всю свою душу. Чтобы воспитать человека, требуется много лет. Изучение внутреннего мастерства мало-помалу продвигалось вперед, а к изучению внешнего мастерства даже еще и не приступали. Когда говорят о квинтэссенции внутреннего и внешнего мастерства, всегда имеют в виду «зарождающееся» и «сокровенное». «Зарождающееся» – это едва заметное, мельчайшее, это предзнаменование события и его ключевой момент. «Сокровенное» – это тончайшее, это глубинное, это самая суть. В «И чжуань» говорится: «Опираясь на Перемены, совершенномудрый находит искомое, потому что очень внимательно изучает зарождающееся отклонение». И еще: «Благородный муж действует, заметив зарождающееся, а не ждет, пока пройдет время». И далее: «Благородный муж знает зарождающееся и явное, мягкое и твердое». В «Лао-цзы» говорится: «В древности умелые мужи доходили до сокровенного и тайного, скрытого и всепроницающего». В «Гуань-цзы» говорится: «Чтобы сердце было на месте, думай о том, чтобы понимать не только в грубом. Чтобы уйти от грубого, разбирайся в сокровенном и тайном, потому что в совершенствовании главное дойти до сути». Чтобы овладеть зарождающимся и сокровенным, совершенствуют природу сердца и жизнь. Вершка недостанет – потеряешь тысячу верст. Не разберешься в зарождающемся и сокровенном – не достигнешь высшего мастерства. Из таких соображений , после того как завершилась работа Ван Липина в погребе, начали с ним еще более специфические занятия. Сначала его заперли в большом деревянном ящике. Ящик был сделан специально для занятий, высота его равнялась росту Ван Липина, а по ширине и длине он был просторным, но сверху утыкан гвоздями, торчавшими внутрь на вершок, так что если Липин в нем вставал, то не мог двигаться, а если двигался, то в него впивались гвозди. Кроме того, были устроены и другие сложности. Когда Липин залез в ящик и ящик заперли, он тщательно все вокруг осмотрел и благодаря мастерству сидячей медитации, обретенному в многомесячном внутреннем самосовершенствовании, нашел там нужное положение стоя. Липин подумал: «Ну, что тут сложного? Гораздо легче, чем сидеть в позе лотоса». Неожиданно для него в это самое время Человек Дао Чистого Покоя потянул за веревку и подвесил ящик на большое дерево. От порывов ветра дерево качалось, и ящик начал качаться вместе с ним. Липин не думал, что Учителя еще и такое ему устроят. А все для того. чтобы не позволить ему отвлекаться; ему пришлось сосредоточиться на поддержании равновесия в ящике, чтобы не пораниться гвоздями. Сидя внутри ящика, он тщательно продумывал и испытывал на себе тончайшие связи между движением ветра, движением дерева, ящика и человека. Постепенно некоторые закономерности нашел, физических сил для этого не надо было затрачивать, но зато требовалось сосредоточить тонкую энергию ума цзин и собрать энергию духа шэнь, напрячь все духовные силы. За два с лишним месяца такой тренировки он научился чувствовать малейшее дуновение ветерка и шевеление травы. Ночью в горах он мог ощутить любое движение, даже если снаружи в нескольких шагах бесшумно пробегала мышь. Видя, что Липин уже «прошел эту заставу», старики сделали ящик поменьше, так что в нем теперь можно было только поместиться, а двигаться место уже не позволяло. Тут уж уберечься от гвоздей можно было только в том случае, если тело будет внутри как приклеенное. Но поскольку за несколько предыдущих месяцев уже была заложена основа мастерства сидячей и стоячей медитации в покое, а теперь надо было только совершенствоваться в этом мастерстве, то через некоторое время он его полностью освоил. Учителя все еще продолжали строить «темные замыслы», чтобы испытать мастерство Ван Липина в сосредоточении ума и собирании духа, раскрыть способности его души и ума схватывать суть. Один раз он незаметно приблизился к жилищу Учителей и из-за двери стал украдкой подсматривать, что там они делают. Неожиданно дверь с шумом отворилась, его отбросило на несколько шагов в сторону. Пощупал голову – вскочила громадная шишка. А Человек Дао Чистой Пустоты в комнате со смехом сказал: «Дурачок, что ж ты уселся за дверью?» Только тогда Липин сообразил, что «даосские стариканы» с самого начала его вычислили, и с тех пор вел себя осмотрительно, не смел допускать небрежности. В другой раз он пошел по нужде в отхожее место. Над ямой там были положены доски, чтобы садиться на корточки. Только собрался Липин присесть и сделать свое дело, как вдруг – «Та-ра-рах!» – и он уже в яме и весь перемазан в испражнениях. Только хотел выругаться , как из комнаты отчетливо донесся смех стариков. Сдерживая досаду, Липин подумал: «Опять эти стариканы меня подловили! Ну, я тоже вам устрою, посмотрим, как будете смеяться!» Действительно, все это подстроил Человек Дао Чистой Пустоты с целью проучить Липина, чтобы он и в повседневной жизни всегда сохранял высокую бдительность, не допускал оплошностей и невнимательности даже в самых ничтожных делах. В результате такого урока бдительность у Ван Липина, конечно, возросла еще больше. Однажды Ван Липин случайно увидел в стене ржавую кнопку. В голове сразу родился план, он вытащил кнопку и потихоньку подложил ее в то место, где спал Человек Дао Чистой Пустоты. А потом, делая вид, что ничего не произошло, и занимаясь другими делами, стал спокойно ждать, когда «старикану» придется несладко за «старые подвохи». И неожиданно, когда вечером он залез на кан заниматься, эта кнопка впилась в него. Тут уж, хотя несладко пришлось ему самому, жаловаться было неудобно. Человек Дао Чистой Пустоты сразу заметил, что Липину больно, а признаться он не может, но не стал его разоблачать, а только сказал: «Паренек! Ну, и молод же ты еще!» Липин понял и горько усмехнулся: «Какой Учитель жестокий!» Но маленькие «фокусы» Учителей и ученика вносили немало интересного в жизнь, посвященную совершенствованию в Дао. Следующей «заставой» стали занятия под большой глиняной корчагой. Когда эту корчагу перевернули кверху дном, Липин смог поместиться под ней, сидя на корточках и опустив голову. Внутри корчаги положили два осколка кирпича, Учителя потребовали, чтобы на корточках он сидел только на кирпичах. Да еще поставили ту корчагу на самом краю выгребной ямы таким образом, что сбоку оставалась щель. Как раз стояла жара, и корчага сверху накалялась на солнце. Сидящему внутри на корточках было так жарко, что пот рекой стекал вдоль спины. Да плюс еще вонь от выгребной ямы, мухи жужжат, червяки повсюду ползают, так противно, что Липина просто тошнило. А Учителя использовали этот метод как раз для того, чтобы Липин мог «контролировать сердце и пестовать природу сердца» , «сосредоточивать ум и собирать дух» в любой самой отвратительной обстановке и заниматься не отвлекаясь. На этой тихой и пустынной пригородной горе в такую жару корчага и выгребная яма могли, пожалуй, быть «самыми лучшими» инструментами Дао, предоставляемыми окружающей средой. А старики в использовании рельефа местности и предметов на местности были поистине искусны и хитроумно устраивали полигоны для занятий, исходя из местного материала. Из-за внешних помех Ван Липину не удавалось погрузиться в покой и приступить к занятиям . В это время по корчаге вдруг постучали и раздался грубый голос Человека Дао Чистого Покоя, который бранил его: «Прекрати посторонние мысли! Занимайся сосредоточенно!» Еще через некоторое время Человек Дао Чистого Покоя снова пришел и стал нарочно нарушать покой, бросать осколки кирпича в днище корчаги, испытывая таким образом, может ли Ван Липин, как должно, не обращать внимания на помехи. Как будто чувствуя, что этого еще недостаточно, Учитель зачерпнул черпак из выгребной ямы, да и полил корчагу сверху. Вонь сделалась еще невыносимей, а червяки полезли прямо в корчагу. На этот раз Ван Липин стерпеть уже воистину не мог, громко закричал: «Слушаюсь, понял!» Хорошо еще, что пощады не попросил, а то еще хуже было бы. Видя, что Липин все никак не успокоится, Учитель подлил еще масла в огонь, плеснул черпаком так, что содержимое выгребной ямы через щель на краю корчаги попало прямо внутрь и эта грязь облепила Липина с головы до ног. Липин знал характер Человека Дао Чистого Покоя, знал, что к процессу обучения он подходит крайне строго и просить пощады у него бесполезно, оставалось только собрать все терпение и все переносить, не издавая больше ни звука. С тех пор как он мучился в темной комнате, не зная, куда сходить по нужде, Ван Липин всегда заранее готовился к занятиям, тут у него уже был опыт. Но сейчас он опять с этим столкнулся, терпеть действительно было невозможно, и Липин хотел перевернуть корчагу и вылезти. Учитель, заметив внутри корчаги какое-то волнение, взял ветку дерева и стал тыкать ею внутри. Тыкал так, что поранил Липина в нескольких местах. Выйти было нельзя, но и терпеть невозможно, оставалось Липину только разрешиться внутри корчаги. Учитель узнал, что он так сделал, и принялся бранить его за то, что загрязнил место занятий. Липин знал, что заповеди дисциплины нельзя нарушать, раз уж ты посвятил себя Дао, как же не послушаться приказа Учителя? Пришлось убрать все, вытерев грязь одеждой. Так прошло несколько дней. Постепенно Ван Липин приспособился к этим условиям, да и Учителя тоже больше не приходили «мешать» его занятиям. Поистине, это был необычный подросток, и он выдержал это испытание. В преодолении беспорядка, вони, грязи покоем, в контроле над сердцем и пестовании природы закалялась природа его сердца, становившаяся все чище. А дальше Учителя увидели, что для занятий годится расположенное неподалеку кладбище, и, используя такой подручный материал, спланировали дело в соответствии с особенностями места, а именно, к процессу самосовершенствования по «контролю над сердцем и пестованию природы» добавили еще один пункт: стойкость духа и сохранение от растерянности. Три старца знали, что у отрока Липина природа сердца чиста и правильна, если они и принимались снова и снова за ее закалку, то только для того, чтобы она стала еще более рафинированной. Так, если его дух и душу не тревожить, они привыкнут к благополучию и не будет в них стойкости. Следует употребить чрезвычайный прием, чтобы укрепить их стойкость. Этот прием для обычных людей очень труден, поэтому старцы призвали Липина и Человек Беспредельного Дао, стараясь раздразнить его, сказал: «Юный ученик Юн Шэн уже год занимается самосовершенствованием, чтобы вступить на Путь. Дело немного продвинулось вперед. Ныне мы хотим углубить методы работы, использовать особый прием, чтобы сделать его храбрее, чтобы укрепить его душу. Осмелится он или нет?» Ван Липин понимал только, что мастерству, которому его хотят научить, надо учиться, но не знал, о каком приеме говорит Учитель. Он ответил без всяких раздумий: «Осмелюсь, почему не осмелюсь?» Человек Беспредельного Дао усмехнулся: «Замечательно. Этот прием состоит в том, чтобы заниматься ночью одному на кладбище, осмелишься пойти?» Ван Липин ответил: «Это сделать нетрудно». Человек Беспредельного Дао почувствовал, что за такую храбрость надо похвалить, и сказал: «Древние говорили, что дух в теле все равно что государь в стране. Если дух беспокоен внутри, вовне теряется форма. Это как если государь теряет разум наверху, в стране начинается смута внизу. Благородный муж знает, что чтобы укрепить форму, надо опираться на дух, а духу для существования нужна форма. Поэтому совершенствование природы сберегает дух, стойкость сердца сохраняет целостность тела. Когда форма и дух друг с другом близки, это на пользу и лицу и подкладке. Умение жить разумно– это чистая пустота и спокойная гармония, уменьшение корысти и ограничение желаний. Внешние вещи перестают волновать сердце, шэнь и ци чисты, бескрайняя невозмутимость, тихое безмыслие сохраняются с помощью единого, пестуются с помощью гармонии, мир и порядок с каждым днем возрастают, за этим следует общее благоденствие и великий лад. Ныне в контроле над сердцем и пестовании природы ты уже обладаешь таким мастерством, однако в том, как сделать стойкой земную душу „по“ и крепкой небесную душу „хунь“, нисколько не разбираешься. Поэтому мы еще раз поучим тебя приемам работы, чтобы сделать дух стойким». Липин кивнул. Сказанное Дедом-Учителем он понял приблизительно, что, мол, надо поступать по указаниям трех стариков и будет все хорошо. Было уже совсем темно, на кладбище стояла мертвая тишина. Луны не было, а звезды закрывали плотные тучи. В этом пустынном месте только три старца и отрок занимались совершенствованием в выплавлении. Каждый из стариков уже выбрал себе место для медитации. Человек Дао Чистого Покоя приказал Липину выбрать и себе место, сесть в позу лотоса, заниматься две стражи, а когда закончится Время Мыши, завершить работу и возвращаться. Липин уселся, а про себя думал: «Три Учителя здесь, работа эта нетрудная». Откуда было ему знать, что старики в это время бесшумно поднялись, Человек Беспредельного Дао и Человек Дао Чистой Пустоты вернулись в свое жилище, остался только Человек Дао Чистого Покоя, который издали наблюдал, как занимается Липин. А Человек Дао Чистого Покоя был умельцем в устройстве всяких «каверз». Когда Липин погрузился в покой, он стал мешать ему, испуская всякие звуки, типа криков и волчьего воя. Но этот ребенок уже поистине обладал определенным мастерством. Хотя такие звуки заставили бы похолодеть сердце любого человека, Липин ничуть не боялся, слушал и не слышал, занимался себе своим делом. Время Мыши истекло. Липин завершил работу, а когда огляделся и увидел, что стариков уже нет, и тогда не испугался, повернулся и пошел. Внезапно перед ним замаячили какие-то темные тени, двигавшиеся туда-сюда. Они держались от него на некотором расстоянии и загораживали дорогу. Липин подумал – неужели и вправду привидения? Пусть и привидения. Все равно не испугаюсь. Он шел твердым шагом, а эти черные тени манили его то слева, то справа, хотели взять в кольцо. Ван Липин собрал всю свою храбрость и пустил в ход истинное ци, поднял правую руку, словно меч и с громким криком бросился в сторону черных теней. Черные тени исчезли. Вдруг послышался явственный смех. Липин определил, что это голос Человека Дао Чистого Покоя, и поторопился сказать: «Учитель опять дразнит ребенка». Тогда Учитель показался, в двух словах его похвалил и, взяв его маленькую руку в свою, повел домой. По существу в этих занятиях на кладбище тоже было немало пользы. В результате некоторого времени совершенствования в выплавлении на кладбище Ван Липин почувствовал, что Инь и Ян во всем теле у него пришли в гармонию, истинного ци стало в достатке и мастерство стойкости души хунь и сохранения от растерянности получило свою основу. Человек Дао Чистого Покоя потратил много труда для обучения и тренировки этого маленького ученика. Он относился к Липину как к родному сыну и даже в сто раз больше любил его, чем любят родных сыновей. Как обычно между отцами и сыновьями бывает? Некоторые, любя, их балуют, некоторые, любя, не способны их воспитать, пускают все на самотек. Родить родили, вскормить вскормили, учить тоже учили, но если разобраться в содержании и методах этого обучения сыновей, то в них много порочного. Часто заботятся о красивой одежде и хорошей еде, а природа сердца получается нехорошей. Нередки примеры, когда у выходцев из влиятельных семей отклоняющееся поведение. Работа по воспитанию человека поистине является для человечества огромным и важным делом. Три старика, составляющие очень крепкую «команду», сейчас сосредоточили все силы ума и души на работе по воспитанию преемника. Человек Дао Чистого Покоя очень строг, но если посмотреть на его намерения, то разве они не добры? Перешагнул в восьмой десяток, а снова занимается старым делом обучения и тренировки. Днем кругом надо бегать, чтобы для занятий Липина отыскать «самый замечательный» полигон, создавать «инструменты Дао», ночью и вечером надо самолично наблюдать за тем, как Липин занимается, и поучать его, и дразнить, и пугать, и защищать. Кто из обычных людей способен на такое? Г-н Ван Липин, вспоминая, что мучился в те дни тренировки мастерства, но зато добился успеха в изучении Дао, всегда с глубочайшим чувством говорил об этом умершем Учителе. И только зная г-на Ван Липина, можно глубоко прочувствовать его слова: «Это был поистине добрый старик!» Заниматься ночью на кладбище – тут обстановка слишком скверная. условия слишком жестокие. Но если набраться храбрости, предохранить от растерянности небесную и земную души «по» и «хунь», сказав себе, что между небом и землей я один силен, то сможешь все успокоить, установить мертвую тишину. Я один здесь живой , обладающий и духом и телом. Я здесь хозяин. Сейчас я тоже погружаюсь в покой. Покой, покой, покой, покой. «И сердце само успокоится, и духу помех не будет. А когда духу нет помех, упрочивается чистый покой». Когда сердце в покое, когда дух стоек, остается почувствовать их пустоту. Пустота это и есть Дао. Это также другие Небо и Земля, другой мир. Потом, еще много-много раз повторяя эти упражнения, Ван Липин от занятия к занятию все больше и больше подавлял естественное чувство страха. На кладбище он входил, как в обычную дверь, есть там мертвецы или нет, его нисколько не волновало, он уже достиг определенного мастерства в том, чтобы духу шэнь и душам хунь не было помех. Ван Липин прошел целый ряд тренировок, одну за другой прошел все «заставы», сюда прибавилось еще изучение внешнего мастерства, крепкая основа была заложена и для внутреннего мастерства и для внешнего. С точки зрения обычного человека, он был уже необычным. Но три старца знали, что этот отрок-ученик все еще в Нижнем из Трех миров, до Среднего из них ему еще очень далеко. ( По традиционным представлениям китайцев, у человека десять душ – семь небесных душ «хунь», которые после смерти возвышаются и могут стать духом «шэнь», и три земных души «по», которые уходят в землю и могут стать демоном «гуй».
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ИЗ СУЕТНОГО МИРА В МИР ДАО Глава четвертая Упорное совершенствование в трех мирах Просим читателя познакомиться сначала с выдержкой из книги «Чжун Люй чуань Дао цзи» («Дао в передаче Чжуна и Люя»). Чжун – это один из «Восьми Бессмертных»?, Хань Чжунли. Люй тоже из «Восьми Бессмертных», Люй Дунбинь. В этой книге записаны вопросы и ответы Чжуна и Люя о выплавлении внутренней пилюли. Записал, обработал и передал их миру Истинный Человек Яркого Солнца – Хуаян Чжэньжэнь. Люй сказал: Почему великое Дао трудно познать и трудно осуществить? Чжун сказал: Окольными путями и низкими способами легко добиться эффекта, и в миру их множество, они передаются от одного к другому, хотя их никто не понимает, они входят в обычай и наносят вред великому Дао. Люй сказал: А кто уже познал окольные пути и низкие способы, может ли тот сподобиться узнать о великом Дао? Чжун сказал: Корень Дао – отсутствие вопросов, корень вопросов – отсутствие согласования. Коль скоро Истинное Начало определено, великая простота уже рассеялась. Дао рождает Единое, Единое рождает Два, Два рождает Троицу. Единое – это сущность, Два – ее проявление, а Троица –ее творение. Проявление сущности не выходит за рамки Инь-Ян, а все сотворенное причиной имеет совокупление. Верх, Середина и Низ составляют Три Материи, Небо, Земля и Человек имеют одно общее Дао. Дао порождает два ци, два ци порождают Три Материи, Три Материи порождают Пять Элементов, Пять Элементов порождают Тьму вещей, среди Тьмы вещей самая одухотворенная , самая ценная – человек. Только человек доискивается принципа Тьмы вещей и исчерпывает природу собственной единичности, доискиваясь принципа и исчерпывая природу, осуществляет свое предназначение, блюдет в полноте предназначение и сохраняет жизнь, тем самым соединяется с Дао, по крепости становится равным небу и земле и подобно им обретает долговечность. Люй сказал: Небо и земля вечны, они существуют искони и им не будет конца, человек же живет самое большее сто лет, даже достигшего семи десятков лет редко встретишь. Почему Дао существует только для неба и земли, а от человека отдаляется? Чжун сказал: Не Дао отдаляется от человека, а сам человек отдаляется от Дао. А отдалившийся от Дао не знает способов пестования своего предназначения. А не знающий способов тратит силу несвоевременно. А тратящий силу несвоевременно не постигнет пружины Неба и земли. Что же называется «пружиной Неба и земли»? Да это законы движения неба и земли. Человек живет между небом и землей, человек – это маленький космос, микрокосм. Человек испытывает влияние макрокосма и находится под его контролем, и если при изучении Дао не понимать законов движения неба и земли, действовать несвоевременно и без знания методов, изучение будет безуспешным. Когда грубую природу полируешь, сама собой проявляется изначальная природа. Когда отказываешься от суетности сердца, тебе остается истинное сердце. Как вернуться к истинному сердцу? Надо вернуться к естественности. Год работы по контролю над сердцем и пестованию природы завершился успешно. Из темной каморки, из погреба, из-под корчаги Ван Липин вышел к великой естественности. Небо, земля, человек – какое огромное пространство! Квинтэссенция Неба, соль земли, цвет человечества – какая в этом красота! Солнце, луна, звезды, горы и реки, ручьи и потоки, цветы, травы и деревья, птицы и звери, ветер, дождь, гром и молния, жара и холод, весна, лето, осень и зима, Восток, Запад, Север и Юг, океаны и материки, Восемь Триграмм и Пять Элементов, внутренность Трех миров, все, что таит в себе творение, все скрытое и мельчайшее – все это является объектом совершенствования для человека, понимающего Дао. Теперь Ван Липин под руководством трех старцев начал работу упорного совершенствования в Трех мирах. Солнце встает и садится, луна идет на ущерб и округляется, Ковш Большой Медведицы поворачивается, звезды движутся, весна родит, осень убивает, лето приращивает, зима сохраняет, моря высыхают, камни рождаются, сменяются династии и мелькают эпохи, в Трех мирах Неба, земли и человека одно уменьшается, а другое растет, опустошающееся опустошается, наполняющееся наполняется, происходят бесчисленные изменения, потом снова, соотнесясь друг с другом, они становятся единой совершенной системой, во взаимном противостоянии они идут от неравновесия к равновесию, в равновесии зарождается неравновесие, образуется равномерное ритмичное движение. И человек внутри них, живя и действуя в соответствии с естественным предназначением, подвергается со всех сторон многообразному давлению природы и общества. У сил давления не только различные направления, но и во времени они распределены неравномерно, а по природе различий в них несметное множество. Есть такие, что ощущаются пятью органами чувств человека, есть и такие, которых человеческими ощущениями ощутить нельзя, есть полезные для человеческой сущности, а есть и вредные. Современная наука тщательно изучает ощутимые силы, но не признает, что за ними скрываются бесчисленные неощутимые, воздействие которых на жизнь человека в действительности больше воздействия ощутимых сил. В древней культуре Китая, а также других наций такого недостатка не было, прежде всего они признавали, что эти силы существуют. Далее, эти культуры различными способами изучали такие силы, а кроме того, с ними экспериментировали и их использовали. Исконное достоинство китайской культуры состоит в целостности миросозерцания. Небо, земля и человек составляют единство, благодаря этому ничто не упускается, исключено впадение в однобокость, нет односторонности. Что же касается того, какой степени она достигла в постижении связей с высшим миром и каким языком это описала, это уже другой вопрос. Даосская культура – важный столп традиционной культуры Китая. Методы, используемые ею в области изучения космоса и человека, и достигнутая с их помощью глубина поражают современного человека, и на Западе поняли ее ценность даже больше, чем в Китае, ее оценивают как блистательную жемчужину человеческой цивилизации. Небо, земля и человек составляют единство, человек помещается между Небом и землей. Если взаимодействовать с космосом, следуя великому Дао, то столкновения и лад сами собой уравновесятся. Даосы в течение нескольких тысячелетий стойко придерживались Дао, применяли его для познания космоса, для совершенствования в выплавлении человеческого тела, оставили десятки тысяч свитков классической литературы, неисчерпаемые сокровища. Сейчас три почтенных даоса из Драконовых Ворот горы Лаошань использовали эти переданные предками методы для обучения своего юного ученика Ван Липина. Под открытым небом у большого дерева Учителя преподавали ему «мастерство равновесия» из «Внутреннего мастерства развития умственных способностей древней энциклопедии Драгоценностей Духа», или «Энциклопедии Лин Бао тун». «Мастерство равновесия» – один из методов «Энциклопедии Лин Бао тун», оно относится к мастерству внешнего движения и возникло благодаря эволюции более древнего «искусства дыхания». Это мастерство состоит в том, что совершенствующийся, используя «взаимосочетание круговых движений конечностей и тайных приемов дыхания», через мысли, через дыхание и через поры тела обменивается «пневмой ци» с растениями, животными, людьми, а также с другими природными объектами. Оно называется так потому, что приводит овладевшего им к умению достигать баланса «пневмы ци» в таких парах противоположностей, как человек – растение, человек – животное, человек – человек, а также человек – другие природные объекты. В названии, принципах и приемах этого мастерства воплощена глубокая философская идея рассмотрения отношений человека с другими предметами внутри системы с точки зрения целостности макросистемы, осмотрительного и всестороннего регулирования этих отношений, достижения целей пестования жизни, здоровья и долголетия при предпосылке ненанесения вреда равновесию целого, путем выявления и широкого использования ци, нужного для «себя» и создания нового равновесия между «собой» и внешним миром. Человек Дао Чистого Покоя, указывая на стоящую перед ними большую сосну, сказал Ван Липину: «Видишь эту сосну? Вот с ней-то мы и будем сегодня заниматься. Древнее название занятий с деревьями – „хождение по деревьям“. Это дерево очень толстое и высокое, много лет оно переносило жару и холод, дождь и ветер, жизненные силы его в полном расцвете, в нем содержатся вещи, необходимые для нашего совершенствования. В человеческом теле есть пути для прохождения ци, пути движения крови, пути выброса отходов. В этом дереве также есть пути движения его ци, пути движения воды, пути всасывания питательных веществ и удаления отходов. В мастерстве равновесия главным образом совершенствуются в приемах испускания из тела наружу и приема внутрь души-вестника. При занятиях же с деревьями происходит обмен ци с деревьями и достижения баланса Инь-Ян и Пяти Элементов в человеческом теле. Деревья имеют разные цвета и распределяются по Пяти Элементам. Цвет этой сосны зеленый, по Пяти Элементам, это „Дерево“, а из пяти органов человеческого тела соответствует печени. Если человек страдает болями в области печени, то болезнь происходит от слабости „Воды“. Когда Вода слабая, Дерево не живет. Владыка почек – „Вода“, цвет „Воды“ черный, среди деревьев черным считается кипарис, по Пяти Элементам, он „Вода“. Значит, сначала нужно заниматься с кипарисом, чтобы добавить почкам воды, а потом опять заниматься с сосной, чтобы излечить болезнь печени. Болезнь печени может быть также вызвана расцветом „Огня“, при расцвете „Огня“ исторгается ци дерева. Надо обуздать „Огонь“, только тогда овладеешь мастерством в лечении болезней печени. Болезни печени могут возникать и при избытке „Металла“. При избытке „Металла“ „Дерево“ не устоит, опять надо обуздывать „Металл“ чтобы была польза для лечения печени. Всегда надо найти соответствующее дерево для занятий, только тогда можно отрегулировать Инь-Ян и Пять Элементов внутри тела , избавиться от болезни и укрепить здоровье». То, что Человек Дао Чистого Покоя рассказывал о порождении и преодолении Пяти Элементов, Ван Липин уже слышал от Человека Беспредельного Дао и сейчас, естественно, понял сказанное. «Душа-вестник», о которой упомянул Человек Дао Чистого Покоя, тоже была ему известна. Об этом мы здесь пока подробно не говорим, потом будет еще возможность это обсудить. Далее Человек Дао Чистого Покоя сказал: «В мастерстве равновесия всего имеется девять видов базовых действий. С сегодняшнего дня мы будем изучать их одно за другим». Затем он подошел к дереву на расстояние около полуметра: «Смотри, что я буду делать». Учитель свободно расставил ступни на ширину плеч, колени слегка согнул, верхняя часть туловища оставалась в прямом положении. Липин видел только, что Учитель поднял обе руки, вытянул их вперед, они были прямыми, но не напряженными, подмышки «пустые», ладони обращены к дереву. Затем Учитель слегка прикрыл глаза, устремил взгляд вперед и, плавно сгибая ноги и сохраняя верхнюю часть туловища прямой, стал двигаться вверх и вниз, обе же руки , следуя за движением его тела, как бы скользили вверх и вниз вдоль ствола дерева. Демонстрируя движения, Учитель разъяснял: «Следи за регулированием дыхания. При движении вверх вдох, при движении вниз выдох, тело движется плавно и дыхание должно быть плавным, тонким, глубоким, длинным и ровным. Надо сопровождать его мысленно. Мысли сосредоточены на внутренней стороне обеих ладоней. Представляем это огромное дерево большим столбом ци определенного цвета. Это сосна, и столб ци зеленый. Представляем, что наши ладони тоже испускают ци того же зеленого цвета, происходит взаимообмен ци с этим деревом. Хорошо, делай так, как я сказал». Ван Липин начал тренироваться, как показал Учитель. Стоя рядом, Учитель тщательно его проверял, напоминая, где следует сосредоточить внимание. Закончили они, только когда Липин стал делать все правильно и внутри появилось явственное ощущение. На вершинах Западных гор в Фушуне большое разнообразие видов деревьев, это хороший полигон для «хождения по деревьям». Ежедневно на восходе и на закате Ван Липин занимался поочередно перед заранее выбранными большими деревьями разных видов в течение назначенного Учителем времени. Кроме того, он уже научился от Учителя нескольким позам: «Десять пальцев рубят в горизонтальном направлении», «Десять пальцев рубят в вертикальном направлении», «Тянуть, сложив ладони», «Скользить, как меч», «Мысленные Шарики Восьми Триграмм», «Стоять столбом спиной к дереву». Человек Дао Чистого Покоя всегда относился к обучению серьезно и предъявлял строгие требования. На этот раз он придумал новую штучку. На дерево, с которым велись занятия, он приладил блочок, а внизу подвесил большой камень. Камень, подвешенный на веревке, мог двигаться вверх и вниз. Во время занятий Липина он управлял концом веревки, чтобы камень давил Липину на макушку, вынуждая его приседать и подниматься в одном темпе с движением камня, а верхняя часть тела в это время должна была сохранять вертикальное положение. А Учитель специально «строил каверзы» Липину, тянул веревку так, что камень поднимался и опускался один раз только за полчаса, то есть в очень медленном темпе. Сделать это было гораздо труднее, чем стоять неподвижно в какой-нибудь фиксированной позе. Да и дыхание должно было быть соответственно крайне медленным, поистине тут одна трудность громоздилась на другую. За две стражи присесть и подняться такое считанное число раз – тут у «молодого государя» коленки прямо-таки заболели, ноги подкашивались, поясница занемела, камень давил на макушку, да еще строгий Учитель рядом наблюдал, он должен был выдержать все, даже если бы было трудней и мучительнее вдвое. Закончив работу, он был до нитки мокрым от пота, даже двигаться не было сил. У Учителя душа очень болела, но как без такой закалки выработать у ученика необычные способности? Не говоря ни слова, он взял Липина на руки и понес. А на самом деле, разве Учителю легче было? Пока ученик работал, он также совершал великую работу. После того как Ван Липин наловчился заниматься под камнем, его мастерство в регулировании тела, дыхания и обмена ци стало незаурядным. И он делал все очень хорошо и в отсутствие Учителя. Раз уж сейчас тренировали мастерство движения, то ходьба – один из его основных приемов. Учителя опять стали создавать новые планы «уроков», чтобы Липин, изучая мастерство равновесия, с самого начала заложил прочную базу. Старики обнаружили на вершине горы замечательное местечко, оно было небольшое, но там росли пять огромных деревьев, четыре были ориентированы точно по сторонам света, а пятое находилось в центре: на востоке – сосна, на юге – тунговое дерево, на западе – тополь, на севере – кипарис, в середине – ива. Они были расположены как раз в том порядке, в каком располагаются природные Пять Элементов, поэтому представляли собой естественный полигон для тренировки Пяти Элементов внутри человеческого тела на внешних Пяти Элементах. Обнаружив такое место, старики в изумлении переглянулись. Человек Беспредельного Дао, сложив руки перед грудью, сказал: «Это Небо помогает нам». Затем между деревьями на высоте половины человеческого роста подвесили веревочную сетку, предназначавшуюся для того, чтобы Ван Липин мог проходить под ней при выпрямленной спине только на согнутых в коленях ногах, а макушка головы его должна была слегка касаться сетки, не отрываясь от нее вниз и не прогибая ее вверх. Так он и тренировался упорно два месяца, двигаясь между пятью деревьями «лошадиным шагом», причем если на голове у него была бы чашка с водой, даже при движении в быстром танцевальном темпе ни одна капля не пролилась бы, поскольку плоскость движения макушки головы была ровной, как зеркало. При хождении между пятью деревьями Пять Элементов внутри человеческого тела один за другим приходили в соответствие с Пятью Элементами деревьев, расположенных вовне. Учителя научили Липина движению по определенному маршруту, смысл его заключался в том, чтобы отрегулировать внутренние Пять Элементов с помощью связей взаимопорождения и взаимопреодоления и, воздействуя внешними элементами на внутренние, достичь цели равновесия Пяти внутренних Элементов, ликвидации болезней и долголетия. Благодаря изменению маршрута, вкупе с соответствующими жестами и видами дыхания, возможно также активизировать в человеке скрытые способности и натренировать способности экстраординарные. От этих нескольких самых что ни на есть обычных деревьев Ван Липин набрался незаурядной «энергии». То, что в простом «порядке расположения» может заключаться такая чудесная сила, кажется совершенно немыслимым. Это заставляет вспомнить выстроенный Чжугэ Ляном1 боевой порядок Восьми Триграмм. Скрытая в нем сила позволила с его помощью противостоять тысячному войску. Слава идет не напрасно, так должно было быть в действительности. Деревья, самые крупные представители растительного мира, распределяются по Пяти Элементам, но и другие растения также соотносятся с Пятью Элементами, содержат в себе энергию цзин и ци и могут быть использованы для занятий. Если занимающийся в соответствии с состоянием своего здоровья и потребностями в отношении результатов, опираясь на определенные приемы мастерства равновесия, будет шаг за шагом поглощать и выбрасывать эту энергию, вдыхать и выдыхать ее, обмениваться «пневмой ци» с растениями, от этого всегда будет большая польза. И животные, подобно растениям, распределяются по Пяти Элементам, и люди могут заниматься с ними. Всему этому Учителя постепенно Ван Липина обучали. Однажды Человек Дао Чистой Пустоты призвал Ван Липина, указал ему на стоящую перед ним на земле корзинку и сказал: «Посмотри внимательно на то, что в этой корзинке». Заглянув в щелку и увидев, что корзинка полна больших змей, которые кишат внутри, Ван Липин невольно вздрогнул. Большинство северян непривычно к змеям и очень их боится. Липин спросил Учителя: «Для чего туда столько змей посадили?» Учитель сказал: «Чтобы с ними заниматься». Липин его не понял. Учитель объяснил, что секрет мастерства равновесия в том, чтобы «заниматься в противостоянии», а чтобы заниматься в противостоянии, должен быть объект, которому противостоишь. В Трех мирах нет ничего, что не могло бы служить объектом занятий в противостоянии. Змеи же эти – один из видов живых существ, живущих в темных, холодных и сырых местах, их природа «крайне иньская», при занятиях в противостоянии с ними человек может выработать в себе экстраординарные способности. Учитель договорил, и Ван Липин увидел, что губы его изогнулись и издали странный звук, похожий на шипение змеи. Змеи в корзинке тотчас покорно застыли. Учитель предупредил, что не надо бояться, заниматься с ними можно, и научил приемам тренировки. Через несколько дней занятий в противостоянии со змеями Липин остро почувствовал в себе необычные ощущения. Той ночью свет луны был прозрачным, как вода. Человек Дао Чистой Пустоты повел Липина к замшелой пещере на небольшой горе и велел ему встать неподвижно недалеко от входа в нее. Учитель издал звук, прищелкнув языком. В скором времени ко входу со всех сторон стали подползать змеи, большие и маленькие. Липин видел, как они холодно блестят в лунном свете, останавливаются у входа в пещеру поблизости от него и не проникают внутрь, а лишь ползают по траве, извиваясь и время от времени высовывая и пряча языки. Липин больше не боялся, он заранее укрепил дух. Учитель велел ему заниматься в соответствии с требованиями метода. Липин принял позу и начал занятия. Он прикрыл глаза, тренируясь в противостоянии змеям в опоре исключительно на внутренние ощущения. Десяток змей, следуя за движением рук и движением ци Липина, двинулся вокруг него на некотором расстоянии и в определенном направлении, сначала медленно, потом быстрее , потом постепенно замедлив темп, змеи запрыгали и затанцевали, холодно поблескивая в лунном свете. Липин изменил прием работы, змеи прекратили танец и покорно замерли, словно мертвые. Истекли две стражи, Липин убрал посыл, и тогда змеи очнулись и уползли своей дорогой. Учитель все время находился рядом, чтобы в случае необходимости помочь, и видя, что Липин уже овладел приемом занятий, в душе очень радовался. Вслед за тем Человек Дао Чистой Пустоты один за другим передал Липину приемы занятий в противостоянии другим мелким животным, лисам, хорькам, мышам и т.п. Липин по ночам в пустынных местах вел трудные занятия с ними и освоил все тонкости разных приемов. Все занятия в противостоянии мелким животным проводились ночью потому, что все они являются существами чистого Инь, у большинства из них ночной образ жизни. Но сколько в этих маленьких душах одухотворенного ци! Часто в лунные и звездные ночи в безветренную погоду они, обратясь к небу, поклоняются луне и некоторые из них преуспевают в достижении долголетия. Знакомых с народными преданиями и классическими популярными романами это не может удивить, но большинство людей не понимает заключенного в них смысла, считая, что все это выдумки авторов, беспочвенный вымысел, «антропоморфизация» животных и растений и что принимать всерьез этого нельзя, ибо придумано все ради развлечения. Действительно ли это так? По даосской теории Трех миров, у каждого живого, обладающего формой и сущностью существа есть «душа-вестник». Это только в Нижнем из Трех миров, то есть в слое «Человека-Событий-Вещей», выглядит сомнительно. Если же подняться в следующий слой, достичь уровня «Среднего из Трех миров», где способ существования более высок, внизу мы тотчас же с этим можем столкнуться. То, что даосы и буддисты избегают убийства живого, в этом слое получает свое глубокое объяснение. Снова лунная безветренная ночь начала осени, близится Время Мыши. Человек Беспредельного Дао решил нынешней ночью в этот час не заниматься. Медленными шагами ведет он Человека Дао Чистого Покоя, Человека Дао Чистой Пустоты и Липина вниз с горы и останавливается возле небольшого холма у излучины речки. Пристально вглядевшись, Человек Беспредельного Дао поворачивается к двум ученикам и спрашивает: «Видите ли вы над этой горой истинное ци?» Человек Дао Чистого Покоя и Человек Дао Чистой Пустоты ответили: «Вдали видим сияние истинного ци, это ци очень яркое». Человек Беспредельного Дао снова говорит, теперь уже Ван Липину: «Сынок, здесь собираются два ци, Инь и Ян, очень благоприятная зона земли, на горе, где поднимается истинное ци, больше всего следует заниматься работой над собой. Давай, мы в этом месте и поработаем». Затем он подробно рассказал о приемах занятий с противостоянием горам, передавая их Липину. Когда рассказ был закончен, все четверо погрузились в работу в стоячей позе. Учителя уже научили Ван Липина «приемам укрепления умственных способностей», «малая небесная орбита»? у него стала уже проходимой, Пещера Небесного Глаза открылась, духовная работа над приемами «мастерства равновесия» тоже завершилась успехом. Нынешней ночью изучение этих приемов повторялось, и по прошествии одной стражи, глядя вдаль Небесным Глазом, он увидел поднимающееся над горой синее ци, вступил с ним в противостояние, и внутренняя энергия в теле резко возросла. Через две стражи Учителя и ученик закончили работу и Липин сказал трем старцам: «Правду сказали Учителя, ученик уже видит истинное ци горы, результат занятий с противостоянием очень велик». Старики его похвалили. Однажды Человек Дао Чистого Покоя привел Липина на берег пруда, где заранее приготовил для его занятий большую доску. Учитель приказал Липину сесть на доску со скрещенными ногами, а потом осторожно столкнул доску в воду. Доска поплыла и в самой середине пруда постепенно остановилась. Погруженный в покой, Липин работал на доске, чтобы, как сказал Учитель, поднять мастерство до новых границ. Прошло две стражи, и Учитель понял, что Липин уже достиг результата. Стоя на берегу, он опустил руку в воду, и по зеркальной поверхности пошли круги. Когда круги достигли доски, отражение Липина в воде сморщилось, заколебалось, а Липин почувствовал, что сердце в нем встрепенулось, и вздрогнул. Круги прошли и поверхность снова застыла зеркалом, а Липин сердцем и телом стал спокоен, как прежде. Учитель испытывал его так несколько раз, и каждый раз у Липина появлялось аналогичное ощущение. Учитель понял, что мастерство приобрело большую глубину, и приказал ему закончить работу и грести к берегу. Липин подробно пересказал Учителю ощущения, испытанные на воде, которые были для него непонятны. Только возвратившись в хижину, Учитель разъяснил ему смысл этой работы. До этого Липин прошел через занятия в противостоянии множеству вещей, внутреннее и внешнее мастерство его возросло и янская и иньская души «хунь» в нем также окрепли, обрели ощущение. На взгляд обычного человека, тень и отражение человека в воде или в зеркале – иллюзорны, относятся к вещам, у которых «есть форма, но нет материи», и для человеческого тела они не имеют никакой ценности. Но на взгляд даоса, это пустое отражение, «имеющее форму, но не имеющее материи», также обладает одухотворенным ци, и если его затронуть, в теле человека появляется ощущение. У людей, которые не работают над собой, ощущения притуплены, у тех же, кто обладает высоким мастерством, даже от такого «неощутимого прикосновения» ощущение очень явственное. Поэтому когда было затронуто отражение Ван Липина в воде, его тело и сердце также оказались затронутыми. Что касается «Среднего из Трех миров», то в нем эти пустые отражения «обладают и формой и материей». Глубинный смысл воздействия на человеческое отражение для лечения болезней, которому Учителя обучили Липина позже, состоит как раз в этом. Если читатель это поймет, тогда и в отношении лечения болезней воздействием на тень у него не будет больших сомнений и недоумения. А сейчас Ван Липин снова и снова занимался с «Мысленными Шариками Восьми Триграмм», чему научили его Учителя. Мысленные Шарики Восьми Триграмм, разноцветные и похожие на шарики сгустки ци, число которых постепенно возросло от одного до девяти, вращались вокруг его тела сверху вниз и слева направо. Верхнюю часть туловища он при этом все время поддерживал в вертикальном положении и в равновесии, а в ногах была такая легкость, словно он летал. Бесконечно менялись позы, положения рук и виды дыхания Ван Липина по мере того как в определенной последовательности он переходил от одной Триграммы к другой., и сгустки ци девяти цветов вращались вокруг него в соответствующем определенном порядке. Овладев этим мастерством, он сможет мысленно вынимать свои внутренние органы из тела, переворачивать их в пространстве, массировать. А потом снова помещать в живот, в результате чего они, конечно, будут более крепкими и здоровыми. Ван Липин упорно совершенствовался в Трех мирах, и его мастерство с каждым днем становилось тоньше. Человек Дао Чистой Пустоты снова начал вклинивать в преподавание Липину материалы из энциклопедии «Лин Бао тун» –«работу во сне» и «приемы естественного обмена ци». «Работа во сне» является одним из трех видов мастерства, промежуточным мастерством. Совершенствующийся принимает «позу спящего», а его сознание находится в движении, то есть во сне продолжает работать. «Тело в покое, мысль в движении», мысль в движении, мысль заставляет ци двигаться, укрепляя дух и тело. «Работа во сне» подразделяется на одиннадцать форм, каждой формой достигается специфический эффект, а вместе они составляют совершенную систему, приводящую к равновесию Инь-Ян во всем теле. «Приемы естественного обмена ци» относятся в энциклопедии «Лин Бао тун» к вспомогательным, они называются также приемами естественного вдыхания ци. Практика этих приемов не ограничена ни временем, ни местом, но наиболее благоприятны для этого места, где много цветов, трав, деревьев, где воздух свеж. Сами приемы состоят в сочетании естественной ходьбы с дыханием и воображением. Например, делаешь один вдох и проходишь три шага, выдох – еще три шага. Когда такая ходьба и такое дыхание становятся для тебя естественными, начинается увеличение: на один вдох – шесть шагов, на один выдох – еще шесть шагов. И так число шагов увеличивается вплоть до двенадцати или двадцати четырех на каждый вдох и выдох, а дыхание и походка все так же естественны и легки, нет никакого ощущения дискомфорта. Когда такая выучка станет совершенно привычной, начинается освоение другого приема: вдох на три шага, потом задержка дыхания на три шага, выдох на три шага и еще три шага на задержке дыхания. Дыхание происходит по схеме «вдох – задержка –выдох – задержка», а ходьба равномерная и естественная. И все повторяется снова и снова. Когда этот шаг пройден, время ведения ци снова увеличивается, то есть на один вдох делается шесть шагов, на одну задержку шесть шагов, на выдох шесть шагов и еще на одну задержку шесть шагов. Увеличение происходит вплоть до того, как научишься делать таким образом двенадцать и двадцать четыре шага. Это соответствие движения ци с ходьбой должно сопровождаться соответствующими представлениями. При вдохе надо представлять себе, что ци со всех сторон всасывается поверхностью кожи, а при выдохе – что ци испускается кожей всего тела во все стороны. При задержке ци после вдоха – представлять, что все тело образует единое целое, а при задержке после выдоха – представлять, что летишь в облаках. Благодаря обучению таким приемам, Ван Липин стал использовать для занятий время сна и ходьбы и телом и умом всегда был в состоянии работы над собой. Видя, как прилежно занимается Ван Липин изучением Дао и как быстро прогрессирует его мастерство, старики радовались необыкновенно. Однажды Липин, вернувшись из школы, помогал Учителям готовить ужин, а потом все четверо весело уселись кружком за немудрящей едой, Учителя расспрашивали Липина о его опыте в занятиях, и Липин отвечал все как есть. Потом Человек Беспредельного начал рассказывать ему кое-что из даосской теории. Такие фундаментальные вещи, как Великий Предел Тайцзи, Инь-Ян, Три Материи, Четыре Образа, Пять Элементов, Шесть Энергий ци, Семь Драгоценностей, Восемь Триграмм, Девять Дворцов и т.п., он уже прошел, он знал уже также великий смысл древнейших даосских классических канонов, таких как «Лао-цзы», «Чжуан-цзы» и другие. И даже запомнил наизусть важные фрагменты из них. Учителя-Отцы уже начали преподавание ему многих важных классических произведений, входящих в «Дао цзан», таких как «Чжоу и» («Чжоусские Перемены»)? «Хуанди нэй цзин» («Трактат Желтого Императора о внутреннем»),?+ «Хуан тин цзин» («Канон о желтом дворе»)?++, «Инь фу цзин» («Канон об иньских знаках»),?*** «Цин цзин цзин» («Канон очищения»), а также жизнеописаний некоторых патриархов. В школе Ван Липин изучал основы культурных знаний, которые изучают все обычные люди – язык, математику, естествознание, географию, историю, биологию, а здесь, у трех старцев, он изучал намного более широкую, глубокую и богатую систему теории культуры. Благодаря совершенствованию во внутреннем и внешнем мастерстве и в работе во сне умственные способности Ван Липина были уже не сравнимы со способностями обычных людей, три старца преподавали ему множество глубоких эзотерических вещей, и он мог все это понять и запомнить. И нынешней ночью Человек Беспредельного Дао снова учил Липина принципам самосовершенствования: «Патриарх Чунъян сказал: „Существует пять ступеней бессмертных: бессмертные-гуй, демоны, не обладают качествами, которыми следует овладевать; о бессмертных-людях не стоит говорить; бессмертные-земные живут в этом мире долго; бессмертные-шэнь, духи, то появляются, то исчезают. Скрытое и явное в них никто не может измерить, за одним их телом стоит другое тело, они способны раздваиваться – вот что называется бессмертными духами шэнь. Бессмертные-небожители стоят выше бессмертных –духов. Кто изучает Дао, не должен быть последователем только низшего и среднего. Когда изучают самые высшие, истинные приемы, основанные на едином, сокровенном Дао, превыше которого нет ничего, то проникают в Небо и землю, Инь и Ян, глубоко постигают сотворение Пяти Элементов. Нет более важного принципа, чем Инь-Ян. Небо, земля, солнце, луна и Пять Элементов созданы благодаря нему. Когда Великий Предел Тайцзи положил начало различению, чистое ци поднялось вверх, от чего получило образ Небо. Мутное же ци опустилось вниз, от чего получила форму земля. Семя-цзин элементов Дерева и Огня образовали солнце, а цвет элементов Металла и Воды – луну. Небо, земля, солнце и луна созданы благодаря возбуждению двух ци, эти два ци обращаются между Небом и землей. И их непрерывная циркуляция порождает все многообразие видов живого. Так же и с человеческой жизнью –собирается отцовское семя и материнская кровь, янское ци Неба, иньское ци земли, янская душа-хунь солнца и иньская душа-по луны, янская энергия-шэнь Огня, иньская энергия-цзин Воды, все тело человека создается из единения ци Неба и земли. Небо и земля – великие родители человека. Уразумевший это превосходит Инь-Ян Неба и земли, не понимающий этого погружается в море страданий, принимающее Тьму образов. Не ограниченный Пятью Элементами, не связанный Инь-Ян называется высшим небесным бессмертным, небожителем.“ А вот что касается принципов. Земной человек наблюдает движение солнца и луны, они ведь непрерывно обращаются по своим орбитам. Если говорить о солнце, то когда солнце поднимается, прирастает жара, ци становится сухим, по Триграммам это соответствует Огню. Когда солнце опускается, жара уменьшается, ци увлажняется, по Триграммам это соответствует Воде. Когда солнце удаляется от Земли, жара проходит, ци рассеивается, по Триграммам, это Дерево. Когда Солнце приближается к Земле, жара собирается, ци скопляется, по Триграммам, это Металл. Когда Солнце идет на равном расстоянии от Земли, жара затихает, ци сдерживается, по Триграммам, это Земля. И так от весны к лету, к осени, к зиме, затем опять возвращение к весне. Когда движением солнца все Пять Элементов исчерпываются, когда пройдена вся орбита, это называется годом. Если говорить о луне, то когда луна опускается, жара увеличивается, ци становится суше, по Триграмма, это Огонь. Когда луна поднимается, жара уменьшается, ци увлажняется, по Триграммам, это Вода. Когда луна приближается к Земле, жара проходит, ци рассеивается, по Триграммам, это Дерево. Когда Луна отдаляется от Земли, жара собирается, ци накапливается, по Триграммам, это Металл. Когда луна на равном расстоянии от Земли, жара утихает, ци сдерживается, по Триграммам, это Земля. Так Луна полнится и ущербляется, а затем снова полнится.. Движением Луны по порядку исчерпываются Пять Элементов, это еще одна орбита, называемая месяцем. Согласно самосовершенствованию по энциклопедии „Лин Бао тун“, необходимо Пять Элементов внутри человека привести в соответствие с внешними Пятью Элементами солнца и луны, а также с Пятью Элементами земли. При совершенствовании в соединении Трех миров –Неба, земли и человека – работа по „Лин Бао тун“ завершается успехом только тогда, когда от Девяти возвращаются к Восьми, от Восьми – к Семи, от Семи – к Шести, от Шести – к Пяти, от Пяти – к Четырем, от Четырех – к Трем, от Трех – к Двум, от Двух – к Единому, когда возвращаются в итоге к Великому Пределу Тайцзи, где Тайцзи – это шар. Ты уже много месяцев совершенствуешься в работе с Тремя мирами. Сегодня благоприятный день, чтобы подняться на более высокую ступень, чтобы достичь сокровенного Дао, работай прилежно и упорно». Ван Липин уже совершенствовался в соединении Трех миров – Неба, земли и человека – в соответствии с тайными методами, завещанными патриархами и переданными ему Дедом и Отцами-Учителями. Неуловимыми и сокровенными глубинами своего тела он усвоил метаморфозы Пяти Элементов неба и земли, похитил блеск солнца и сияние луны Прежнего Неба для пополнения изначального ци Прежнего Неба в своем теле, постепенно понял существо перехода «987654321», осталось только отточить мастерство этого поворота. Когда наступила ночь и взошла луна, Ван Липин уже занимался, сидя в позе лотоса, на заранее выбранном месте среди зеленых трав и деревьев. Он отрегулировал тело, ци и мысли, погрузился в покой и неподвижность и мысленно следил, как золотая луна медленно поднимается с восточного края неба. Луна приближается к нему, постепенно увеличиваясь и светлея. Подобная чудесному сгустку ци, она льет во все стороны яркий свет, уже наполнивший все тело. Вслед за этим он почувствовал, что все его тело «испаряется», его больше уже нет, и между небом и землей вообще ничего нет. Осталось только ощущение того, что тело, словно сгусток ци, поднимается, подлетает к луне, тоже гигантскому сгустку ци, смешивается с ним, исчезает. Нет больше времени, нет больше пространства. Небо с восточного края постепенно бледнело. Можно уже было различить плывущие по нему облака. Вот оно из черного стало серым, а потом белесым, и в нижней части появилась полоска светло-желтого цвета. Вскоре воздух посинел, звезды померкли. Луна уже переместилась на западный край, наступило раннее утро. Восток порозовел, предвещая восход солнца. Сияя золотом, оно медленно поднималось над землей. Ван Липин все еще сидел неподвижно в позе лотоса. Он уже почувствовал, что солнце взошло, поднял лицо и посмотрел прямо на него. Потом закрыл глаза – вбирает внутрь лучи энергии шэнь, посылает их вниз – и вот уже золотое солнце обращается в его теле, Ван Липин омывается в солнечном свете и солнце в его теле похоже на новорожденного младенца, здорового и прекрасного. Ван Липин сидит так неподвижно уже несколько дней и ночей. В сидячей медитации он тонко усваивает законы движения и изменения небесных тел, ищет соответствующие изменения в глубинах своего тела и постепенно обретает просветление. В действительности движения и изменения в человеческом теле происходят одновременно с движением и изменением неба и земли. Внешнее движение непременно вызывает ответную реакцию внутри, а реакция вызывает чувство. Когда ты можешь управлять чувствами, даже если еще не можешь придать им обратное направление, такое мастерство в глазах обычных людей уже не считается мелким. Но до требований Деда и Отцов-Учителей от этого еще далеко. Надо уметь поворачивать обратно, от Девяти поворачивать к Одному, от движения по часовой стрелке – к движению против нее, только тогда в покое сосредоточиваешься на Едином, обретаешь великое Дао. Единственный метод овладения движением по часовой стрелке и против нее – работа над собой. Человек Дао Чистой Пустоты в процессе работы Ван Липина над Тремя мирами снова давал ему основы знаний о том, как даосы занимаются пестованием жизни. Пестующие жизнь считают, что небо и земля среди вещей самые великие, а человек – самый одухотворенный. Человеческое тело – микрокосм, внутри него есть небо и земля, солнце и луна, Инь и Ян, есть обращение Пяти Элементов Металла, Дерева, Воды, Огня и Земли, которые достигают равновесия, взаимопорождаются и взаимопреодолеваются, взаимно поддерживают и обижают друг друга. В «Шу цзине», в главе «Хун фань» для Пяти Элементов установлены числа: «Единицу называют Водой, Двойку – Огнем, Тройку – Деревом, Четверку – Металлом, Пятерку – Землей». Поясняется там и природа Пяти Элементов: «Водой зовется увлажняющее то, что внизу; Огнем –раскаляющее то, что наверху; Деревом зовется изгибающееся прямое; Металлом зовется послушное обработке; Землей зовется то, что при посеве дает урожай». В «Хуанди нэй цзин», в разделе «Су вэнь. У чан чжэн да лунь» еще подробнее об этом говорится., считается, что «ровный характер» Пяти Элементов таков: «Деревом зовется то, в чем сильна гармония; Огнем зовется то, что дает свет; Землей – то, что готово к метаморфозам; Металлом – то, что выправляется до плоскости; Водой – то, что спокойно покоряется». О случае «недоразвитости» Пяти Элементов сказано: «Деревом зовется то, в чем гармония слаба; Огнем—то, в чем свет прячется, Землей – то, что следует низким образцам; Металлом – то, что покоряется обработке; Водой – то, что иссыхает». О «пересоле» в Пяти Элементах говорится: «Деревом зовется пускающее ростки; Огнем—гневно вспыхивающее; Землей – щедро расточающее; Металлом – то, что прочно; Водой – то, что течет равномерно». Глубокое познание природы Пяти Элементов и их взаимосвязей, приведение внутренних Пяти Элементов в соответствие с Пятью Элементами космоса, пестование истинного ци, регулирование Инь-Ян – это и есть Дао Вечной Жизни. Самую большую связь с циклическими движениями в теле человека имеют небо и земля. Грубо можно подразделить их на Землю, Луну и солнце. Один оборот Земли – это один день и одна ночь. В человеческом теле этому соответствует циклическое движение по орбите Земных Ветвей Мао и Ю, цикл открытия меридианов. Одному обороту Луны вокруг Земли в человеческом теле соответствует Малая Небесная Орбита, а одному обороту Земли вокруг Солнца – Большая Небесная Орбита. Небесные орбиты – это различные циклы циркуляции жизни. Не занимающийся самосовершенствованием и то знает, что в циклах циркуляции, соответствующих небу и земле, есть время работы и время отдыха, и следует этому. Работающий же над собой, регулируя иньское и янское ци внутри тела, сознательно ведет обращение ци по небесным орбитам, это есть следование орбитам на более высокой ступени мастерства. Когда же самосовершенствующийся на высоком уровне с помощью Истинного ци внешних Пяти Элементов пестует Истинное Ци внутри тела, когда, следуя по орбитам в обратном направлении, он поднимается вверх, когда Вода и Огонь заключают брак, зарождается снадобье, собирается снадобье, завязывается Пилюля,которая согревается и пестуется, это уже бессмертный. Патриарх Люй (Дунбинь) сочинил «Стелу ста знаков», в которой поется: Пестуй ци и заветы молчания блюди, Покори свое сердце Отсутствию Дел, А смутится покой –патриархов своих помяни, Больше них в безмятежности кто преуспел? Мыслям истинным должно вещам отвечать, Чтобы им отвечать, с заблужденьями надо проститься И сердечной природы хозяином надобно стать, Овладеешь природою сердца – и ци воротится. Возвращается ци –завязалась Пилюля уже, Ли-Огонь, Кань-Вода составляют в сосуде чету. Инь и Ян повторенье свое породят, Небеса потрясают удары великого грома. Облака проплывают над крышею с острым коньком, Восполненье дают высыхающей Сладкой Росе Долголетья вино пригубив хоть единый разок, Кто беспечным и праздным остаться сумеет? При сиденьи внимает музыке без струн, Перемен и Творенья Пружины воочию зрит. Двадцать строчек всего начертала рука, Их секрет – все ступени ведут в облака Ван Липин продолжал заниматься по указаниям Учителей и прилежно осваивал принципы Трех Орбит. На рассвете солнце встает на востоке, это Время Мао, Время Зайца, великое ци востока блестит в солнечных лучах, температура его поднимается, объем увеличивается, медленно и плавно всплывает оно вверх, это ци, рожденное Молодым Ян. В полдень солнце стоит над головой, находится на макушке неба, это Время У, Время Коня. Температура ци поднимается выше, объем его увеличивается намного, оно быстро взлетает, Тьма вещей растет в это время лучше всего, это время зовется временем, когда Старый Ян растит ци. После полудня солнце клонится к западу, это Время Ю, Время Петуха, теплота великого ци рассеивается, объем его уменьшается, оно медленно опускается, Тьма вещей начинает сжиматься, это время называется временем, когда Молодая Инь собирает ци. Солнце скрылось, темная ночь, это Время Цзы, Время Мыши, великое ци охлаждается объем его уменьшается, оно исчезает, это время называется временем, когда Старая Инь сохраняет ци. Внутреннее ци тела человека находится с этим во взаимном соответствии. Ци печени – это ци, которое рождается Молодым Ян; ци сердца –это ци, взращенное Старым Ян; ци легких – ци, собираемое Молодой Инь; ци почек –ци, сохраняемое Старой Инь. Во Время Мыши внутри тела в почках рождается ци, во Время Зайца оно приходит в печень, во Время Коня –в сердце, ци, накопившееся в сердце, рождает жидкость, во Время Петуха она приходит в легкие, во Время Мыши – в почки. Ци почек подобно Воде, ци сердца подобно Огню, ци печени – Дереву, а ци легких – Металлу. Вода увлажняет то, что внизу; Огонь подогревает то, что вверху. Если Огонь и Вода не помогают друг другу, то долгой жизни нет. Когда работа над собой эффективна, Вода наверху, а Огонь внизу, Огонь и Вода помогают друг другу и потому живут долго. Так как внутренняя концентрация у Ван Липина была полной, когда он начал работать с Малой Небесной Орбитой, ци штурмом взяло «Три Заставы» на пути прохождения энергии –«Хвостовые Ворота» (Вэй Люй) на копчике, «Щипцы на Позвоночнике» (Цзя Цзи) между почек и «Яшмовую Подушку» (Юй Чжэнь) на затылке. Лишь когда ци достигло Небесных Ворот на макушке головы, потребовалась помощь Учителей. Дело в том, что вокруг этой точки Байхуй на макушке головы всегда есть четыре мерцательно раскрывающиеся точки. Древние называли их «Духами Четырех Великих Ворот», они охраняются так крепко, что даже Истинному Ци внутри тела очень трудно сквозь них прорваться. Нужно было прикосновение Учителя к этим «Духам Четырех Ворот», чтобы Небесные Ворота могли открыться. У Ван Липина появилось совершенно новое ощущение: после того как Малая Небесная Орбита открылась, он ощутил в своем теле, как что-то очень теплое и блестящее медленно и плавно поднимается вдоль позвоночника и, дойдя до макушки, так же медленно и плавно опускается со стороны лица. Цикл обращения составлял ровно месяц, что удивительно точно соответствовало времени обращения Луны вокруг Земли. Так что даже если бы его заперли в темной комнате на несколько суток, он мог бы точно судить о положении луны и знать, какой сейчас месяц и какой день по древнему календарю Ся. Здесь невольно вспоминается, что в последние годы некие люди рекламируют «Метод быстрого успеха в Малой Небесной Орбите». При этом говорится, что даже люди, совсем не занимавшиеся тренировкой, овладев их методом, смогут за несколько дней открыть Малую Небесную Орбиту. Боюсь, что «секрет» и «дух» этого метода могут понять только они сами. А способны ли эти самозванные «открыватели Малой Небесной Орбиты» ощутить в себе обращение луны? Время одного оборота Земли вокруг Солнца – один год –китайцы делят на двадцать четыре сезона. Для занятий особенно важны четыре ключевых точки, составляющие «Два Разделения» и «Два Прихода» весны, лета, осени и зимы. Если рассматривать человека как небо и землю, то сердце – это небо, почки – земля, печень занимает янское место, легкие – иньское,1 «ци» – это Ян, а «жидкость» – Инь. В день Прихода Зимы, когда солнце, двигавшееся на юг, поворачивает на север, и, с точки зрения жителей северного полушария, Инь достигает предела и рождается Ян, в теле человека начинает расти почечное ци. Ко дню Весеннего Разделения почечное ци поднимается в печень. В день Прихода Лета, когда солнце, двигавшееся на север, начинает перемещение на юг, и, с точки зрения жителей северного полушария, предел Ян порождает Инь, в теле человека янское ци поднимается до сердца, скопление ци порождает жидкость, которая начинает опускаться вниз. Ко дню Осеннего Разделения жидкость опускается до легких и снова в день Прихода Зимы входит в почки. В ключевые дни смены сезонов под руководством и защитой Учителей Ван Липин проводил сидячие медитации, тщательно засекая все «сокровеннейшие» изменения в своем теле, выплавляя ци и завязывая Пилюлю в Желтом Дворе (Среднем Даньтяне) , словно в тигле. В «Лао-цзы» говорится: «Дух долины бессмертен, это зовется Сокровенной Самкой, врата Сокровенной Самки зовутся корнем неба и земли, сохраняется он при плавности, пользуясь им, не переусердствуй». Полость этой сокровенной заставы способна втягиваться в пространство Великой Пустоты Тайсюй. В даосских канонах говорится: Самое высокое место на небе отстоит от самого низкого места на земле на 84 тысячи ли, а середина между небом и землей отстоит от них, соответственно, на 42 тысячи ли. Аналогично,. человеческое тело – это маленькие небо и земля, и сердце и пупок отстоят друг от друга на 8 цуней 4 фэня, а серединка центра от них отстоит на 4 цуня и 2 фэня. Эта полость как раз под Небом-Цянь и над Землей-Кунь, к западу от Грома –Чжэнь, к востоку от Водоема-Дуй, где Восемь Каналов и Девять Полостей, меридианы и параллели сходятся вместе, это пустая биологически активная точка, подвешенная в пустоте жемчужина с просяное зернышко, это самый центр неба и земли человеческого тела, там хранится изначальное прародительское ци. Поэтому патриарх Чунъян говорил: «Сокровенная самка! Сокровенная Самка! Истинная Сокровенная Самка! Не приведешь в порядок сердце, не позаботишься о почках, исчерпаешь начало, из которого при рождении тела получается ци, не удивляйся, что вытечет Небесная Пружина». Отсюда можно видеть важность этой полости. Пока Ван Липин усовершенствовал и закалил это место, он несколько раз умирал малой смертью.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ИЗ СУЕТНОГО МИРА В МИР ДАО Глава пятая Прием Пилюли Бессмертия и голодание Упорно совершенствуясь в Трех мирах, Ван Липин не заметил, как промелькнули три года. Три старца, видя постепенное взросление отрока и его успешную работу над собой, увлекли его к более высоким пределам. Первый раз в своей жизни Ван Липин пережил незабываемую обстановку «приема Пилюли Бессмертия». Древние методы самосовершенствования в выплавлении при пестовании жизни делятся на внутреннее совершенствование и внешнее пестование. Внешнее пестование состоит в приеме Пилюли Бессмертия, позже оно развилось в алхимию. Начало употребления Пилюли Бессмертия относится к периоду Воюющих Царств (Чжаньго), оно развилось в эпохи Цинь и Хань, особенно же пышный расцвет наступил в эпохи Вэй и Цзинь. В книге Гэ Хуна «Бао Пу-цзы» есть специальное место, где об этом рассказывается. Но в те времена под Пилюлей понимали главным образом снадобья из растений, хотя были и такие люди, которые в качестве Пилюли глотали киноварь. «Внешняя Пилюля» составляется из свинца, ртути и других веществ, сплавленных вместе. Гэ Хун относился к Внешней Пилюле чрезвычайно серьезно, в «Бао Пу-цзы» описывается несколько десятков способов ее выплавления. Гэ Хун говорит: «Кто хочет стать бессмертным духом, должен только получить для этого самое важное, а для этого самого важного достаточно дорожить семенем-цзин, продвигать ци и принять одно великое снадобье, большего и не требуется. Однако если в этих трех делах делать глубокое мелким, не заслужить себе просветленного Учителя и не прилагать старания и упорства, то понять все досконально будет невозможно». Сохранение семени – это искусство внутренних покоев. Прием Пилюли, продвижение ци и сохранение семени – три дела, важных для того, чтобы стать бессмертным. Кроме того, Гэ Хун подробно рассказал, на что следует обращать внимание при выплавлении Пилюли: «Соединять Пилюлю следует в знаменитых горах, в безлюдном месте, больше трех человек быть не должно. Сначала надо сто дней поститься, омываться в пяти ароматах, чтобы быть кристально чистым, нельзя приближаться к грязному и общаться с грубыми людьми. Кроме того, нельзя, чтобы об этом знали не верящие в Дао, при клевете на святое снадобье оно не составляется». Знаменитые горы охраняются духами справедливости и потому благоприятны для выплавления Пилюли. Даосы, удаляющиеся в горы для выплавления Пилюли, должны выбрать счастливый день и иметь при себе амулеты. Нечего и говорить, что древняя алхимия внесла большой вклад в последующую химическую науку. Скажем только, что если обычай приема Пилюли не умирал тысячу лет, то этим он обязан ее чудесной эффективности. О чудесной силе «Золотой Пилюли» широко было известно в народе. Кроме того, ее преувеличенно описывали в литературных произведениях, представляя как что-то сверхчудесное. Сколько людей на протяжении истории погибло от приема Пилюли, не стоит перечислять. Но Пилюля несомненно приносит человеку пользу, надо только знать способ ее приготовления и принимать ее должным образом. Из опыта выплавления и приема Пилюли даосизм извлек глубокие уроки, поэтому в процессе самосовершенствования использует ее чрезвычайно строго. С появлением Школы Драконовых Ворот Полной Истины исключительное внимание стало уделяться самосовершенствованию в выплавлении «Внутренней Пилюли», а «Внешняя Пилюля» стала лишь дополнением к внутреннему самосовершенствованию. Выплавление и прием Внешней Пилюли всегда происходит под руководством просветленных Учителей с богатым опытом. Ван Липин под наблюдением и при поддержке трех старцев на пустой желудок принял «Золотую Пилюлю», которую они принесли с собой с горы Лаошань. «Золотая Пилюля», медленно растворяясь в его теле, благодаря обращению ци и крови проникала все тело. Старцы руководили им в процессе вхождения в работу в позе лотоса и в процессе выведения жидкости Пилюли изнутри тела к коже с помощью силы внутреннего мастерства. Ночь была очень тихая. А в бедном жилище стариков было еще тише. В мутном свете лампы Ван Липин медитировал в полном покое, три старца стояли вокруг него со строгими лицами. Потому что ради вступления на Путь и жизни не жалко. Сейчас три старца и отрок вершили святое дело, великий опыт. Голени и ступни Ван Липина снова связаны веревкой, чего уже не случалось с тех пор, как он начал совершенствоваться в Трех мирах. Он понимает серьезность и важность дела. С его нынешним мастерством в обычной среде и обстоятельствах уже нет необходимости пользоваться веревкой. Ван Липин, упрочив свой дух и пользуясь приемами движения ци, держится стойко. Проходит стража за стражей. Прошел день. Яд в составе «Золотой Пилюли» постепенно начинает оказывать действие. Ван Липин чувствует, что все его внутренности как будто поджариваются на яростном огне, голова кружится, льются слезы. Наконец он потерял контроль над собой и упал без чувств. Но так как ступни были связаны, лотос не распался. Человек Дао Чистого Покоя привел его в чувство, облив заранее приготовленной холодной водой. Поднял и снова посадил. Кроме того, три старца помогали ему тайными приемами. Ван Липин продолжал стойко держаться и работать. Прошла ночь. На другой день старики увидели, что цвет кожи всего тела у Ван Липина постепенно меняется, она то зеленеет, то краснеет, то чернеет. На основании своего опыта они рассудили, что опасность уже миновала. Тогда только все трое облегченно вздохнули. Все яды в теле благодаря действию «Золотой Пилюли» уже вытеснялись к поверхности кожи, вот почему кожа Ван Липина меняла цвет. Опасность для его жизни миновала. Но прекращать работу было еще нельзя. Если сейчас прекратить работу, яды сгустятся в кожном покрове, волосяной покров тела будет поврежден, а прежнее мастерство также утратится. Хотя мастерство Ван Липина глубоко, но разве был у него когда-нибудь раньше такой расход внутренней энергии, как сейчас? Теперь он скоро должен был дойти до предела своей стойкости. Мучительный жар во внутренностях уже прошел. Но сейчас невыразимо мучительное ощущение было во всей коже. Она горела, болела, распухала, чесалась. Как жаль, что ее нельзя было разодрать на куски руками, чтобы утишить страдание. Учителя приказали ему держаться, даже пошевелиться было нельзя. Прошла еще одна томительная ночь. На третий день после полудня Ван Липин почувствовал во всем теле комфорт и свободу, в цвете кожи тоже произошли удивительные перемены: черное, красное, зеленое перешло в здоровый белый с румянцем цвет, во всех порах завязались светящиеся точки, вроде переливающихся шариков, которые сияли при сильном свете. «Золотая Пилюля» завершила свое обращение в теле и была полностью выведена. И извне и внутри тела Ван Липина «дорога ци» была полностью свободна. Дед-Учитель тщательно все обследовал и результаты признал очень хорошими. Все обрадовались до слез. Три старика сразу стали детьми, как этот мальчик, они прыгали, плясали, поздравляли друг друга. Им хотелось, чтобы Ван Липин был еще моложе, он должен был быть их собственным рожденным в муках младенцем, отнимая друг у друга, они носили его на руках и без конца целовали. Победа! «Наше дитя родилось!» Дед-Учитель, взяв Липина за руку, побежал на вершину горы.. Три старика и мальчик, пройдя заросли травы, вошли в лес. Пейзаж на закате был необыкновенно красив. «Давайте глубоко подышим свежим воздухом, обратившись лицом к солнцу». На сердце у стариков стало очень легко . И у Ван Липина тоже. Но у него теперь появилось и необычное ощущение. Стоило теперь сделать лишь малейшее движение низом живота, как ци неба и земли со всех сторон устремлялось в поры его тела – и вот уже чистое и прохладное, всерастворяющее, всепроницающее и свободное, оно обращается внутри его тела, кажется, будто бы все тело растворено в космосе. Три старца, тщательно осмотрев цвет глаз и всего тела Ван Липина, поняли, что во всем его теле, как внутри, так и снаружи, произошли радикальные изменения, и посчитали, что настало время для передачи ему четвертого шага мастерства. Поэтому стали обучать его «отказу от пищи». Удивительный человек был Ван Липин, никто в детстве его этому специально не учил, но он был вегетарианцем, скоромного никогда не ел. С удовольствием питался разными злаками, зеленью, редькой, постной домашнейпищей. С начала обучения мастерству у трех старцев Ван Липин уже постиг много методов из энциклопедии «Лин Бао тун», получал огромную энергию непосредственно от природы и к еде становился все более и более безразличен. Три старца, считавшие своим важнейшим делом воспитание ученика, в свободное время лечили людей, а также разработали вблизи жилища кусок целины, посеяли пять злаков и посадили кое-какие овощи. Жили они чрезвычайно просто. Ван Липин часто ел вместе со старцами, а иногда занимался по нескольку дней и о еде даже не вспоминал. Когда же возвращался после школы домой, то тоже схватит что-нибудь самое простейшее – и все. Сейчас Учителя будут учить его отказу от пищи, переходя от мелкого к глубокому, ну и что ж, не такое это уж трудное дело. Но он не знал, что здесь тоже есть немало того, о чем можно порассказать. В даосизме считается, что внутри тела существуют «Три Излишества», называемые также «Тремя Трупами», все они для человека вредны. Верхний Труп зовется Излишеством Украшенного, это любовь к драгоценным вещам; Средний Труп зовется Излишеством Простого, это любовь к вкусному; Нижний Труп зовется Излишеством Крепости, это любовь к плотским утехам. Даосы считают также, что в человеческом теле есть «Три Червя», Верхний Червь живет в мозгу, Средний – в Светлом Дворце Минтан (между бровями), а Нижний – в желудке. Это тоже демоны-отравители человека. Три Червя живут за счет ци пищи, и если хочешь Трех Червей извести, нужно прервать ци пищи, если хочешь уничтожить Три Трупа, надо отказаться от пищи. Отказ от пищи появился как эволюция Вкушения Ци доциньской эпохи. Цюй Юань в «Чуских строфах» писал: «Вкушай Шесть Ци и пей дымку тумана, полощи рот солнцем и глотай утреннюю росу. Блюди чистоту просветления духа, и цзин и ци войдут в тебя, а все грубое и грязное выйдет». Метод Вкушения Ци применялся уже тогда, когда Цюй Юань, покинув царский двор, ушел в дальние странствия. Что же касается конца эпохи Хань, эпох Цзинь и Вэй, то в эти времена расцвели техники бессмертных-духов, распространились и приемы вкушения ци и отказа от пищи. Примеры голодания нередко упоминаются в династийных историях. В «Истории Поздней Хань» в главе «Жизнеописание Фан Шу» говорится: «Хао Мэнцэ мог глотать финиковые косточки и после этого не есть пять—десять лет. А еще мог задерживать ци и не дышать, лежать неподвижно, прикидываясь мертвым вплоть до ста дней или полугода». Во внутренних главах «Бао Пу-цзы» говорится: «Я много раз видел людей, которые прекращали прием пищи, чаще всего на три или два года, у всех было легкое тело и хороший вид, легко переносили ветер, холод, жару и сырость, никто не был толстым». «Был такой Фэн Шэн. Он вкушал только ци, не ел уже три года, таскал на гору коромысла с кладью и никогда не уставал. Иногда натягивал лук и почти не разговаривал, а если и разговаривал, то негромко. Спрошенный об этом, он сказал, что у прекратившего прием пищи два самых больших страха—как бы не убить семени-цзин и как бы не растратить ци». О современниках, способных отказываться от пищи тоже есть сообщения в газетах и журналах. Мастерство голодания, которому три старца обучали Ван Липина, по степени глубины делилось на три шага. Первый шаг: «Прекращение питания злаками». Это значит не есть никаких зерновых продуктов, питаться в малом количестве лишь овощами и фруктами, просто для того, чтобы облегчить бремя работы желудка и кишечника и с помощью этих чистых продуктов очистить внутренние органы. Требование к этой работе – чтобы она велась не менее двух месяцев, а если больше, то еще лучше. Во время таких занятий Ван Липин, как все обычные люди, учился и работал. Часто он уходил в уединенные места, где было много деревьев цветов и трав, и занимался там в позе лотоса во Время Мыши (23-1), Коня (11-13), Зайца (5-7) и Петуха (17-19), чтобы укрепить пять внутренних Истинных Ци. Этот шаг он проделал за 98 дней, то есть за три с лишним месяца.. Чувствовал себя комфортно, был чист и бодр духом. Второй шаг: «Прекращение питания». Это значит не принимать никакой пищи, ежедневно утром и вечером выпивать только по стакану холодной воды. После этой работы грязного в теле совсем не остается, нет даже мочи. Природа сердца была очищена уже раньше, а теперь тело тоже очистилось. Тут только обмен Истинным Ци с природой, ощущение, что тело уже в иной стороне. Ван Липин продержался в таком состоянии пятьдесят с лишним дней. Третий шаг: «Сухое голодание». После первых двух шагов тело Ван Липина стало походить на тело только что вышедшего из бани, розовое, влажное, блестящее, насквозь пронизанное чистой энергией шэнь и бодрым духом ци. Три старца, видя, что он похож на новорожденного младенца, что благодаря самосовершенствованию в выплавлении тело стало подобно чистому льду или прекрасной яшме, что все грязное ци, столько лет впитывавшееся им от суетного мира, вычищено до последней капли, не могли не радоваться. Четыре года, орошая кровью своего сердца, старики взращивали цветок орхидеи и наконец взрастили его, после тонкой обработки из яшмы вышел драгоценный камень. Эту необычную для Нижнего из Трех миров вещь следовало поднять, дать ей взлететь вверх. В тот день старцы приказали ему: «С сегодняшнего дня начнешь „сухое голодание“, будешь только сидеть здесь в позе лотоса, не поднимаясь, воды больше пить не будешь. Таков метод занятий». Тогда по календарю Ся шел год Бин У, а по современному летоисчислению была золотая осень 1966 года, великая земля Хуася уже начала «бурлить»1. А четверо людей, не обращая внимания на то, что вселенная переворачивается вверх дном, все время отдавали занятиям. Каждый день утром, в полдень и вечером Учителя обрызгивали пол чистой водой, чтобы воздух в комнате стал влажнее. С помощью этих испаряющихся капелек жидкости Ван Липин увлажнял все тело, а кроме этого поддерживал жизнь только Истинным Ци. Два Отца-Учителя по очереди дежурили возле него, сидя в сторонке. Прошел один день. Прошло два дня. Прошло три и пять дней. Ван Липин сидел, словно каменное изваяние, ни одна черточка не двигалась, в сердце стояла мертвая тишина. Солнце, луна, звезды, горы, реки, озера и моря, цветы, травы и деревья, родители, братья и сестры, школьные учителя и соученики, его Дед-Учитель и Отцы-Учителя, весна, лето, осень и зима, белый день и темная ночь, юг неба и север земли, верх, низ, лево и право, жара, тепло, мороз и холод, рождение, старение, болезнь и смерть, радостное веселье и горестные обиды, кислое, сладкое, горькое и острое – все-все когда-либо им на этой быстро приходящей в упадок земле виденное, слышанное, почувствованное из числа людей, событий и вещей «Нижнего из Трех миров» – все-все совершенно скрылось, исчезло из его сердца, мозга и тела. О, Туман, О, Неясность! Он мало-помалу потерял ощущение самого себя, не стало времени, не стало пространства, все стало совершенно пусто, пусто, пусто, пусто. Прошло десять дней. С Ван Липином было все как прежде. Дед и Отцы-Учителя, видя, что цвет кожи у него розовый и прозрачный, изменения в теле нормальные, успокоились. По-прежнему двое Отцов-Учителей по очереди разбрызгивали воду и несли вахту. Прошло пятнадцать дней. Прошло двадцать дней. С Ван Липином было все как обычно. Три старца видели, что он сидит в медитации, словно Бессмертный, с видом святости и спокойствия. Старцы все время осматривали его, чтобы чего-нибудь не упустить. Прошло двадцать пять дней. В эту ночь поднялся сильный ветер с дождем, сверкали молнии, гремел гром. Старики быстро заперли двери и окна, они поняли, что произошло что-то необычное. Вслед за этим переоделись в ритуальные даосские одеяния, взяли в руки драгоценные мечи и воскурили ритуальные свечи. Дед-Учитель творил заклинания, передавая Липину душу-вестника: «Мы, Патриархи-Трансляторы школы Драконовых Ворот Полной Истины, с древних времен сердцем взыскуем Дао, телом посвящены Дао, в отказе от пищи сухое голодание – застава жизни и смерти. Ты Патриарх Драконовых Ворот должен подражать патриархам-основателям, не в твоей власти устанавливать жизнь или смерть, нельзя самовольно задерживать процессы будущего». В забытьи Ван Липин услышал указания Истинного Человека и все их запомнил, дух-шэнь и душа –хунь получили поддержку, и он продолжал сидеть в медитации. Прошло двадцать шесть дней. Прошло двадцать семь дней. Прошло двадцать восемь дней. В эту ночь снова поднялись ветер и дождь, черные тучи и низкое небо нагоняли страх. В горной хижине мутно светился огонек масляной лампы, атмосфера была напряженная. Три старца с драгоценными мечами стояли вокруг Ван Липина в полном безмолвии. Внезапно язычок пламени в лампе вспыхнул, тело Ван Липина медленно опрокинулось, лотос разжался, ступни выпрямились, руки спокойно вытянулись по бокам, он лежал в мирной позе и не шевелился. Старцы проверили у него пульс и дыхание. И то и другое прекратилось, и они поняли, что он уже мертв. Тогда расположились для церемонии, уселись в позе лотоса на полу, подняли голубые клинки драгоценных мечей и, размахивая ими, стали творить заклинания. Дед-Учитель прежде всего повелел, чтобы на сто ли в округе стих ветер и прекратился дождь; договорился со всякого рода святыми людьми, чтобы они не вмешивались; затем приказал, чтобы рядом не было никаких иньских предметов. Два Отца-Учителя с исключительной сноровкой запеленали тело Ван Липина. Не переставая творить заклинания, старцы несли караул день и ночь. Уже раньше Дед-Учитель поставил дщицу души Ван Липина рядом с дщицами душ патриархов на жертвенный алтарь и воскурил свечи. Как уже говорилось, с начала сухого голодания Ван Липин ощутил, как все стало пустым, а потом даже и ощущения полностью исчезли. В какой-то неизвестный момент тело вдруг всплыло, и все, что было в его жизни, дом, школа, горный лес, лужайки, тропинки, родители, соученики, Дед и Отцы-Учителя, – все исчезло, он уже не помнил, что только что прожил чрезвычайно трудную жизнь, все непостижимым образом бесследно исчезло. Ван Липин ощущал только во всем теле необычную легкость, это было чрезвычайно приятно. В одно мгновение вокруг сделалось черно, пространство стало пустым и холодным. Ван Липин, казалось, должен был упасть в глубочайшую бездну, он изо всех сил карабкался вверх, но не во что было упереться ногами и руками, а у него не было сил. Вдруг вспыхнул впереди ослепительно яркий свет. Глянул туда –перед ним светлый свободный путь. Он поплыл вдоль него легко и быстро. С обеих сторон видны были лишь зеленые горы, струящиеся потоки, пахучие травы и благоухающие цветы. Все вокруг было спокойно, чисто, ни следочка пыли. Ван Липин не понимает, куда попал. Вдруг впереди на дороге появилось много людей, все одеты по-старинному, ведут себя чинно, улыбаются ему. Какой-то старик, по виду, самый старший из них, с развевающейся серебряной бородой, подошел, улыбаясь, взял Ван Липина за руку и ведет его в усадьбу, скрытую в лесу на гребне горы. Ван Липин видит, что этот двор, дома в нем, все старинное, простое, чистое. Старейшина вводит Липина в комнату, показывает, чтобы он сел, все другие тоже чинно садятся. Старейшина велит подать чаю, диких фруктов, чтобы Липин поел. Липин не отказывается, думает про себя, что это как раз то, чего ему хочется, берет стакан, пьет и не ощущает горячего или холодного, а только благовонное, омывающее душу. Берет еще дикие фрукты и ест и не слышит ни звука, только чувствует прекрасный освежающий вкус сочных плодов. Люди, увидев, что он такой добродушный и веселый, радуются. Только старейшина , как будто, о чем-то задумывается, а потом спрашивает: «У тебя впереди еще долгая жизнь, зачем же пришел сюда сегодня?» Липин его не понимает и по-прежнему ест дикие фрукты. Видя, что он не отвечает, старейшина больше вопросов не задает, а одного за другим представляет ему присутствующих, начиная с себя. Услышав, что старейшина называет себя его предком-родоначальником, Липин тотчас же откладывает фрукты в сторону, становится на колени и земно кланяется. Все остальные тоже оказываются предками Липина в нескольких поколениях, Липин кланяется им все по очереди. Когда Липин был еще маленьким, ему и то не пришлось видеть предков старше своего деда, а теперь вдруг всех сразу увидел, разве это не радостно? Хотя Липин несколько лет занимается самосовершенствованием, да и по природе он человек вольный, но разве случалось ему когда-нибудь бывать в таком вольготном месте, как то, куда он сегодня попал? Потом он повсюду гуляет, даже не знает, сколько мест посетил, но только погостил у всех предков и даже у всех друзей и приятелей всех предков. В этих краях не только пейзажи прекрасные, изысканные. Отношения между людьми тоже очень хорошие, порядок везде слаженный, устройство дворов и домов очень разумное. Люди все сидят в праздности, либо о красоте природы говорят, либо играют в шашки и шахматы. Липин не знает, сколько прошло времени, но чувствует, что раз со столькими людьми он встречался и столькому от них научился, то должно было пройти по крайней мере несколько десятилетий. Но вот чего Липин здесь понять не может, так это почему никто не занимается производством, почему между людьми нет споров и ненависти и почему за такое долгое время не случалось ни рождений, ни смертей, ни болезней, ни старости. Все это крайне удивительно. Липин под старой сосной на гребне горы смотрит, как два старика играют в шашки. Медленно и плавно подходит к нему тот старейший из предков, берет его за руку и говорит: «Приказываю тебе возвращаться обратно, здесь нельзя долго оставаться». Потом опять целая толпа провожает его до того светлого ровного пути, машут руками, прощаются. Во мраке Липин слышит, как около его уха что-то жужжит, телесные ощущения мало-помалу восстанавливаются, он медленно открывает глаза и видит мутный свет лампы в комнате, видит, что Дед и Отцы-Учителя недвижно сидят в позе лотоса, сверкают в их руках голубоватым светом драгоценные мечи. И тогда понимает, что он все время был в этой комнате, и быстро садится – это похоже на долгий сон. Три старца, видя, что он очнулся, прекращают заклинания, встают и отвешивают поклоны в пространство, а потом бесконечно обнимают Липина, не замечая слез, льющихся из глаз Только из рассказа стариков Ван Липин узнает, что двадцать восемь дней провел в сухом голодании, что трое суток назад умер и что все это время все трое охраняли его тело со всех сторон и сердца их истекали кровью. Узнав об этом, Ван Липин заливается слезами.
Если довести пустоту до предела, Сохранять покой и искренность, Тьма вещей соединится в ощущении, Мы от этого сможем наблюдать их возвращение «Лао-цзы»
ЧАСТЬ ВТОРАЯ ВОСКРЕСЕНИЕ ИЗ МЕРТВЫХ И НОВОЕ ВЫПЛАВЛЕНИЕ Глава шестая Воскресение из мертвых Учителя и ученик провели несколько дней в жестокой схватке за жизнь, и наконец полная победа одержана. Но они охвачены сейчас сложными смешанными чувствами горя и счастья, страдания и радости, а также усталости, которые появляются после битвы. Первым унял свои стариковские слезы Человек Беспредельного Дао. Он налил чашку супа и подал Липину, чтобы у него прибавилось сил. Ван Липин сразу почувствовал себя лучше. И все три старика выпили по чашке. Человек Беспредельного Дао подвел Ван Липина к алтарю поклониться патриархам школы, а когда юноша поднялся с колен, сказал ему, указывая на одну из табличек: «Посмотри-ка, что здесь написано». Вглядевшись, Липин прочел: ТАБЛИЧКА ДУШИ ВАН ЮНШЭНА ЛИН ЛИН-ЦЗЫ ПАТРИАРХА ШКОЛЫ ДРАКОНОВЫХ ВОРОТ ПОЛНОЙ ИСТИННОСТИ В ВОСЕМНАДЦАТОМ ПОКОЛЕНИИ Только сейчас пораженный Ван Липин понял, что пережил смерть. События, случившиеся с ним в другом мире, чередой прошли перед его глазами, и он рассказал обо всем старикам, а те, сами все это когда-то пережившие, только кивали головами. В беседе с авторами этой книги г-н Ван Липин сказал: «Это самое незабываемое событие в моей жизни. Оно было слишком реально, чтобы его можно было забыть. Все люди, живущие в этом мире, знают, что есть рождение и смерть А каковы ощущения в момент рождения? Этого человек помнить не может. А что чувствуешь в момент смерти? Что происходит после смерти? Личный опыт такого рода существует только у умерших. Но умершие не возвращаются и не могут рассказать нам об опыте смерти. Рождение и смерть – важные этапы человеческой жизни, но наукой это до сих пор мало изучено. А в даосской культуре такими исследованиями занимались много, накоплены богатейшие материалы. Но без изменения образа мыслей нельзя воспользоваться этими материалами и углубить изучение столь важного вопроса. Я обладаю опытом нескольких смертей. Опыт этой первой смерти заставил меня многое понять. Часто, например, обсуждается проблема пространства и времени. Мое понимание их отличается от понимания обычных людей, и это создало основу для моего дальнейшего обучения Дао». Помолчав, Ван Липин продолжил рассказ о своем незабываемом приключении: «Момент смерти в действительности очень болезнен. Хочешь выкарабкаться, но сил уже нет. Были бы силы – не умер бы. Но это ощущение очень быстро исчезает. Вслед за этим время начинает двигаться в обратном направлении, соответственно меняется и пространство. „Прокручиваются“ все прошлые события, даже такие, которых совсем не помнишь. Потом появляется человек, и он ведет тебя в совершенно незнакомое место, где очень красиво и где встречаешься с умершими родственниками. Три дня в нашем мире там равны нескольким десяткам лет. А то, чему там научился, после возвращения к жизни помнится очень отчетливо. Мне не пришлось при жизни видеть своих предков из прежних поколений. А когда я рассказал родителям о людях, с которыми встретился там, об их внешности, характерах, одежде, родители подтвердили, что 95/ такими именно их старики и были, и очень удивлялись. Следовательно, я действительно их видел, это не выдумка, не фантазия. Вернувшись к жизни, Ван Липин ясно все осознавал, но чувствовал себя подавленно. Оглядывался по сторонам – эта каморка, такая маленькая, тесная, разве можно в ней жить? Нет смысла. Думал обо всем множестве существ, теснящихся в этом вроде бы обширном, но таком узком пространстве. Целые дни трудятся ради хлеба насущного, стремятся к будущему, растрачивают силы, а зачем? Нет смысла. Старики видели коренную перемену в настроении юноши и понимали, в чем дело: многие вещи для него стали ясны, многие истины понятны. Человек Беспредельного Дао сказал: «Юншэн, ты сейчас стал другим человеком, ты прежний умер. Тот, умерший, сердцем искренно стремился к Дао, без страха и трепета посвятил себя продвижению по Пути. Но он был всего только человеком Низшего из Трех Миров. Дело, которое он не закончил, должен завершить ты, ты должен смело идти к Среднему из Трех Миров . Это поучение Деда-Учителя Ван Липин хорошо понял, но настроения сразу не изменишь. Возможно, что за полгода он израсходовал слишком много истинного ци, содержащегося в его теле, и, несмотря на полное перерождение, субстанция его была еще слаба, и настроение постоянно сохранялось пониженное. Однажды ночью он, спотыкаясь, бродил по склону горы. Стояла уже поздняя осень, холодный ветер насквозь продувал его одежду, ерошил волосы, а он не обращал на это никакого внимания. Было очень темно, густые тучи заволакивали небо. Ван Липин шел куда глаза глядят, ему было все равно. Оступился в маленький ручей, холодная вода наполовину вымочила одежду, а он все шел и шел. Не было страха, жизнь и смерть для него не имели различия. Начал накрапывать дождь. А ему было приятно, что он промок и промерз. А кончилось тем, что прилег на лужайке и крепко заснул. Обычным людям такое тоже знакомо: Они ведут на дороге жизни борьбу, рискуют жизнью, тратят большую часть своих духовных и физических сил ради поставленной ими самими цели, а когда цель достигнута, оборачиваются назад и 96/ безучастно говорят: «Только-то и всего!» Как обычный человек Ван Липин по дороге жизни прошел дальше других, намного обогнал время, умер, повидал многое из того, что недоступно людям этого мира, а потом вернулся обратно. Не было ничего, что могло бы удовлетворить его, и больше других людей он имел право сказать: «Только-то и всего в этой жизни!» Он был сейчас живым трупом, жил, но уже был мертв, и хотя был мертв, все еще жил. Семнадцатилетний, он только что пережил потрясающую для человеческой души борьбу со смертью, умер и ожил опять, с Дедом и Отцами-Учителями радовался этой победе. А теперь, когда все успокоилось, он вспоминал все это, и в отношении жизненной реальности, в которой все шло по-старому, у него было одно только чувство отвращения к ее пресности и обыденности, он ощущал, что в ней «нет смысла». Ван Липин вступал в пятый этап своей жизни в рамках изучения Дао и упражнений в мастерстве, этап «живого трупа». Старший и младшие Учителя проходили этот этап и знали душевное состояние «живого трупа» в самом начале этапа. Оно очень мучительно, требуется время, чтобы постепенно собраться с силами, но надо идти и по мере продвижения производить регулирование. Прошло два месяца, а Ван Липин все не был похож на самого себя. Его как будто подменили: он мало говорил, вел себя иначе, чем прежде. По мнению окружающих, парень был «немного не в себе». Наступила зима, мерзли голые безжизненные деревья, дул пронзительный ветер. Он же, одетый в невозможно старую и рваную ватную фуфайку, бродил повсюду нараспашку, с открытой грудью. В Поднебесной тем временем было уже неспокойно, жизнь утратила прежний порядок, и каждый человек чувствовал себя в опасности. Состояние Ван Липина все видели, но не поражались и старались не обращать внимания. Когда о самом себе позаботиться не можешь, лучше поменьше знать о чужих делах. Ван Липин бродил по округе, иногда садился у края дороги или около чужого дома и плакал, плакал очень жалостно, горестно. Возвратившись домой, больше молчал, спросят его о чем-то – – отвечал невнятно, трудно было понять. Однажды мать послала его купить масла. Он вышел на улицу, сел в 97/ подошедший автобус, а билета не купил. Видя его одежду и необычное выражение лица, кондуктор не стал к нему приставать. Неизвестно, сколько кругов проехал он на автобусе, но вернулся опять к той же остановке, к магазину около дома, где продавали масло. Перед магазином выстроилась длинная очередь желающих выкупить то небольшое количество масла, которое тогда выдавали. А он и очереди как будто не видит, идет прямо вперед и говорит, что ему нужно масло. Задние ждали уже давно, и некоторые разнервничались, стали с ним ругаться. Подошел наблюдавший за порядком патрульный с ружьем, хотел его забрать, а он воспротивился. Патрульный пригрозил ружьем. но он еще больше распалился, отставил в сторону бутылку из-под масла и, обнажив грудь, закричал: «Стреляй! Прямо сюда стреляй! Что умереть, что не умереть – все равно!» Видя такое, люди больше уже с ним не спорили, дали купить масла, лишь бы скорее убрался во избежание неприятностей. Неизвестно, где он еще бродил, но когда вернулся домой, масла с ним не было, и куда оно подевалось, сказать не мог. Посылать его с поручениями перестали. Очень обеспокоенная из-за сыночка, мать пошла к «почтенным докторам» узнать о причине и попросить, чтобы они еще раз его полечили. Чжан Хэдао с улыбкой ей сказал: «С твоим сынком все в порядке, он не болен. Но разве выходят бессмертные духи из нормальных людей? Этого ребенка ждет великая судьба. Ты успокойся, все будет хорошо». Матушка Ван поверила его словам и предоставила Липина самому себе. Что было удивительно, так это то, что где бы Ван Липин ни бродил, каждый день в точно назначенное время он появлялся в жилище трех стариков. Старики требовали, чтобы он ежедневно ставил курительные свечки к табличке души «Ван Юншэна» и земно кланялся, прося «Ван Юншэна» охранять его и помогать ему. Ван Липин не очень понимал, зачем надо кланяться самому себе и у самого себя просить защиты и помощи, и кто он, в конце концов такой –мертвец или еще жив. Человек Дао Великой Пустоты, зная о таком недоумении, разъяснил: «Ты живой труп, то есть и жив и мертв одновременно. Ты сейчас отличаешься от обычных живых людей, и тебе сейчас в этом бренном мире нужна только чашка риса, а все остальное – лишнее, понял?» Несмотря на это предупреждение, он продолжал свои безрассудства, так что Учителю приходилось терпеливо его наставлять. «Существуют Три Мира. Одни люди после смерти идут в Нижний Мир, другие – в Верхний. Верхний мир в 98/ тысячу раз лучше Нижнего. Хочешь в Верхний Мир, так надо прилагать упорство и старание, снова и снова работать над собой, совершенствоваться в выплавлении себя. Позже ты сам сможешь все это понять». И хотя Ван Липин был не в силах отделаться от скрытой печали, он все-таки продолжал по повелению стариков ежедневно исполнять церемонии и делал это неукоснительно. Однажды, когда Ван Липин завершил воскурение свеч перед табличкой своей души, Дед-Учитель приказал ему сесть и рассказал историю, как патриарх Чунъян совершенствовался в Дао. Он хотел поддержать Ван Липина. Вот что Ван Липин услышал: «Когда патриарху Чунъяну– Двойному Солнцу исполнилось сорок восемь лет, он был посвящен в монахи патриархом Чуньяном – Чистым Солнцем, а на следующий год опять встретился с этим истинным небожителем, который научил его пяти тайным заклинаниям. И с этого времени со всей искренностью занимался совершенствованием в выплавлении. Еще через год в деревне Наньшицунь в уезде Чжуннань он вырыл могилу, насыпал курган высотой в несколько локтей и на нем установил стелу с надписью „Табличка души Ван-гуна“. Глубиной могила была больше трех метров. И он жил в ней два с лишним года. Патриарх Чунъян сам написал несколько строф в жанре „цы“, где все это описано. Там есть такие слова: Ван Чжэчэн, живой мертвец, Ты с одним концом «мирил» другой конец, Имя взял «Двойное Солнце», Прозван же «Могильный Червь». Жил заботой об одном – Душе по смерти тела нужен новый дом, За корыстью не гонялся, Мудрость отрешения передать хотел. Труп живой, а, труп живой, Смерть при жизни может дать покой, Ты от суеты мирской Отделен могильной тишиной. Словно труп, в щели могилы Один бездельник глупый обитает, «Сердца Истинность» питает, А зачем – того никто не знает. Кто расчистит Дао-Путь, Ляжет ровный Путь тому под ноги, Так озарит луна дорогу, Тому, кто разгонит стаи туч. Может, потому, в грязи зарытый, Ношу недеянья живой труп таскает, Что луна, от мира скрытая, Свежий ветер вызывает. Смысл стихов патриарха Чунъяна очень глубок, эти стихи просветляют. Ты сейчас сам живой мертвец и должен понять, что имел в виду патриарх». И вправду, от поучения Деда у Ван Липина произошло просветление. Он поклонился наставникам, благодаря их за милосердие в своем перевоспитании, и снова повторил слова клятвы – всем сердцем стремиться к Дао и крепить свою волю, чтобы она была неизменной. У Ван Липина началась совершенно новая жизнь.Он продолжал восхождение.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ ВОСКРЕСЕНИЕ ИЗ МЕРТВЫХ И НОВОЕ ВЫПЛАВЛЕНИЕ Глава седьмая С головой в самосовершенствовании Шестым этапом продвижения Ван Липина в области изучения Дао было «самосовершенствование». До голодания и смерти он уже четыре года учился Дао, учился старательно и упорно, уже была заложена прочная основа и имелись успехи во внешнем и внутреннем мастерстве. Но если обобщить все достигнутое одним выражением, это было мастерство обычного человека. Такому могут научиться все обычные люди, надо только знать приемы и постоянно их практиковать. У Ван Липина, по сравнению с другими людьми, в изучении Дао было два преимущества. Во-первых, он изучал Дао в отроческие годы. От природы Ван Липин был умным и чистосердечным, а это самые необходимые для изучения Дао условия. Учение Драконовых Ворот Цельной Истинности обращает особое внимание как на совершенствование сердечной природы, так и на совершенствование жизни, сначала совершенствуется сердечная природа, а потом жизнь, причем из внешнего и внутреннего мастерства особый упор делается на совершенствовании в выплавлении внутреннего мастерства. «Раскаяние в ошибках», «сосредоточение ума и пестование природы» – все это относилось к совершенствованию сердечной природы, и на это было затрачено немало времени и энергии именно для того, чтобы заложить хорошую базу. Одни только эти два шага в обучении мастерству обыкновенному человеку очень трудно сделать и сделать полностью. Но этот подросток сделал все, причем сделал очень серьезно и полно. Второе преимущество состояло в том, что у него были просветленные Учителя, которые обучали его самолично. Да не один Учитель, а трое, и все они были людьми высокого Дао, высокого Дэ, высокого мастерства и высокого возраста. В истории даосизма редко случалось, чтобы при передаче Дао опыт троих просветленных Учителей в совершенствовании в выплавлении сосредоточивался для обучения единственного ученика и высокое внешнее и внутреннее мастерство сразу троих передавалось одному. У обыкновенных людей нет таких условий, поэтому даже для овладения тем уровнем мастерства, которое у Ван Липина было до голодания, им требуется истратить не один десяток лет. Но все эти умения были лишь подготовительным этапом для более высокого мастерства. Ван Липин, уже один раз умерший, сейчас стал новым человеком, и три старика собирались обучать его по новой программе. На следующий день Дед-Учитель, заметив, что он «пришел в себя», хотя внешне все было по-прежнему, сказав ему: «Прошедший заставу между жизнью и смертью всего лишь отделил себя от плода, рожденного отцом и матерью, отличился от обыкновенных людей. Но от Великого Дао он еще очень далек. Дао подразделяется на Три Колесницы, и начинать совершенствование надо с Нижней, а великого совершенства можно достичь, лишь переходя с Нижней на Среднюю, со Средней на Высшую, шаг за шагом продвигаясь вверх. Многие люди, занимающиеся самосовершенствованием, тому, что делали утром, изменяют вечером, то, что делали сидя, разрушают, когда встают. Они радуются мгновению, но пресыщаются, если приходится заниматься долго, начинают старательно, а кончают лениво и безрезультатно. Учатся не до тонкости, работают без тщания, ум их в беспокойстве, энергия шэнь не истинна, они тратят на учебу годы, а успехов все равно нет. Похоже, как говорится, что Великое Дао пренебрегает людьми. В действительности же не Дао пренебрегает людьми, а сами люди пренебрегают Дао». Ван Липин спокойно слушал, ожидая того, что будет сказано дальше. «Патриарх Чунъян сам вырыл себе могилу, сломав различия между жизнью и смертью, два года провел в ней в медитации и завершил великое дело. Ты сейчас должен сделать еще один шаг вперед, но начинать надо по-прежнему с закладывания основы, только тогда это будет истинное совершенствование». А далее Дед подробно пересказал Ван Липину «Пятнадцать рассуждений Чунъяна об основании учения»: Рассуждение седьмое. О сидении Обычное сидение, при котором не соблюдается прямое положение спины и глаза не прикрыты, это сидение ложное. Истинное сидение требует, чтобы в течение двенадцати страж, будешь ли ты ходить, сидеть, лежать, двигаться или пребывать в покое, сердце всегда было подобно горе Тайшань, недвижной и неколебимой. Должны быть накрепко закрыты Четверо Врат – глаза, уши, рот, нос –чтобы внутрь не проникли внешние раздражители. Если есть хоть малейшая мысль, спокойная или беспокойная, это уже не называется сидением в покое. Кто способен на это, имя того уже стоит в ряду небожителей, пусть даже тело его в бренном мире. И не надо ему далеко 102/ отличаться от обыкновенных людей по виду, это внутренняя совершенная мудрость. А исполнится сто лет работы – он оставляет оболочку и восходит к истине, как только Пилюля завяжется, дух совмещается с внешностью. Рассуждение восьмое. О мысленном падении Можно говорить о Дао сердца, если оно постоянно и глубоко. Если сердце не волнуется, если оно темно и безмолвно, не воспринимает Тьмы вещей, если оно в другом мире, не внутри и не вовне, если в нем нет и следа мысли, то это установившееся сердце, в котором не может быть мысленного падения. Если сердце живет в зависимости от обстановки, если оно кувыркается, гонится за одним, а получает другое, это называется смущающим сердцем. Следует быстро его отсечь, нельзя давать ему свободы, оно разрушит мораль, нанесет вред сердечной природе и жизни. Если двигаясь, сидя и лежа, ты все время падаешь мыслью, ощущения от слуха и зрения становятся порочными. Рассуждение девятое. О выплавлении сердечной природы Налаживание сердечной природы подобно настройке струн лютни, перетянешь –порвутся, недотянешь – не будут звучать. Надо найти в натягивании середину, тогда лютня будет настроена. Это похоже еще на отливку меча, много железа – будет хрупким, много олова – будет гнуться. Надо найти середину в содержании железа и олова, тогда меч будет хорошим. Если при настройке выплавления сердечной природы держаться этих двух образцов, она сама собой сделается чудесной. Дед-Учитель передал также Ван Липину отрывок из речи Даньяна, Истинного Человека Киноварного Солнца, на заседании Общества Чунъяна в горах Лунмэньшань. Даньян тогда сказал: Вы никогда не должны забывать о повседневных делах. Есть два вида повседневности, внешняя и внутренняя. Внешняя повседневность замечает у других много ошибок, а себя похваливает за уже приобретенное Дэ, ревнует к мудрости, завидует таланту. В устремлениях ее нет светлого огня, мысли суетные, появляется желание всех победить, представление о своем «я» ложное, ненависть и любовь различаются только на словах. Внутренняя повседневность забывает подозрительность, но не забывает о внутреннем. С ней плывешь, как на облачке, она очищает сердце, освобождает от желаний, нет ни привязок, ни препятствий, ни прикрашивания, ни выдумок, истинная чистота и истинный покой, вольность и независимость. А еще Дед рассказал Ван Липину о правилах Чанчуня, Истинного Человека Вечной Молодости. Они гласили: Живущие в обители да хранят чистую пустоту и бесстрастие, несуетность и уединение. Да будет прислушивание к сердечной природе их основой, а пестование жизни их делом. Мягкость и податливость да будут их правилами, скромность и согласие – их добродетелями, милосердие и сострадание –их корнями, помощь и поддержка – их путями. Среди людей да ставят они себя всегда ниже всех, да хранят покой, не допуская в себя грязных чувств. В делах суетного мира да не растрачиваются их силы сверх меры. В еде и платье да не будет ничего сверх необходимого. Да не будет в обители излишков в запасах хлеба, не будет жадности в одежде. Если у постоянных обитателей появятся излишки, да раздают они их приходящим и уходящим и проходящим мимо беднякам. В помощи другим местам или в устройстве постных угощений в обители не должно быть ложного, только светлое и чистое. Да сметается пыль и грязь, да чистятся и омываются водой котлы перед приготовлением пищи, да устраняются корыстные намерения и гнев. Да сохраняется единство, да будут отринуты споры. Разделение по иерархии мешает поддержанию единства, да настраивается и выплавляется истинная природа во взаимном обмене. Кто не способен держаться этого, тот не может нейтрализовать положительное и отрицательное. Да стремятся избежать мысленного падения, разделения на свое и чужое, да станут глухи и слепы к соблазну звуков и цветов, да забудут о формах, оставят мудрствования, да держатся отсутствия желаний. Да будут равно приняты здесь приверженцы всех трех религий, да не будет в этом допущено нерадивости. Де д– Учитель одно за другим пересказывал и комментировал эти правила патриарха , чтобы был понятен их смысл. Ван Липину, который стал теперь новым человеком, необходимо было хорошо разбираться в этих принципах людей, занимающихся самосовершенствованием, это очень важная сторона самосовершенствования. У даосов законов чистоты и заповедей дисциплины очень много, и послушник все их должен знать и соблюдать. Главное в них – как дисциплинировать себя и относиться к другим, как относиться к вещам и событиям. Все они пронизаны идеями даосизма, то есть требованием действовать согласно законам естественности, помогать государству, спасать народ, уважать предков, почитать учителей, совершать добрые поступки для накопления заслуг, отказываться от вредных привычек, совершенствовать сердечную природу и пестовать жизнь, чтобы превзойти уровень заурядности и стать совершенномудрым. Ван Липин запечатлевал в сердце рассказы Деда-Учителя и одновременно тщательно осваивал мастерство выплавления сердечной природы в течение круглых суток и в любом состоянии – сидя, лежа, стоя, при ходьбе и т.д. Однажды Дед-Учитель снова повел рассказ о Дао. На этот раз речь шла о «Песне про совершенствование в толковании черт» патриарха Люя. Дед читал наизусть и давал пояснения, пока у Ван Липина не появилось такое ощущение, что внутри у него уже завязалась Золотая Пилюля, и он сам, взмыв в воздух, летит по Трем Мирам. А в конце Дед спел всю эту песню. Не ценит славы, верен только Дао Потомок истый мудрецов святых, На злато, яшму и на коней гордых Не бросит взора – как на пыль в щели. К пыли в щелях, к огню, сокрытом в камнях, К чему взывать напрасно? Никогда На зов страданья не найдешь ответа Там, где борьба за славу и корысть, Кипят, словно в котле. В котлах кипящих тонут без зазренья, Утраты Дао корень в них сокрыт. Небес Пружину только тот узрит, Кто справедлив и знает угрызенья. Изведав Жизнь, поняв Природу Сердца, Святым и бодисатвой можно стать. Путем Чистейших люди редко ходят, За вход и выход у Шести Ворот, Что на Пути, они дерутся снова. Чтоб мудрость оберечь, пресечь сомненья нужно, Заставы Жизни и Природы Сердца Пружину нужно зорко охранять. Всего один отсутствует в букете Цветок – и нет благоуханья в нем. Оборотись, восполни упущенье! Быть может, думал о Природе Сердца, Про Жизнь забыв совсем? – Такой порок В работе над собой у нас – первейший. Иль родовую ты лелеял сущность, Работать над Пилюлей позабыв? Тьмы Иньских темных душ в итоге Стать совершенномудрым не дадут. А в храме Жизни позабудешь Сущность – И вот уже для Зеркала Шкатулка В твоих руках – а Зеркала в ней нет! И будь Дурак, как мир сам долголетен, Он не имеет рычагов, чтоб ими Богатством Дома мудро управлять. Работай глубже над своею Жизнью, Природу Сердца шире раскрывай, И пусть встают со дна морского волны, Управиться с Ладьей Закона сможешь, Живьем Дракон морской тобою будет пойман, Тогда поймешь – что в сказках говорится О Мастерстве – не россказни пустые. Прошло чуть не полдня, а Дед-Учитель все пел и рассказывал, не двигаясь с места, и не прерывался даже, чтобы напиться воды. Учителя-Отцы тоже сидели прямо и не шевелились, слушали, а, похоже, одновременно и медитировали. Ван Липин вслушивался внимательно в каждое слово и ясно понимал великий смысл сказанного В голове у Ван Липина вертелся один вопрос. но он задал его, лишь когда Дед закончил свой рассказ: «Уважаемый Учитель, это ведь только начальное мастерство, а что дальше?» Дед-Учитель сказал в ответ: «Не торопись. Послушай еще „Троесловие“ патриарха Люя». И снова запел Дао-Путь – не дорога торная, Он Ума и Тела корень И жизни и смерти суть. Пусть над тем, что в словах смехотворно, А на деле чудесно, Хохочет с издевкой толпа, Только все надо «перевернуть». Не насытишься грязью, не спорь, А ступай по Пути – будет чудо. Как предвестье расцвета Небес и земли Все раздоры и ссоры утихнут, Тот, кто Дао узнает, проглотит язык. То росток исцеленья, предвестие Прежнего Неба. Меж бровями ищи, по обратному следуй пути. О добре и о худе понятья –наше знанье от них. Станут лишними оба, прекрасно то непостиженье!. В путь пускаясь, не слушай того, кто окликнет с обочин тебя, Лишь удерживай ци, не растрачивай попусту шэнь. Коль движения нет, только старость в удел получаешь, Ну а истины свет стариков превращает в детей. Не нужны поученья тому, кто не ведает звуков, Мало правил совсем у идущих Великим Путем. Цзин, ци, шэнь –от старенья лекарство, За покоя внутри полноту воздаяние – внутренний свет, Запрягай же луаней и фениксов и – зову Неба внемли. Дед-Учитель закончил пение и больше ничего не объяснял. Ван Липин и так уже понял смысл. А особенно хорошо запомнил три слова в конце – цзин, ци, шэнь. Дед, прикрыв глаза, пестовал дух шэнь, а Учитель-Отец, Человек Дао Чистого Покоя, продолжил для Ван Липина рассказ о начальной ступени мастерства. Эта начальная работа зовется еще фундаментом. Работа по закладке фундамента также подразделяется на три уровня, и на каждом уровне работают над этими «цзин, ци, шэнь». В начале выплавки фундамента требуется выплавить Нижний Даньтянь – Нижнее Поле Пилюли. У обычных людей в теле происходят утечки, и надо сначала выплавлять возвращение к первоначальному состоянию и пополнение утечек. После наполнения семенем цзин, которое уже не утекает, идут выше, то есть выплавляют превращение цзин в ци, выплавляют превращение ци в дух шэнь, выплавляют возвращение шэнь в пустоту. Но люди обыкновенно считают, что если в Даньтяне ци достаточно, то там завязывается Пилюля. В действительности же они не имеют и представления, где завязывается Пилюля, что такое Золотая и Яшмовая Жидкость. Они останавливаются на уровне 107/ Нижнего из Трех Миров, уровне «людей-событий-вещей». Ван Липин сейчас начал совершенствоваться в выплавлении Среднего из Трех Миров, мира «Неба-земли-человека». Начальное мастерство здесь тоже является фундаментом, здесь также выплавляются цзин, ци и шэнь, но совершенствование в выплавлении происходит на более высоком уровне. Дед и Отцы-Учителя преподавали Ван Липину тайные способы, передававшиеся в школе Драконовых Ворот под названием «Мастерство Трех Бессмертных». «Мастерство Трех Бессмертных» имеет своим источником «Способы завершения Драгоценностей Духа» («Лин бао би фа»). Книга «Лин бао би фа» составлена Истинным Человеком Зенита Чжун Лицюанем. В предисловии к ней он писал: «Ваш покорный слуга преклонялся перед мудрецами прошлого и лелеял в сердце Великое Дао. Не желал поднимать оружия, а время было смутное и опасное. Начал со спасения бегством от мира, жил на берегах рек и озер и горных ручьев. Познать свою природу и сосредоточить сердце можно лишь в чистоте и тишине. В канонах о Пилюле, которые за это время читал, сконцентрирован опыт даосов, но говорилось в них лишь о малых правилах пестования жизни и не говорилось о великом Дао истинных бессмертных. Тридцать свитков канонов Драгоценности Духа нашли замурованными в каменной стеле в горах Чжуннаньшань. Первая часть „Цзин гао шу“ („Книга Золотых указов“) создана в первоначальные времена. Средняя часть „Юй лу“ („Яшмовые записи“) пересказана первыми императорами. Последняя часть „Чжэнь юань и“ („Смысл Источника Истины“) передана свыше. Всего несколько тысяч слов. Я с утра до ночи обдумывал мир далеко вокруг и глубоко в себе и понял наконец, что в Инь содержится Ян, а в Ян содержится Инь. Это соответствует раздвиганию вверх и вниз исконного Неба-Земли, это принцип взаимодействия солнца и луны. В ци рождается вода, в воде рождается ци, это принцип взаимодействия сердца и почек. Только при соединении знаков Цзя и Гэн проверяется правильность Золотой Пилюли. При извлечении и пополнении Мао и Ю естественные фазы огня безошибочны. Красный свинец и черный свинец, проникая до дна, не составляют Великого Снадобья. Золотая Жидкость и Яшмовая Жидкость доходят до дна, лишь тогда становятся Возвращающейся Пилюлей. От Отсутствия переходящий к Наличию всегда лелеет карающее сердце, снизу поднимающийся вверх постепенно вступает в обитель тишины. Извлекай свинец и пополняй ртуть, и так две восьмерки Инь. На смену костей и выплавление формы тратятся девять троек Ян. Чист или грязен источник, судят после переправы через него. Истинную пустоту того, что внутри, узнаешь в тот день, когда будешь сидеть, забыв обо всем. Скрытый смысл Сокровенной Пружины трудно исчерпать. Только книги, в которых собраны чудесные принципы Драгоценностей Духа, пригодны для того, чтобы превзойти заурядность и вступить в совершенную мудрость. В общем это способы Трех Колесниц, называемые „Способами завершения Драгоценностей Духа“. В речи совершенномудрых о Великом Дао не посмел вторгаться в одиночку, вместе со мной был Дунбинь. Полное раскрытие тайн Дао остается на долю мужей будущего.» («Дао цзан», кн.28). 108/ Когда Люй Дунбинь прибыл в Чжуннаньшань и во второй раз встретился с Чжун Лицюанем, два Истинных Человека вместе обсудили даосскую технику пестования жизни, а Ши Цзяньу записал их диалоги, отредактировал записи и передал их миру. Это и есть «Собрание речей Люй Дунбиня о Дао», входящее в «Дао цзан». Люй и Чжун обсудили всего девяносто вопросов, касающихся восемнадцати областей, и систематично и полно рассказали о сущности учения о внутреннем мастерстве. Самый последний вопрос Люя был таков: «Ныне уважаемый Учитель особо удостоил меня разговором о великом смысле тишины, о Сокровенной Пружине Неба и земли. Но зная чудесные принципы и не умея их осуществить, в конечном счете не овладеешь мастерством. Позвольте спросить о приемах осуществления, с чего начинать, как работать?» Чжун отвечал: «У Вашего покорного слуги есть „Способы завершения Драгоценностей Духа“. Нужно выбрать счастливый день и преподать их Вам». Такова история «Способов завершения Драгоценностей Духа». «Способы завершения Драгоценностей Духа» подразделяются на Три Колесницы –Небесную, земную и человеческую: Малая Колесница человеческих бессмертных Четверо врат к способам покоя, радости и продления жизни Первые – подбор пары Инь-Ян Вторые –собирание и рассеивание Воды и Огня Третьи – совокупление Дракона иТигра Четвертые –выплавление Пилюли и Элексира Средняя Колесница земных бессмертных Трое врат к способам того, как при долгой жизни не умереть Пятые –испарение Золотого Кристалла выше локтя Шестые –Яшмовая Жидкость и Возвращающаяся Пилюля Седьмые –Золотая Жидкость и Возвращающаяся Пилюля Великая Колесница Небесных бессмертных Трое врат к способам превосхождения заурядности и вхождения в совершенную мудрость Восьмые – поворот лицом к изначальному Девятые –внутреннее созерцание Десятые –превосхождение и отрыв В «Лин Бао би фа» о смысле работы рассказывается глубоко и всесторонне, но вот о конкретных приемах совершенствования в выплавлении говорится довольно мало. Когда этот классический трактат попал к Ван Чунъяну, тот на его принципах создал комплекс приемов работы, которые непосредственно используются при совершенствовании в выплавлении, это и было «Мастерство Трех Бессмертных». Ван Чунъян передал «Мастерство Трех Бессмертных» Цю Чуцзи, а уж потом оно сделалось секретом, передаваемым только внутри школы Драконовых Ворот. Теоретической основой «Мастерства Трех Бессмертных» является идея единства Неба и Человека. В нем Инь-Ян и Пять Элементов в теле человека приводятся в соответствие с Инь-Ян и Пятью Элементами небесных тел (солнца, луны, звезд, земного шара и т.д.) и, выражаясь математически, проводится совершенствование в выплавлении сначала объема, потом переходят от плоскости к линии и. наконец, к точке, так постепенно осуществляется переход к высшей Колеснице. Мастерство Трех Бессмертных –это мастерство медитации в покое. В сочетании с Мастерством Равновесия, или внешнего движения, с Мастерством Сна, или промежуточным мастерством, оно составляет целостный комплекс совершенствования сердечной природы и жизни школы Драконовых Ворот, приемы даосского мастерства, в котором сочетаются покой и движение. В «Мастерстве Трех Бессмертных» фундаментальным приемом, приемом возвращения к истокам и пополнения утечек служат «Способы привлечения бессмертных» – «Инь сянь фа», с их помощью, начиная от Беспредельного, выстраиваются Девять Дворцов. В «Способах привлечения бессмертных» способов всего двенадцать: 1. сосредоточение ума при сидении в покое 2. настройка тела 3. прекращение созерцания и слушания 4. сосредоточение зрения, внутренний слух 5. настройка обычного дыхания 6. работа трех шагов со спокойным шэнь 7. настройка истинного дыхания 8. тренировка удержания от утечек 9. внутреннее зрение и внутренний слух 10. сосредоточение шэнь в тишине 11. прислушивание к дыханию, следование за дыханием 12. пестование сердца, омывание в ручье 110/ Все приемы комплекса концентрируются вокруг «покоя», производится регулирование тела, дыхания, выплавление формы и духа. При регулировании тела, когда принята поза тигля и закрыты все девять отверстий, происходит вот что: Глаза не смотрят, а душа-хунь в печени, Уши не слушают, а семя-цзин в почках, Язык не шевелится, а дух-шэнь в сердце, Нос не ощущает запахов, а душа-хунь в легких, Конечности не движутся, а мысль в селезенке. При настройке дыхания, то есть при переходе от обычного дыхания к истинному, обычное дыхание приостанавливается, а истинное дыхание приходит в действие. Здесь главные приемы и заклинания таковы: Ци вдоха проходит под пупком, Ци выдоха не выходит из сердца; Вдыхая ци, вбираешь самого себя, вбираешь мир; Выдыхая Ци, выпускаешь наружу, выпускаешь во все стороны, образуешь шар. (Си ци гоу ци ся, ху Ци бу чу синь; Си ци, шоу шэшь, шоу юй чжоу; ху Ци, вай фан, сян сы мянь ба фан фан, фан чэн юань син). Выплавление формы означает, что внутренним зрением и слухом, появившимися после прекращения внешнего созерцания и слушания и приведения в действие истинного дыхания, слушают собственное сердце, сердце Дао и сердце Неба, то есть слушают биение своего сердца и то, как истинное дыхание следует обращению небесных тел. Когда Пять Элементов в собственном теле займут подобающие им места, начинается безмолвное движение их внутри тела в порядке линии взаимопорождения Небесных Пяти Элементов – из почек в печень, из печени в сердце, из сердца в селезенку, из селезенки в легкие, из легких снова в почки и так далее, цикл за циклом. При выплавлениие духа шэнь дают мысли войти в космос тела, во все поры и биологически активные точки тела и в конце концов достигают состояния бессознательности. Когда выплавляешь дух шэнь, надо выплавлять из неодухотворенного одухотворенное, Когда вносят дух в неодухотворенное, неодухотворенное одухотворяется. И, наконец, пестование сердца, омывание в ручье, то есть вхождение в великую устойчивость. В главе «Ван цзы пянь» («О забывании слов») говорится: Забыванием понятий можно питать ум, Забыванием чувств можно питать сердечную природу, 111/Забыванием покоя можно питать шэнь, Забыванием секса можно питать цзин, Забыванием страсти можно питать форму, Забыванием формы можно питать Ци, Забыванием «Я» можно питать пустоту, Забыванием дел можно питать Дао. А существует еще «Заклинание со словом Сокращение» («Гуа цзы цзюэ»): Сокращением речей можно питать Ци, Сокращением дел можно питать славу, Сокращением слушания можно питать сообразительность, Сокращением размышлений можно питать ум, Сокращением страстей можно питать природу, Сокращением волнений можно питать шэнь, Сокращением Дэ можно питать цзин. И еще есть «Заклинание со словами Ци» («Ци цзы цзюэ»), где говорится: Уменьшением болтовни можно питать внутреннее Ци, Сокращением страстей пола можно питать Ци семени цзин, Пренебрежением ко вкусному можно питать безвкусное Ци, Подавлением слюны можно питать Ци плотных органов, Отказом от гнева можно питать Ци печени, Ограничением в питье и пище можно пестовать Ци желудка, 112/ Выравниванием зародышевого дыхания можно пестовать Ци легких, Уменьшением размышлений можно питать Ци сердца, Не упуская семени, можно питать Ци почек, Старательным сбережением можно питать Ци духа шэнь. До того как Ван Липин умер после голодания, Учителя преподали ему немало приемов мастерства из «Внутреннегомастерства укрепления умственных способностей энциклопедии Драгоценностей Духа» («Лин Бао тун чжи нэн нэй гун шу»). а сейчас он продвинулся на более высокий уровень, и они учили его «Мастерству Трех Бессмертных». Человек Дао Чистого Покоя рассказывал: «Мастерство Трех Бессмертных» ведется от «Способов завершения Драгоценностей Духа», это способы совершенствования в выплавлении соответствия между человеком и Небом, соответствия между Последующим Небом и Прежним Небом. Способы делятся на Три Колесницы, десять врат, сорок пять ступеней, они требуют девяти лет сидения лицом к стене, одного года омывания в ручье, всего для завершения требуется десять лет. В Малой Колеснице, в способах покоя, радости и продления жизни, четверо врат, это мастерство человеческого бессмертия, в нем семнадцать ступеней. В Средней Колеснице, в способах долгой жизни без умирания, трое врат, это мастерство земного бессмертия, в нем шестнадцать ступеней. В Великой Колеснице, в способах превосхождения заурядности и вступления в совершенную мудрость, трое врат, это мастерство небесного бессмертия, в нем двенадцать ступеней. Мастерство Малой Колесницы ты фактически уже выплавил. сейчас ты и принадлежишь к Низшему из Трех Миров и не принадлежишь к нему. Нужно начинать выплавление по способам Средней Колесницы. И начальная работа здесь опять же с цзин, ци и шэнь. И Учитель Чистого Покоя принялся за обучение Ван Липина базовому мастерству следующего уровня. Эти цзин, ци и шэнь патриархи называли также «Тремя Цветками». «Три цветка» ночью находятся в почках. а днем сохраняются в трех местах: цзин – в ушах, ци – во рту, а шэнь – в глазах. Поэтому долгое слушание наносит ущерб цзин, долгое говорение – ущерб ци, долгое разглядывание – ущерб шэнь. «Цзин», о котором здесь говорится, также является бесформенным, но обладающим материальностью. Во время совершенствования в выплавлении затыкают свои уши, закрывают глаза и сжимают губы, чтобы цзин, ци и шэнь сконцентрировались на макушке, во Дворце Глиняного Шарика, это называется «собрать Три Цветка на макушке». Пять Элементов человеческого тела также нужно, используя способы выплавления, направить в одно место. Когда глаза не смотрят, душа-хунь в печени, когда уши не слышат, цзин – в почках, когда на языке нет вкусовых ощущений, шэнь – в сердце, когда нос не ощущает запахов, душа-по – в легких, когда конечности недвижны, мысль – в селезенке. Таким образом ци этих пяти плотных органов возвращается и концентрируется в «Сюань Гуань», «Сокровенной Заставе», то есть во лбу. Это называется «Повернуть пять ци к Изначальному». Базовое мастерство следующего уровня состоит в том, чтобы овладеть способами пополнения Трех Первоначал в своем теле. Первой заставой при внутреннем выплавлении является метаморфоза цзин в Ци, когда достигается взаимосоединение Первоначального цзин и Первоначального ци с Первоначальным шэнь, при сгущении образуется Ци, результат соединения цзин и ци, называемое также «Великим Снадобьем». Средней заставой внутреннего выплавления является выплавление метаморфозы Ци в шэнь, когда «Великое Снадобье» соединяется с Первоначальным шэнь и превращается Шэнь, сгущенное из Трех Первоначал. Это «Шэнь» располагается во Дворце Глиняного Шарика. Дворец Глиняного Шарика является также Верхним Даньтянем, в пустоте открывается полость, там и хранится Шэнь. В результате занятий совершенствованием в выплавлении Ван Липин через некоторое время стал внутренним зрением видеть на макушке на месте Дворца Глиняного Шарика светящуюся точку. Учителя тоже увидели светящуюся точку и поняли, что полость у него на макушке открылась, что базовая работа завершена, и тогда стали руководить им в выплавлении Девяти Дворцов на голове. Время перед рассветом, солнце еще не встало. В небе мерцают звезды, вдруг пронесется метеор и во мгновение ока исчезнет. Чуть проступают вдали темные силуэты гор, изредка доносится далекие крики петухов и лай собак. Люди еще спят. А на вершине горы уже сидят четверо в позе тигля, пристально всматриваясь в восточный край горизонта. На кайме небесного занавеса сияет яркая и лучистая звезда. Она плавно движется меж других звезд. Дед-Учитель сообщает Ван Липину, что это Меркурий, Звезда Воды. Обычно отыскать его нелегко, только перед рассветом над восточной кромкой горизонта или к вечеру над западной, он ближе к нам, чем неподвижные звезды. В своем свободном движении по небу он почти неощутимо влияет на землю и все, что на ней есть. «Прикрой легонько глаза, позабудь себя, и ты почувствуешь тонкие и тончайшие изменения, которые он производит в тебе. Понаблюдай, какая реакция будет на них в твоем теле, какие изменения произойдут на голове, во Дворце Глиняного Шарика». По указанию Учителей Ван Липин погружается в покой. О, туман! О, неясность! Эта звездочка подходит к нему, все ближе и ближе. О, далекое! О, смутное! Очень слабая, чуть заметная вибрация в почках. О, колеблющееся! О, мельчайшее! Во Дворце Глиняного Шарика возникает светящаяся точка, она тоже движется, мерцает. 114/ Ван Липин докладывает старикам, что «ощутил» существование Меркурия. И старики уже увидели, что один «Дворец» на его голове движется. Сумерки, последние бледные лучи солнца еще освещают западный край неба. Завеса ночи еще не опустилась. Над западной кромкой горизонта замерцала большая и яркая звезда. Учителя говорят, что это Венера, Звезда Металла. Древние, видя ее в сумерках, называли «Звездой Долгожителей», а видя перед рассветом, – «Рассветной Звездой. Она влияет на железы человека, на макушке также есть соответствующая ей биологически активная точка. Если наблюдать дальше, станет видна еще одна звезда огненно-красного цвета, тоже движущаяся между звезд. Это Марс, Звезда Огня, влияющая на психические и физические силы человека, и опять на макушке есть соответствующая ей точка. А если понаблюдать за Юпитером, Звездой Дерева, то он непосредственно влияет на печень. Вслед за изменением угла склонения Юпитера над землей функции человеческой печени ослабляются или усиливаются. На небе есть очень медленно перемещающаяся звезда. Перемещения ее обнаружить почти невозможно, если только не наблюдать непрерывно, но она очень яркая, ярче звезд созвездия Пастуха и Ткачихи. Это Сатурн, Звезда Почвы, она влияет на человеческую систему пищеварения. А Меркурий (Звезда Воды) влияет на нервную систему человека. Учителя велели Ван Липину совершенствоваться в выплавлении, наблюдая за звездами, и в процессе выплавления рассказывали ему кое-что о небесных телах и явлениях, направляли его мысли к звездному пространству, чтобы привести в соответствие человеческое совершенствование в выплавлении и движение небесных тел. Живущие в горах даосы тоже так обучаются. Днем созерцают тень, вечером созерцают звезды и так день за днем и месяц за месяцем накапливают богатые знания о движении небесных тел – солнца, луны, звезд, и одновременно обнаруживают связи и соответствия между движениями небесных тел и человеческим совершенствованием в выплавлении. В «Хуанди нэй цзин» («Трактате Желтого императора о внутреннем») в разделе «Су вэнь» «(Вопросы о простом»), в главе «Шэн ци тун тянь» («О соединении живого ци с Небом») говорится: Связующийся с Небом достигает корня жизни, коренящегося в Инь-Ян. Между Небом и землей, в Шести Единениях все Девять Областей ци, Девять Полостей, Пять Хранилищ, Двенадцать Сочленений проникнуты небесным ци. 115/ Здесь говорится о взаимосоответствии человеческого тела и неба и земли. Между небом и землей земное ци внутри Шести Единений и Девяти Областей и человеческое ци Девяти Полостей, Пяти плотных органов и Двенадцати Сочленений соединяются с небесным ци. Шесть Единений – это шесть сторон света – восток, запад, север, юг, верх и низ.. Девять Областей – это девять мифических островов на территории Китая, образовавшихся в результате всемирного потопа. Девять Полостей – глаза, уши, ноздри, рот, анус и уретра.. Пять плотных органов – печень, сердце, селезенка, легкие, почки. Двенадцать Сочленений – два сустава лучезапястных, локтевых, плечевых, голеностопных, коленных и тазобедренных. Позже, в процессе работы даосов по совершенствованию в выплавлении своего тела обнаружилось, что гораздо большее количество частей тела имеет соответствие небесным телам (включая Землю). Эти открытия имеют очень большое значение для изучения человека. И наоборот, очень важное значение имеет возврат от изучения человека к изучению небесных тел. В «Дао цзане», в «Каноне Небесной Пружины» (« Тянь Цзи цзин») говорится: Девять полостей – это девять планет на небе, девять областей на земле и девять отверстий в человеке. Те приемы работы, которым три старика сейчас обучали Ван Липина, относились уже не к девяти отверстиям человеческого тела, а к девяти скрытым полостям на макушке головы. В последние годы об этом было открыто рассказано в книге «Сю чжэнь ту» («План совершенствования истинности»). На голове у тех, кто занимается совершенствованием в выплавлении, есть большое кольцо, а внутри него располагаются девять малых колец. Это значит, что когда совершенствующийся в выплавлении доходит до определенного уровня работы над собой, на голове у него открывается некая полость, называемая Дворцом Глиняного Шарика. В центре Дворца Глиняного Шарика, располагается еще один дворец, а вокруг этого центрального дворца, большой светящейся точки, образуются девять биологически активных точек. Внутренним зрением можно видеть, как девять маленьких ярких точек вращаются вокруг большой светящейся точки. Большая точка соответствует солнцу, а девять маленьких – девяти планетам солнечной системы. То, что это крошечное место на голове отражает солнечную систему, является ценнейшей составной частью сделанного даосами с помощью совершенствования в выплавлении открытия – открытия соответствия человека и неба. Это научное открытие даосов до сих пор не получило полного признания, почти 116/ никто его внимательно не изучил и от науки его по-прежнему отделяет глубокая пропасть. Например, даосскую внешнюю алхимию, выплавление Внешней Пилюли, современная наука признает началом химической науки, это принимается и химиками и учеными специалистами других областей. Но на том все и кончается. Почти никто не собирается идти дальше, выяснять, следует ли еще заниматься изучением даосского выплавления Внешней Пилюли, приносит ли такая Пилюля человеку пользу. И в наблюдении за небесными телами наука также идет своим собственным курсом и пренебрежительно отвергает даосские исследования неба, проводимые иными методами. Благодаря совершенствованию в выплавлении даосы давно знали, что «на небе есть девять планет». А наука выяснила это после изобретения оптическихприборов. С тех пор как с помощью телескопа астрономия открыла Уран, началось изучение его орбиты. В результате наблюдений через некоторое время обнаружилось, что в своем движении вокруг солнца Уран отклоняется от должного курса, то есть действительная орбита не соответствует орбите, вычисленной теоретически. До 1822 года Уран двигался с ускорением, а потом начал замедляться. Это привело к предположению, что вероятно существует еще одна планета, которая его притягивает. Была проведена тщательная проверка, и в конце концов 22 сентября 1846 года на основе законов движения других планет была открыта новая планета – Нептун. Конечно, самое большое влияние на человека оказывают такие небесные тела, как солнце, луна и Земля. Можно сказать, что Земля оставила на человеке свою тень. Но по-настоящему понять смысл этого выражения могут только совершенствующиеся в выплавлении. Индия, как и Китай, является древнейшей культурной страной, и в ее истории также было множество самосовершенствующихся со своими собственными учениями и методами. Самое знаменитое из этих учений – йога. Интересно, что в индийской йоге, как и в китайском учении о пестовании жизни, используется идея единства неба и человека, есть немало общего между ними и в методах. Но так как расположение двух стран на земном шаре различно, так как они находятся на разных параллелях, различаются и центральные 117/ линии человеческого тела, выплавляемые в процессе совершенствования. Даосы считают, что земной шар есть космос, космосом является также и человек. На земле есть параллели и меридианы, они есть и в человеческом теле. Проблема меридианов, каналов и биологически активных точек земли уже выдвигается некоторыми учеными, и это большой прорыв в области теории. Всемирно известны учение китайцев о каналах и меридианах человеческого тела и соответствующая практика. А учение и практика относительно параллелей человека долгое время были тайным достоянием даосов, мирянам совершенно неизвестным. Впервые о существовании параллелей в человеческом теле рассказал авторам этой книги Ван Липин. Мы надеемся, что это вызовет интерес во всем мире и поможет продвинуться далеко вперед в исследовании тайн человека. Земля имеет центральную линию, то есть экватор. Есть центральная линия и в человеческом теле. Даосская техника пестования жизни делит тело человека на три места порождения Пилюли, это часто упоминаемые Верхний, Средний и Нижний Даньтяни. Обычно занимающиеся работой выплавления знают, что Нижний Даньтянь находится под пупком, в нижней части живота, но точное его расположение для них неясно.В разные времена даосские адепты тоже имели об этом различные мнения. Из своего собственного опыта совершенствования в выплавлении Ван Липин сделал вывод, что место расположения Нижнего Даньтяня в теле человека изменяется в зависимости от местоположения человека на земном шаре. У китайцев он находится на расстоянии 1,2 –1,5 дюйма ниже пупка. У людей, живущих вблизи экватора, Нижний Даньтянь расположен ближе к пупку, а у живущих от экватора дальше, он от пупка дальше. Если сказанное немного развернуть, то в человеческом теле сверху донизу имеется большое соответствие с землей с юга на север. Обычно север называют верхом, а юг низом, почему же в соответствии человеческого тела и земли имеет место такое «переворачивание»? Ван Липин пояснил, что нормальное положение человека в утробе матери как раз головой вниз, это соответствует тому, что у земли юг внизу, а север наверху. Почему даосы настаивают, что во время совершенствования в выплавлении необходимо сидеть со скрещенными ногами, а лучше всего в позе лотоса? Резон такой же. Именно потому, что необходимо подражать положению зародыша в утробе матери, чтобы 118/ нижние меридианы и биологически активные точки были полностью закрыты, чтобы не было утечек через открытые полости. Это удобнее всего для формирования зародышевого дыхания, а также для проходимости пупка, этой десятой полости тела. Другое важное назначение этой позы состоит в том, что она дает ,возможность ощутить в себе существование параллелей. Когда даосы говорят, что надо «девять лет сидеть лицом к стене, десять лет созревать и два года омываться в ручье, чтобы вернуться к Прежнему Небу», это означает, что достижение экстраординарных результатов в пестовании жизни происходит в том случае, если Великое Ци Прежнего Неба, непрерывно расходуемое в Последующем Небе, выплавляется в течение срока, в двенадцать раз превышающего срок пребывания зародыша в утробе матери. В «Лао-цзы» говорится: «Храня в душе Единое, можно избавиться от утрат, делая ци податливым, можно стать подобным новорожденному младенцу». Возвращение от старости к детству – одна из целей, преследуемых даосским пестованием жизни. Человек старится, и целиком вернуться к стадии младенчества для него невозможно, но вот выплавить в процессе совершенствования некоторые характерные черты младенческого состояния – это доступно. Одна из таких характерных черт состоит в том, что у новорожденного младенца в теле совершенные меридианы и параллели. Наличие меридианов в человеческом теле уже является общеизвестным фактом, но обыкновенные люди их не видят, их невозможно увидеть с помощью научных приборов и западных методов медицины. Меридианы и каналы у человека существуют при жизни, их нельзя обнаружить анатомическим путем. Лишь с помощью методов внутреннего мастерства, Небесным Глазом можно явственно видеть меридианы и каналы в теле живого человека. Точно таким же образом существуют в человеческом теле и параллели. Взаимопересекаясь с меридианами, они образуют в нем целостную систему каналов. Существование параллелей является «тайной за семью печатями», в том смысле, что о них мало кому известно, даже среди совершенствующихся в выплавлении. Но тому, кто узнает об их существовании, расположение биологически активных точек в теле человека сразу же становится понятным, за очень короткое время тогда можно запомнить несколько сот уже исследованных точек. Что же касается неисследованных точек, то оказывается возможным узнать места их расположения и функции. Историческая миссия даосов как раз и состоит в том, чтобы с помощью методов совершенствования в выплавлении исследовать тайны человека, тайны небесных тел и тайны связи человека и неба. Совершенствуясь под руководством трех стариков в выплавлении «Мастерства Трех Бессмертных», Ван Липин уже поднялся до столь высокой ступени, что занимался теми же самыми делами, что и тысячи ученых в мире, но только пути и способы у него были другие. 119/ Г-н Ван Липин утверждает, что у даосов есть множество идей и открытий, которые могли бы способствовать глубокому просвещению людей, и принести огромную пользу развитию человечества. Их не перечесть. Выше уже говорилось о соответствиях в строении земного шара и человека, о том, что Южный полюс соответствует голове. Даосы издавна знали, что Южный полюс – драгоценное место земли. Люди открыли Антарктиду в 30-х годах прошлого столетия. Почти одновременно начались исследования функций головного мозга, а на Западе сформировался «спиритизм». По мнению Ван Липина, это совсем не случайные совпадения. Есть еще более удивительные вещи. В процессе совершенствования в выплавлении Ван Липин обнаружил, что у некоторых каналов человеческого тела есть начало, но нет конца или нет ни начала, ни конца. Дойдя до определенного места, они вдруг таинственным образом исчезают. В школе Драконовых Ворот такие каналы называют «тупиковыми». В теле есть еще «точки смерти», или «запретные точки», их местонахождение можно определить только с помощью внутреннего мастерства. Ни при лечении, ни при единоборстве их ни в коем случае нельзя затрагивать. Если случится что-нибудь с «тупиковым каналом» или будет затронута «запретная точка», человека поражает трудноизлечимый общий паралич, а в некоторых случаях и смерть. Так вот, существуют ли такие «тупиковые каналы» на земном шаре? Существуют ли на земле «точки смерти»? При упоминании о «точках смерти» земли естественно приходит на ум страшный «Бермудский треугольник». Он расположен на стыке Атлантического океана с Карибским морем, там часто таинственно и бесследно исчезают самолеты и корабли, это место зовется «Треугольником Ужаса». С точки зрения учения Ван Липина, Треугольник соответствует «тупиковому каналу» или «точке смерти» в человеческом теле. «Тупиковые каналы» и «точки смерти» у человека не всегда открыты. Представляется, что Бермудский 120/ треугольник тоже имеет свое особое время «открывания» и «закрывания», и когда «точка смерти» земного шара откроется, проходящим здесь людям, машинам, кораблям, самолетам не поздоровится. Что же касается того, когда именно эти точки открываются и закрываются, то тут тоже должна быть какая-то закономерность циклического характера. Это значит, что при изучении Земли ее надо рассматривать не как мертвую вещь, а как живой микрокосм. И здесь учение о меридианах, параллелях и каналах человеческого тела может стать теоретической основой для изучения земных параллелей, меридианов и каналов. Необходимо также изучать Землю с точки зрения ее положения внутри солнечной системы, исследовать взаимосвязь движения земли с другими планетами солнечной системы и небесными телами вне ее. Здесь даосские теории относительно «единства неба и человека», «взаимодействия неба и человека» также могут быть очень полезны. С повышением уровня совершенствования в выплавлении можно отыскать в теле человека новые, все более потаенные «тупиковые каналы» и «точки смерти». Дописав книгу до этого места, ее авторы во второй раз посетили г-на Ван Липина. В это время он как раз организовал в Шэньяне курс «неторопливые беседы о даосской технике пестования жизни», в котором участвовало 1400 человек. При встрече, не успев даже еще задать обычные вопросы о здоровье и жизни, авторы очертили на пояснице г-на Вана в районе точки Ворота Жизни (Мин мэнь) кружок диаметром сантиметров в пять и спросили: «Верно ли, что в этом месте располагается хоть одна из „точек смерти“?» Ван Липин немного удивился : «А вы откуда это узнали?» «Вычислили по земному шару!» Потом авторы с жаром открывателей новых материков рассказали, как это произошло. Во время написания этой главы перед авторами всегда стоял маленький глобус. Однажды при взгляде на него у них родилась замечательная мысль: Ван Липин говорил, что в пренатальном периоде (периоде Прежнего Неба) человеческий зародыш получает питательные вещества от матери через пуповину. Значит, пупок – это точка, через которую человек снабжается питанием. «Пуп» Земли, соответствующий точке снабжения питанием в человеческом теле, также должен быть точкой снабжения Земли питанием Дед-Учитель в детстве говорил ему, что если от Центральной Китайской равнины идти 121/ прямо на юг, на какой-то линии можно отыскать точку снабжения Земли питанием. Авторы сейчас же по ассоциации подумали о гигантских залежах нефти в районе Восточного Китая. Не здесь ли и расположена точка питания Земли, о которой говорил Человек Беспредельного Дао? Пусть пока будет так, а ассоциации продолжаются. Пупку человека противостоит на пояснице место вокруг Мин Мэнь, Ворот Жизни. В линиях внутреннего мастерства (см. стр. ) соединяющая их линия называется «линией сохранения жизни». Ну, а что же находится на стороне земного шара, противоположной Восточному Китаю? Повернем глобус. Поворот на 180 градусов заставил авторов книги прямо-таки вздрогнуть. По меридианам и параллелям выходило, что напротив расположен «Бермудский треугольник»! Так, может, между этими районами существует какая-то таинственная связь? «Бермудский треугольник» – это «точка смерти» Земли, а если в человеческом теле действительно есть глубинная связь с земным шаром, то в районе Ворот Жизни у человека должна быть по крайней мере одна точка смерти. С этой ассоциацией мы и пошли во второй раз к Ван Липину. Г-н Ван Липин, выхватив у одного из авторов ручку и бумагу, принялся рисовать и объяснять: Все девять «точек смерти» человека сконцентрированы в районе Ворот Жизни и они расположены как раз таким образом, что получается форма Девяти Дворцов. Из численного соотношения с Девятью Дворцами можно заключить, что точки смерти на земле занимают территорию, гораздо большую, чем ныне уже обнаруженный Бермудский треугольник. А Ван Липин тем временем под руководством стариков шаг за шагом осваивал мастерство земных бессмертных из «Мастерства Трех Бессмертных». «Мастерство Трех Бессмертных» было создано патриархом Чунъяном, который конкретизировал и систематизировал его на основе «Способов завершения Драгоценностей Духа». Оно состоит из Трех Колесниц, десяти ступеней и сорока пяти звеньев. Малая Колесница, четверо врат к способам радости, покоя и продления жизни мастерство человеческих бессмертных 1. Подбор пары Инь-Ян (1) Иньское дыхание Янского зародыша (2) дыхание истинного зародыша (3) пара /гексаграмм/ Ли и Кань 2. Сосредоточение рассеянных Огня и Воды (1) Тайи содержит истинное ци (2) малое выплавление формы (3) Небесное дитя, Небесный старец 122/ 3. Совокупление Дракона и Тигра (1) Собирание, дополнение и возвращение в Пилюлю (2)пестование Бессмертного Зародыша (3) упорядочение Воды и Огня (4) свидание Истинных Супругов (5) обмен ци при неизменности формы 4. Выплавление Пилюли (1) Выдержка на огне (2) Малая Небесная орбита (3)выдержка на огне Небесной орбиты (4) сосредоточение шэнь, пестование ци (5) сосредоточение ци, пестование шэнь (6) выплавление Ян, пестование шэнь Средняя колесница, Трое врат к способам того, как при долгой жизни не умереть – мастерство земных бессмертных 5. Испарение Золотого кристалла за локтем (1) Возвращение семени цзин, пополнение мозга (2) подъем Водяного колеса (3) совокупление Дракона и Тигра (4) всасывание свинца , добавление ртути (5) поворот от старости к детству 6. Возвращение Яшмовой жидкости в Пилюлю (1) Яшмовая жидкость выплавляет знак формы (2) омывание в ручье Бессмертного Зародыша (3)малое возвращение в Пилюлю (4) великое возвращение в Пилюлю (5)семь возвратов в Пилюлю (6) девять вращений Пилюли 7. Возвращение Золотой жидкости в Пилюлю (1) Золотая жидкость выплавляет знак формы (2) начинается пожар и сжигает тело (3) Золотой Цветок, Яшмовая Роса (4) великое упорядочение (5) способ Желтого и Белого Великая Колесница, трое врат к способам превосхождения заурядности и вступления в совершенную мудрость – мастерство Небесных бессмертных 8. Поворот лицом к Изначальному, выплавление ци (1) Превосхождение Внутреннего двора (2) выплавление ци, образование формы (3) Лиловая и Золотая Пилюля (4) выплавление Янского шэнь (5) концентрация Трех Цветков на макушке 9.Взаимообмен во внутреннем созерцании (1) Сосредоточение Янского шэнь (2)прикосновение к Небесному Огню (3)обмен Шариками Бессмертия (4) Совершенная Небесная страна среди людей 123/ 10. Превосхождение и отделение от формы (1) Вход и выход при отделении от формы (2) духовный Бессмертный оставляет материю (3) превосхождение заурядности, вступление в совершенную мудрость. Ван Липин на этом уровне совершенствования в выплавлении усваивал глубинные связи между человеком и Природой, исследовал тайны человека и космоса. С головой погрузившись в совершенствование, он вошел в границы того, что трудно описать словами. И нам, чтобы понять связь между человеком и космосом, следует немного “приподнять” свое мышление. Люди часто говорят: “Земля – наша мать”. Далеко недостаточно понимать эти слова в том смысле, что Земля нас порождает и кормит. Земля и Космос создают нас по собственному образу и подобию, человек – это уменьшенная Земля, уменьшенный Космос. Под этим углом зрения надо объяснять загадки человека, Земли и Космоса, под ним же надо рассматривать и наши связи с землей и Космосом. Развитие науки и техники не должно служить бесконечному развитию чувственных вожделений человека, не должно опираться на разграбление природных ресурсов, не должно оплачиваться разрушением взаимосвязи человека с природой, то есть разрушением равновесия, которое обеспечивает их взаимное выживание. Человек –душа всего сущего, можно сказать, что человек царит в космосе, но он царит в нем, только если он разумный и чувствующий Человек. Эта разумность есть глубокое понимание сущности космоса. Это чувство есть глубокая любовь к нему. Человек в космосе должен не только действовать, но и воздерживаться от действий, не только “брать”, но и “не брать”, не только “идти вперед”, но и “останавливаться”, избегать причинять ему ущерб, делать упор на связи, слиянии, гармонии, сохранении середины, вместо того чтобы бросаться в крайности и тем самым подрывать базу существования и развития человечества. Человек – это малый космос. Тело человека несет в себе космическую информацию, а также информацию о развитии человечества и общественном развитии. Настал день, когда три старика начали рассказывать Ван Липину о том интересном, что есть в человеческом теле. И начали с издавна знаменитой истории о “Туй бэй ту”, “Планах, выведенных из спины”. 124/ Жили в танское время два гадателя, один звался Ли Чуньфэном, другой Юань Тяньганом. Ли Чуньфэн с детства знал наизусть множество книг и умел “вычислять судьбу”. Он служил при императоре Тайцзуне придворным историографом, и в гаданиях о счастье и несчастье его предсказания всегда сбывались. А Юань Тяньган был тонким физиогномистом, всегда все удивительно верно видел по лицам людей. Часто он говорил о себе, что благодаря своему искусству знает людей лучше, чем их собственные родители. Как-то Ли и Юань вдвоем сделали предсказания в картинках, касающиеся подъемов, упадков и других исторических перемен, которые были названы “Планами, выведенными из спины”, или “Планами толчка в спину”. По одной легенде, когда они создавали картинки и дошли до 60-й, Юань Тяньган толкнул Ли Чуньфэна в спину, мол, хватит, откуда и произошло название. Даосы таким россказням не верят, у них другое объяснение названия. Оно означает не то, что кто-то кого-то “толкнул в спину” или “хлопнул по плечу”, речь идет о подлинном “выспрашивании спины”, о вещах, которые можно увидеть по человеческой спине. Ли и Юань в то время рассматривали будущее по спинам друг друга, или, выражаясь современным языком, считывали информацию, содержащуюся на спине, и с ее помощью предсказывали крупные события в Поднебесной. Они сверяли друг с другом увиденное, обозначали картинки гексаграммами и располагали их по часовой стрелке. Шестьдесят картинок в таком порядке и составили то, что они оставили миру под названием “Планы, выведенные из спины”. “Планы из спины” состоят из изображения гексаграмм, картинок, предсказаний и стихотворных од. Смысл предсказаний и од очень глубок, изображения на картинках тоже очень таинственны, они оставляют в человеке ощущение непонятности. “Планы, выведенные из спины” фактически являются книгой предсказаний, говорящей о событиях, которые могут произойти в будущем. Существует много видов таких “Планов”. Те, которые были созданы Ли и Юанем, – это предсказания по истории общества, а те “Планы”, о которых старики начали говорить, были предсказаниями по спине, сделанными на всем протяжении истории школы Драконовых Ворот ее трансляторами. Напрашивается вывод, что и для других областей жизни возможно сделать “Планы из спины”, только содержание будет другое, да и уровень может быть разный. С этой точки зрения, “Планы, выведенные из спины” отнюдь не являются мистикой. “Планы из спины”, созданные Ли Чуньфэном и Юань Тяньганом, поскольку в них 125/ предсказывались великие события общественного развития и общественные перемены, были государственной тайной, так они рассматривались всеми правителями, и неудивительно, что их не знал не только народ, но и чиновники ниже определенного ранга. Со временем эта запрещенная книга все-таки просочилась в общество, но людей, которые могли бы ее по-настоящему понять, было отнюдь не много. Даосы в процессе совершенствования в выплавлении очень тщательно и подробно изучают каждую часть человеческого тела. Они видят в них информацию не только о заболеваниях или изменениях внутренних органов, а также об обращении небесных тел. Там есть информация и об общественном развитии. Три старика учили Ван Липина “Планам, выведенным из спины”, то есть учили считывать информацию со спины. Такая информация касается не только прошлого, но и будущего. С точки зрения обыкновенных людей, спина человека – это спина в биологическом смысле, кроме кожи и пор, ничего на ней не увидишь. И только люди высокого внутреннего мастерства видят на спине информацию, не видимую для обычных людей.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ ВОСКРЕСЕНИЕ ИЗ МЕРТВЫХ И НОВОЕ ВЫПЛАВЛЕНИЕ Глава восьмая С облаками на все четыре стороны Еще до того как спуститься с гор, три старых даоса знали по «Планам, выведенным из прикосновения к спине», что в Поднебесной будет смута, но они не знали, что смута может дойти до такой степени. На священной земле с шестисотмиллионным населением появились «хунвэйбины», которые, размахивая «маленькими красными книжечками», пытались перевернуть небо и землю. Когда они принялись «выметать вон» всяческую «нечисть», «коровьих чертей и змеиных духов»1 на всей большой земле не осталось места, где можно было бы спрятаться. Ход событий в бренном мире повернулся так, что ни черти, ни духи поделать с ним ничего не могли. Даже в землях обетованных, в обителях святых бессмертных в глухих горных местах, куда нога человека ступала редко, где в тишине и покое буддийских и даосских монастырей удалившиеся от мира занимались самосовершенствованием и пестованием жизни, и то стало трудно укрыться, один за другим они «разносились вдребезги» и «выметались вон»2. Был разгромлен родовой храм Конфуция, вырублен лес на его родовом кладбище. Боевики из организации «Объединенные действия хунвэйбинов провинций и городов Китая» заняли священную гору Уданшань. Несколько тысяч хунвэйбинов с красным знаменем ворвались в монастырь Шаолиньсы на священной горе Суншань. Были захвачены и перевернуты вверх дном священные горы Эмэйшань. Главный даосский монастырь Байюньгуань в Пекине был уже разгромлен. Драгоценному Дворцу Трех Чистых – святилищу высших даосских божеств на горе Лаошань не удалось остаться в безмятежности. Три старых даоса в последние дни пребывали в душевной тревоге, ни есть, ни спать не могли спокойно, понимали, что беда близко и чтобы избежать ее, нужно торопиться. В старинном городе Фушуне тоже было неспокойно. Старики-даосы сторонились шумного города, четыре года прожили они в бедной хижине на вершине горы Сишань, всегда в большом уединении, их истинное лицо и высокое мастерство оставались глубоко скрытыми. Но когда у окрестных жителей случались горе или болезнь, три старца по доброте душевной приходили им на выручку. Иногда они применяли не понятные обычным людям приемы лечения. Отношение к ним было очень душевным, пострадавшие всегда принимали их милосердную помощь с глубокой благодарностью. Но с изменением обстановки человеческие души изменяются непредсказуемо, и не давая людям никакого «повода», можно навлечь на себя большое несчастье. Со времен смуты в конце династии Цин до междоусобных войн периода милитаристов, а потом от пожара антияпонской войны до гражданской войны между коммунистами и гоминьданом три старых даоса прошли через все перипетии событий и многое повидали. Но когда в мире было небезопасно, глубоко в горах, в лесах всегда оставались тихие местечки, где вдали от шума и суеты можно было укрыться для совершенствования в выплавлении. К тому же все три старца столько лет накопляли мастерство и обладали такой огромной духовной мощью, что хотя ее и недоставало для возвращения на Небо, но уж для самозащиты хватало с лихвой. А сейчас и «старые логовища» были порушены, и фушуньская. хижина становилась уже ненадежным убежищем. А это великое дело обучения учеников, которое никогда не прерывалось в течение тысячи лет, – ныне три старца взяли его на свои плечи, и ноша была тяжела. Тысячелетнюю мудрость, Драгоценности Духа надо было передавать дальше, Великий Путь надо было расширять в ожидании будущего. Три старца поразмыслили и решили вместе с учеником уходить подальше. А у Ван Липина в это время печаль как огнем жгла сердце, не меньше, чем у трех стариков. По правилу, установленному старцами, с того самого дня, как он попросил их стать его учителями в Дао, он должен был подробнейшим образом записывать весь свой опыт, как конкретно проходило изучение Дао и совершенствование в выплавлении, это были драгоценные материалы, предназначенные для изучения потомкам. Существует целое море даосских документов, только в одном «Дао цзане» собрано пять с лишним тысяч свитков (цзюаней), значительная часть из них посвящена принципам и приемам работы по пестованию жизни и совершенствованию в выплавлении. Но в них, выражаясь современным языком, очень много аллегорий, которые мешают пониманию. Принципы сами по себе мощные, а осуществить их трудно. Каждый из 3600 приемов, описанных с помощью обиняков, имеет свою историю, все они были созданы в результате накопления практического опыта на протяжении долгого исторического периода. Но люди, изучающие эти малые приемы, в конечном счете не знают путей к великим приемам дальнейшего совершенствования, занимаются работой над собой целую жизнь, но все-таки остаются в границах нижнего уровня. По традициям старой культуры владеющие тайными приемами всегда хранили их для себя как драгоценность, и они редко просачивались вовне. Таким образом, хотя людей высокого мастерства было много, но оно очень мало распространялось и очень мало служило всей нации. Это недостаток старой культуры и одна из причин того, что выдающаяся китайская культура долгое время не имела возможности распространиться по миру. Хотя в школе Драконовых Ворот обучение мастерству не осуществлялось в рамках одной семьи и такого препятствия как отсутствие кровнородственной связи здесь не существовало, но ограничение состояло в том, что передача осуществлялась от учителя к ученику, а учеников было немного, их конкретные методы работы над собой также были очень мало известны вовне. С тех пор как Ван Липин начал изучать Дао, появилась задумка сделать новое, подробно описать процесс изучения Дао и работу по выплавлению, чтобы восполнить недостатки «Дао цзана» и удовлетворить потребности исследований и совершенствования в выплавлении. Сейчас обстановка обострилась, было очень трудно избежать обвинений в принадлежности к «четырем старым»* и трудно уберечь все от разрушения. Эти дневники занятий он четыре года писал кровью сердца. Несколько десятков тетрадей, несколько миллионов иероглифических знаков, они заполнили собой довольно большой деревянный сундучок. Особенно жаль было историю и опыт голодания. Часть этих записей была сделана Учителями на основе их наблюдений, там был и его собственный опыт, и то, что он видел. Все это было своевременно зафиксировано. Драгоценнейшие первоисточники, которые представляли собой редчайший материал для изучения, как для него самого, так и для страны и даже для всего человечества. Но отец Ван Липина уже был объявлен «реакционным техническим авторитетом»**, держать все эти материалы дома стало очень опасно. Спрятать в другом месте – да разве найдешь место, где можно было бы спрятать? Безопасных мест не осталось. Сейчас срочно нужно было спасаться, Дед и Отцы-Учителя уже решили уходить в далекие края, тащить же дневники с собой невозможно. Старики утешали его, а тетради приказали сжечь. «Если оставить их, а они попадут в руки плохих людей, стыдно будет перед патриархами, лучше сжечь. Потом, когда появится возможность, снова запишешь. Хотя и будет не так хорошо, как прежде, но потомки простят». Делать было нечего, пришлось Ван Липину разжигать огонь, который и превратил все дневники в пепел. И сердце Ван Липина сгорело в этом огне. Теперь у него не осталось никаких забот, и он готовился уходить со старцами в далекие края, куда – никто не мог сказать наверное. «Странствие с облаками» – это процесс, составляющий обязательную часть даосского совершенствования в выплавлении, сущность его весьма отличается от «путешествий» обыкновенных людей. Во время путешествий обыкновенные люди всего только меняют обстановку своей жизни, лазают по горам, забавляются водой – и все. Люди образованные и тонкие тоже, самое большее, используют путешествия для увеличения жизненного опыта, для того чтобы полюбоваться пейзажами, ближе узнать быт и нравы чужих сторон, воспитать чувства, возбудить вдохновение. А даосское странствие с облаками имеет три основных цели. Первая – совершенствование в выплавлении, вторая – посещение Истинных, третья – поиск. Совершенствование в выплавлении состоит в том, что Истинное Ци собственного тела пестуется с помощью одухотворенного ци разных гор и рек и тем самым наращивается мастерство. Посещение Истинных – это визиты к Истинным Людям, живущим в пещерах на знаменитых горах, беседы с ними о Дао ради шлифовки своего искусства, исправления своих недостатков и увеличения достоинств. А поиск – это поиск закономерностей в разных обстоятельствах жизни с целью самосохранения. Даосы не отправляются в странствия с облаками, пока не приобретут определенного мастерства. Отсюда видно, что странствие с облаками занимает в жизни даосских самосовершенствующихся очень важное место. Даосы очень тонко наблюдают природу, и эти наблюдения, опять-таки, пронизаны одной философской идеей, а именно теорией единства Неба и человека. Хотя метаморфозы Неба и земли тесно связаны с изменениями в человеческом теле, лишь человек высокого мастерства может почувствовать в собственном теле тончайшие изменения, произошедшие во внешнем мире. Три старца и юноша начинали сейчас странствие с облаками по четырем морям из-за безвыходности положения, но Небо и земля уже естественно подошли к этому, оставалось только следовать им. Хотя по мастерству Ван Липин и не мог сравниться со стариками, но так как он был молод, да еще и стал «живым трупом», перенесение трудностей тоже было полезно для его мастерства. Только засвидетельствованная в текстах, китайская культура и то уже насчитывает несколько тысячелетий истории, и пронизывающая ее главная линия видна совершенно отчетливо – это даосская культура. Но за длительный период феодализма даосская культура многократно подвергалась гонениям. В чем же причина этого? Причина в том, что даосы слишком много знали о небе, земле и человеке, над ними было трудно господствовать. После того как династия Цинь объединила Китай, она прежде всего принялась за унификацию китайской культуры. «Все нециньские записи хронистов сжечь» – и всю классическую литературу Ста школ сожгли, а «Если кто обманом хочет сохранить ее, тех казнить». «Не подвергаются уничтожению книги по медицине, гаданию, земледелию. Если кто хочет учиться грамоте, учителями должны быть чиновники». Чиновники в качестве учителей были великим изобретением, от использования которого не отступали все последующие правители. В развитии китайской культуры привлекает внимание одно удивительное явление. Известно, что каждая вещь в своем пространственном существовании обязательно имеет меридианы и параллели. В теле человека тоже есть меридианы и параллели, об этом выше уже рассказывалось. И в литературе тоже есть меридианы и параллели – канонические книги и апокрифы, гадательная литература. А сейчас каноны существуют, а вот апокрифов, гадательных книг, нет. В чем тут дело? Дело в том, что после сожжения книг Циньским императором династия Хань «почитала только конфуцианские книги», естественно, что конфуцианские каноны сохранились, а «апокрифические книги», основой которых были даосские идеи, ходили только в народной среде. Кроме того, в этих гадательных книгах обсуждались жизненно важные для Неба, земли и человека вещи, поэтому они и стали объектом гонений со стороны правителей. И позже в истории такие вещи возникали непрерывно, потому что было бы слишком опасно, если бы простые люди овладели книгами по астрономии и географии, по предсказаниям судьбы по Инь-Ян, по военному искусству. Разве в том было дело, что книги эти способствовали суевериям? Феодальные императоры знали, что делали, и мотив запретов на книги у них был другой. Взять, например, «Планы, выведенные из прикосновения к спине». Эта книга фактически была особой государственной тайной. Не только простым людям она была недоступна, но и самым высоким сановникам нелегко было ее увидеть. Неизвестно как, но позже она все-таки просочилась в общество, несмотря на ясный запрет, ее прятали в народе. Чжао Пу, сановник сунского императора Тайцзу доложил императору об этом. Тайцзу сказал: «Не стоит запрещать, просто надо перепутать порядок». И так в обществе появились списки, в которых порядок был перепутан. Чем больше их рассматривали, тем больше не понимали. И хотя важность «Планов, выведенных из прикосновения к спине» была известна, способных понять ее оказалось слишком мало. Еще один пример. При династии Мин работал в области астрономии и воинского искусства Лю Цзи, он в совершенстве владел искусством предсказания и помог Чжу Юаньчжану* захватить Поднебесную, составил план расширения столицы, заслуги его были очень велики. На восьмом году эры Хун У (1376 г.) во время его тяжелой болезни его сыну было приказано передать все его книги по астрономии в императорскую библиотеку. По приказу высших властей народу запрещалось хранить подобную литературу, и никто не мог изучать астрономию как частное лицо. И этого уже достаточно, чтобы понять, что даосские книги не были простым суеверием. Самое же драгоценное в этом виде даосской культуры очень мало сохранилось в мире из-за того, что на протяжении истории происходили политические перевороты и неоднократные гонения, но, спрятанные глубоко в горах, в горных пещерах, книги передавались в каждой школе по одной линии. Как и передача семейных секретов патриархами семей в народе, это было средством сохранения культуры, к которому заставляли прибегать обстоятельства. Благодаря этому квинтэссенцию китайской культуры удалось сохранить и продолжить, и это действительно счастье, но, к сожалению, распространение и развитие китайской культуры было этим в значительной степени сковано. Сейчас, в конце 60-х годов двадцатого столетия великую землю Китая снова затопил прилив разрушения культуры, и сердца трех старцев и юноши на вершине горы Сишань были погружены в тяжкие думы. В эту ночь черные тучи закрыли небо, выл холодный ветер. Учителя и ученик, совершив жертвоприношения небесным и земным патриархам, спрятали хорошенько таблички душ патриархов, прибрали до лучших времен всю свою утварь, с собой взяли лишь несколько самых необходимых вещей и тихо, чтобы никто не заметил, стали спускаться с горы. Впереди легкими шагами шел 86-летний Человек Беспредельного Дао, за ним гуськом следовали Человек Дао Чистого Покоя, Человек Дао Чистой Пустоты и Ван Липин, все четверо исчезли в темноте ночи. Учителя и ученик двигались быстро. Ван Липину, несмотря на его молодость, было трудно угнаться за стариками, владевшими мастерством ходьбы. Дед-Учитель, видя, что он задыхается, остановился и сказал: «Юншэн, ты иди по этой тропинке вперед один, а мы трое здесь немного отдохнем, часика два, ты же подожди нас впереди под большим деревом». С этими словами три старика уселись на землю. Ван Липин подумал, что года Учителей преклонные, пусть пока отдохнут, а он пойдет вперед и будет их ждать. Размышляя так про себя, Ван Липин шел быстро и за два часа отмахал больше десятка километров, пока не увидел, что на середине горы и вправду стоит большое дерево. Тогда он направился к нему. Только собрался отдохнуть немножко, как в ушах у него раздался смешок: «Юншэн, что-то ты припозднился, мы здесь давно уже отдыхаем». Липину сразу стало совестно. Человек Дао Чистого Покоя взял его за руку и, усадив, сказал: «Чтобы странствовать с облаками по Поднебесной, надо сначала заниматься мастерством ходьбы, иначе все время и силы будешь растрачивать на дорогу, посетить сумеешь лишь несколько великих гор, а уже раньше времени состаришься и ходить не сможешь. Хотя мастерство ходьбы и внешнее, но для него нужно сначала иметь совершенную основу внутреннего мастерства, чтобы поднимать тело мыслью, делать его легким, как перышко, тогда и ходить будешь с быстротой молнии. К этому надо прибавить мастерство равновесия, которое ты изучал раньше, приемы обмена ци с природой, да каждые 25, 50, 100 километров присаживаться разок на землю, чтобы дать отдых ногам, позаниматься циркуляцией ци и пестованием шэнь, вот тогда сможешь всегда ходить без устали. Затем Человек Дао Чистого Покоя преподал ему конкретные приемы, и, день за днем тренируясь на дорогах странствия с облаками, Ван Липин постепенно освоил мастерство ходьбы. Учитель обучил его также приемам определения сторон света. С мастерством Малой колесницы стороны света определяют по луне, звездам, ориентируются по горам, воде, камням, деревьям, домам и другим естественным вехам. С мастерством Средней колесницы можно правильно определить стороны света темной ночью, прием состоит в том, чтобы во время отдыха, сидя со скрещенными ногами, найти положение луны на Малой орбите внутри тела, а потом ориентироваться на местности, открыв «Небесный Глаз». С мастерством Великой колесницы все это становится ненужным, здесь надо следовать только интуиции, а интуиция это есть собственное Изначальное шэнь. Это опять три уровня «Неба-земли-человека», они есть во всех вещах, чем выше поднимаешься, тем приемы мастерства становятся глубже, а принципы работы проще, безыскуснее, поэтому и говорится: овладевший Дао безыскусен. В странствия в этот раз пустились, чтобы избежать беды, просто ради покоя и безопасности, и по дороге три старца все так же искали возможности передать Липину приемы мастерства. Иногда останавливались в каком-нибудь тихом месте и старики рассказывали ему наизусть книги, шаг за шагом ведя его все глубже, и сейчас Ван Липин уже многое понимал и легко схватывал смысл. Однажды они сели отдохнуть. «Драгоценная красная книжечка»* выскользнула из кармана Ван Липина и он ее не поднял. Учитель сказал: «Подними и спрячь хорошенько, сейчас это наш оберег, наш пропуск». Ван Липин не понял. Учитель продолжил объяснение: «Все люди этого „Нижнего из Трех миров“ должны иметь „оберег“, потому что они не могут управлять своей судьбой, они сами себе не хозяева. Мы сейчас пока что ходим по „Нижнему из Трех миров“ и тоже должны для самозащиты иметь такую вещь. В будущем, достигнув „Среднего из Трех миров“, ты станешь хозяином своей судьбы и подобные „талисманы“ будут уже не нужны». По дороге Учителя и ученик далеко обходили стороной города и поселки и заходили только в уединенные горные деревушки. Когда они чувствовали голод и жажду, Ван Липин устраивал стариков на отдых, а потом один шел на поиски воды и какой-нибудь пищи и приносил старикам, чтобы они могли утолить голод. Иногда, изображая из себя беженцев из районов стихийных бедствий, они заходили в деревни просить милостыню, но им нужно было лишь немного чистой пищи. Стояли морозы, они кое-как находили временное убежище от ветра и снега, чтобы погреться. Так шло время и незаметно минуло несколько месяцев. Подойдя однажды к подножию горы, Учителя и ученик увидели, что время уже не раннее, а на дальнем краю неба собираются дождевые тучи. Человек Беспредельного Дао сказал: «Поищем-ка поблизости места для ночевки». Все четверо осмотрелись и, увидев, что в ложбине горы разбросан под деревьями десяток домов, пошли в направлении этой горной деревушки. Деревушка была тихая и простая, большинство домов ее обитателей было сложено из камня, а сверху они были накрыты от дождя тростником. Уездный город и поселок народной коммуны были далеко, горные дороги труднопроходимы, и начальство редко сюда заглядывало. Хотя обитатели деревеньки и были членами народной коммуны, но жили они родовым кланом, и старшие обладали здесь довольно высоким авторитетом. В середине деревни располагалась небольшая ровная площадка, под большим деревом лежали каменные жернова, по виду, это было место для собраний жителей деревни. Войдя в деревню, Учителя и ученик сложили свои вещи на жернова, старики сели отдохнуть, а Ван Липин, осмотревшись по сторонам, увидел, что собираются деревенские ребятишки. Редко кто заходил в эту захолустную горную деревушку, а сегодня ее посетили четыре человека, это ведь большое событие, и, конечно, ребят оно обрадовало. При виде того, как бедна деревушка, какая старая и рваная одежда у ее жителей, при виде следов голода на лицах ребятишек сердце у стариков перевернулось. Детей вокруг становилось все больше и больше. И Человек Беспредельного Дао, несмотря на дорожную усталость, сказал Человеку Дао Чистого Покоя: «Пусть Юншэн покажет им „ Две Дороги Кулака и Стопы“, повеселит немного сельчан». Человек Дао Чистого Покоя все понял, неизвестно откуда в руках у него появился какой-то старый гонг, он ударил в него – и в одно мгновение вся деревня была взбудоражена. У деревенских жителей редко бывают такие развлечения, сюда вели стариков, тащили младенцев, несколько десятков человек столпились вокруг трех стариков и юноши, любопытствуя, что они будут «представлять». А Человек Дао Чистого Покоя, совсем как бродячие артисты в Центральном Китае, сложив обе руки перед грудью, сделал круг по площадке, благодаря жителей за благосклонное внимание: «Мы четверо прибыли сюда из голодных мест, все мы люди бедные, и нет у нас с собой никаких редких вещей, только вот учились немного искусству борьбы, кое-как хватает, чтобы губы заклеить. Сегодня демонстрируем свое искусство, надеемся на вашу снисходительность, чтобы способнее было идти дальше». Деревенские жители, видя, что старикам уже всем лет помногу, а все нет у них места, где голову можно преклонить, глубоко им сочувствовали. И к пареньку они отнеслись доброжелательно. Люди в горных деревушках безыскусны, многие подходили к ним и говорили: «Живите здесь у нас, мы вас все сообща будем кормить!» Все четверо были очень тронуты. Не ожидая приказа Учителей, Ван Липин вышел на середину площадки, низко поклонился на четыре стороны, поблагодарил всех за доброту. Вслед за этим он слегка согнул ноги, принял стойку, собрался с духом – величественность и холодность в одно мгновение стерли образ мирного и спокойного юноши-книжника, все прямо ахнули. Он так быстро выносил вперед кулак и двигался, нанося удар за ударом, что у зрителей зарябило в глазах, они разразились аплодисментами и криками одобрения. Ван Липин постепенно замедлил движения, стал принимать тягучие плавные позы, руки его изогнулись, словно держали шар, который вращался вокруг тела сверху вниз, слева направо и обратно. Через мгновение стало видно, что в руках у него действительно что-то есть, какая-то вещь размером с куриное яйцо, которая ярко мерцает. Все невольно ахнули и начали таращить глаза, не веря им. Но этот огненный шарик не исчез, наоборот, он становился все больше и больше, а цвет его – все красивее и красивее, словно разноцветный мяч плясал в руках Ван Липина. Ван Липин сделал какое-то неуловимое движение ногами, и цветной шар принялся выписывать спирали вокруг его тела. Пораженные зрители одобрительно закричали. Все действительно видели чудо, он тряхнул обеими руками, и шарик превратился в три шара, по одному было в обеих руках, а третий висел в воздухе у низа живота. Когда три шара начали кружиться и плясать вокруг тела, окутывая его, словно цветной атлас, был уже слышен только свист ветра, люди же все затаили дыхание. Еще через мгновение вылетели девять цветных шариков и завертелись вокруг тела Ван Липина в разных направлениях, к вящему изумлению сельчан . А три старика, наблюдая мастерство Липина, тоже потихоньку кивали головами и усмехались. Внезапно Ван Липин остановился, цветные шарики во мгновение ока исчезли, он плавно провел руками по груди вниз, словно вдавливая что-то, и открыл глаза – работа была закончена. Сельчане единодушно закричали, сегодня поистине они повидали невиданное. Читатель уже догадался, что это были «Мысленные Шарики Восьми Триграмм», которым обучили Ван Липина Учителя. Секрет этих Мысленных Шариков Восьми Триграмм заключался не в том, что они были красивыми внешне и могли доставить радость сельчанам. Назначение их было совсем другое, оно состояло в «отделении от тела». Как только появляются цветные шарики, в них заключается тело человека, но это «тело» обыкновенным людям не видно. Ты видишь, как Ван Липин мнет шарики в руках, а он на самом деле делает массаж какой-то части тела. У Мысленных Шариков Восьми Триграмм есть и другое тайное назначение, с их помощью можно послать «душу-вестника» за тысячу ли. Потому что в шарике находится «Я», этот шарик есть «клеточка» полной информации, в нем содержится все мое, как и мое «Я», он обладает жизнью, мышлением, душой. Это обыкновенным людям понять еще более невозможно. Современные люди говорят «информация», а древние говорили «душа-вестник». По-китайски эти выражения отличаются лишь одним иероглифом, а действительная разница между ними огромна. «Информация» и «душа-вестник» относятся к разным уровням бытия, их нельзя смешивать. Слово «душа» – это водораздел между мирами живого и неживого, между Нижним и Средним из Трех миров. Поскольку секрет цветных шариков обыкновенным людям непонятен, зрители представления, сельчане, тем более ничего не поняли. Все видели, что паренек этот такой слабый, тоненький, одним словом, «книжник», никому и в голову не могло придти, что он умеет так «представлять», и теперь на него глядели иными глазами. В это время вперед вышел Человек Дао Чистого Покоя, у которого тоже был план, как развеселить всех еще больше. Неожиданно, увидев, что он силен в «твердом мастерстве»*, несколько сельских парней приволокли огромный камень и спросили, может ли старик его разрубить. Видя воодушевление сельчан, Человек Дао Чистого Покоя не стал отказываться. Он принял несколько картинных поз, как это делают обычно артисты китайской оперы, сделал вдох и с громким криком резко рубанул по камню ребром ладони – камень с треском развалился на несколько кусков. Сельчане остолбенели. Парни, притащившие камень, бросились осматривать руку Человека Дао Чистого Покоя – обыкновенная человеческая рука, ничего особенного. А этот 76-летний старик улыбался до ушей. Ван Липин, видя силу духа Учителя, тоже им восхищался. Он понял силу руки Учителя, когда тот его обучал. Однажды, когда надев защитный нагрудник, он занимался с Учителем тренировкой в противоборстве, Учитель, видя, что у ученика мастерство уже немалое, в конце концов зацепил его по-настоящему. Но как только его ладони коснулись Ван Липина, тот отлетел в сторону метров на пять. Учитель бросился поднимать Липина, но два правых ребра у него были уже поломаны. Учитель понял, что переборщил, и душа у него болела больше, чем бок у Ван Липина. Это происшествие встревожило Деда-Учителя, и он подошел посмотреть. Хорошо еще, что три старика обладали высоким мастерством, спустя короткое время сломанные кости были соединены, надо было только подождать, пока они постепенно срастутся. Дед-Учитель сказал ему, что счастье, что на нем был щит, да и судьба помогла, а обычно тот, кто попадал под кулак Ван Цзяомина, прощался с жизнью. Тогда Ван Липин узнал мастерство Учителя в боксе и стал тренироваться день и ночь. Деревенские парни, сгрудившиеся вокруг Человека Дао Чистого Покоя, никак его не отпускали, но когда из толпы вышел глубокий старик, они тут же расступились. Старик сказал: «Время уже позднее, пусть эти почтенные мастера отдохнут и покушают, расходитесь все». А потом, повернувшись, поклонился «четырем почтенным мастерам» и пригласил их переночевать в складе «производственной бригады». Вся компания, увидев, что старейшина рода сделал распоряжения, разошлась. А старейшина повел четверых почтенных мастеров в склад. Склад этот был простым сараем, кроме нескольких сельскохозяйственных орудий, ничего там больше не было, так что четыре человека в нем вполне могли поместиться на ночь. Несколько ребятишек, которые никак не хотели отстать от «почтенных мастеров», уже натаскали в сарай сена и постелили его на землю. Старейшина снял со стены фонарь, зажег, поставил его на каменную скамейку и все уселись вокруг на сене и повели разговор о том, о сем. Вскоре стали появляться люди, принесли кукурузные лепешки, суп из овощей, старейшина сам подал их «четырем почтенным мастерам» со словами: «Просим. В горах только такое угощение, откушайте, не надо церемониться». Учителя и ученик не заставили себя просить, сколько уж дней не приходилось им есть таких вещей, у Ван Липина просто глаза разгорелись. После ужина приходило еще немало людей, кто принес зерна, кто несколько мелких монеток. Все четверо горячо благодарили, но принять подарки отказались, просили унести их обратно. В таком положении старейшине ничего не оставалось делать, кроме как попросить всех разойтись, чтобы «четыре почтенных мастера» могли спокойно отдохнуть. Вот так вот четверо трансляторов даосских приемов мастерства под ударами политических ураганов не имели места, где преклонить голову, им приходилось скрывать свои имена, маскироваться, рядиться, бежать в далекие горы, голодать и холодать, давать представления на перекрестках дорог, просить милостыню в деревнях. Это картинка жизни конца шестидесятых годов. Все в Китае перевернуто вверх дном, сколько людей словно с ума сошло, культура порушена, производство остановлено. Национальная трагедия. После окончания войны и периода восстановления в 50-х годах это был самый драгоценный период времени, многие государства, пользуясь этим благоприятным моментом, старались развиться экономически, культурно, политически и в других областях, великая же китайская земля впала в смуту, равновесие было нарушено, жизнеспособность утрачена, Изначальному ци нанесен ущерб. О, Китай, у тебя есть плодородная земля, да время года тебе не благоприятствует, а когда время благоприятствует, то нет согласия среди людей. Так как же можешь ты не отставать, как можешь не быть побитым, как можешь не бедствовать? О, Китай, есть у тебя великая мудрость, которая сразу же вызывает уважение у людей Запада, но есть в тебе и великая глупость, которая заставляет людей Запад смеяться над тобой! Один великий человек на Западе говорил, что больше всего он боится, как бы этот восточный исполин не пробудился от спячки. Сейчас исполин вроде бы пробудился от спячки, но, вставая, принялся сам себя калечить, вести беспрерывные войны, а когда проснется по-настоящему, то опять будет далеко позади других, как и прежде. Глупый исполин, пестуешь ты свои раны, так плетись в хвосте! Это национальная трагедия! Горькие плоды достанутся на долю каждого! Начался дождь и шел очень долго. Учителя и ученик поспали несколько часов, но поднялись рано и занялись медитацией. К тому времени, когда она была закончена, уже совсем рассвело. Все четверо вышли из сарая и позанимались еще внешними искусствами, почувствовали, что воздух в этих горах необыкновенно чист и свеж. Увидев, что пришел старейшина, Человек Беспредельного Дао пошел ему навстречу, они поклонились друг другу, и Человек Беспредельного Дао сказал: «Мы причинили вам столько беспокойства своим приходом, а приняли нас, как родных, нам прямо-таки неловко». Старейшина замахал руками: «Старший брат, не надо церемониться, ведь в дороге всегда очень устаешь. По правде говоря, в нашей деревушке и угостить-то нечем, приходится нам обидеть четырех почтенных мастеров. Я вот беспокоюсь, что сильный дождь ночью был, может, крыша протекла, замочило вас». Человек Беспредельного Дао заверил, что сарай не протек и что ночью они хорошо отдохнули. Старейшина успокоился. Человек Беспредельного Дао, видя, что он все время посматривает на небо, покрытое темными тучами, и что лицо у него печальное и задумчивое, уже понял, что происходит в его душе, и спросил, чем он озабочен. Старейшина вздохнул и ответил только после долгого молчания: «В этих горах земли очень мало, прокорм всех в деревне от мала до велика зависит от погоды. Сейчас поспела пшеница, надо жать, собирать урожай, а дождь не перестает, не знаю, как быть». Человек Беспредельного Дао улыбнулся: «Уважаемый младший брат, не стоит из-за этого печалиться. Ступайте и скажите всем, чтобы начинали жатву». Старейшина слышал, что он говорит серьезно, и по глазам двух старых мастеров, стоящих у него за спиной, тоже видел, что они серьезны. Он повернулся и пошел. Человек Беспредельного Дао приказал Ван Цзяомину, Цзя Цзяои и Ван Юншэну идти за деревню, найти укромную спокойную полянку и творить заклинания. Они взошли на пригорок и расположились боевым порядком. Человек Дао Чистого Покоя сказал Ван Липину: «Будь осторожен, в этих тучах на небе есть и дождь и гром, когда останавливаешь дождь заклинаниями, очень легко можно навлечь удар грома, поэтому прежде всего надо укрыться от грома. Ци грома относится к Огню, в человеческом теле соответствует сердцу. Прием защиты от грома состоит в том, чтобы в момент вспышки молнии закрыть сердце, прервать связь Громового Огня с сердцем. „У тебя, Гром, большая сила, а сила Огня в моем сердце больше твоей“, все время мысленно повторяй такое заклинание, и сила громовой молнии исчезнет, в этот момент хозяин этой части мира я. Я царь, а он раб, он должен слушаться меня». Человек Дао Чистого Покоя закончил речь, сделал жест и внезапно задрожал всем телом, из уст его вырвался крик, одновременно с этим в небе сверкнула молния, а вдали загрохотал гром. Затем он протянул руки к тому месту, где сверкнула молния, и стал легонько разгребать ими. Стало видно, что тучи в небе мало помалу разделяются на две части, которые поплыли в разные стороны, между ними появилась бело-серая неровная дорожка. А Человек Дао Чистой Пустоты стал учить Ван Липина магическим приемам перемещения ци, тому, как сделать космос внутри своего тела хозяином космоса внешнего, как сделать, чтобы внутренний космос как можно быстрее расширился, чтобы ци сердца стало выше облаков и чтобы вблизи можно было раздвигать скопления туч руками. А плотные тучи в это время плавно задвигались, неровная дорожка между ними становилась все шире и шире. Человек Дао Чистой Пустоты тоже поднял обе руки, спины трех человек соответственно образовали правильный треугольник, руки всех троих были обращены к небу, тучи двинулись прочь, точно стадо овец разбегалось во все четыре стороны под ударами кнута. Пустая середина все росла и росла, становилась все светлее и светлее. За четверть часа работы серо-черная громада туч проплыла перед ними и ушла за горизонт. Серединка неба сделалась необычайно светлой, синей-синей и очень красивой. Как только черные тучи совсем уплыли, солнце, вспыхивавшее золотыми лучами на востоке, наконец поднялось, и в его лучах горы засияли необычайно яркой красотой. Учителя и ученик купались в лучах солнечного света, настроение их поднималось. Полчаса заклинаний – и плотно закрытое тучами дождливое небо превратилось в новое небо – светлое и сияющее. Ван Липин научился еще одной ворожбе, и радость его сердца нельзя было выразить словами. На обратном пути Учитель Чистый Покой сказал, что прекратить дождь нетрудно, а вот чтобы вызвать дождь, когда в округе на тысячи километров нет облаков, надо совершенствоваться в выплавлении еще столько же. Соответствовать естественности, следовать Небесному Дао – это постоянные принципы, которые нельзя нарушать. Активизируя силы верха, прекращая или ниспосылая дождь, тоже надо поступать таким образом, это можно делать, только если это на пользу народу, но ни в коем случае не просто так. Старейшина рода, увидев, что тучи чудесным образом разошлись и небо поразительно ясно, убедился в том, что четверо почтенных мастеров не обыкновенные люди, и тотчас повел сельчан к складу, чтобы принести им благодарность, но тех четверых уже и след простыл. Оказывается, Человек Беспредельного Дао давно уже взвалил на спину свои вещи и немного подаренного сельчанами зерна и ожидал на горной тропинке, когда остальные спустятся с горы, и все вместе они снова отправились в дальний путь, куда глаза глядят. Ван Липин все хорошо понял. Три старика много раз говорили, что для совершенствующегося в Дао первое дело – расширение и связывание засчитываемых заслуг, которые зависят не от уровня мастерства, а от количества добрых дел. В спасении всего живого надо осуществлять соответствие Дао вместо Неба, здесь совершенствование сердечной природы важнее совершенствования тела. Делать добрые дела и не стремиться получить за них вознаграждение – это служит накоплению Дэ, а будет высоко Дэ, будут высоки и заслуги. После прекращения дождя сельчане естественно могли придти, чтобы вознаградить и поблагодарить их, так лучше было заранее стушеваться, чтобы не отвлекать всех от дел и не мешать полевым работам.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ ВОСКРЕСЕНИЕ ИЗ МЕРТВЫХ И НОВОЕ ВЫПЛАВЛЕНИЕ Глава девятая Пять искусств открытия мудрости В годы странствий с облаками все старания старцев были направлены на то, чтобы передать Ван Липину Дао, научить его мастерству. На пути изучения Дао у Ван Липина начинался седьмой этап – «открытие мудрости». Главным его содержанием было изучение «Пяти Искусств». Что такое Пять Искусств? Это пять видов магии, пять видов знахарства, существующих в традиционной китайской культуре – врачевание, гадание – бу по стеблям тысячелистника, физиогномика-сян, гадание – мин о судьбе, гадание –шань по местности. Источник Пяти Искусств лежит в обобщении опыта и мудрости древних, которые в поисках способов выживания то боролись с природой, то приходили с ней ко взаимному соответствию и взаимному равновесию. Позже, и в большой степени усилиями даосов, совершенствовавшихся в выплавлении в горах, этот опыт был развит, и для словесного выражения его стала использоваться система знаков, отличная от языка обычных современных людей. Каждый вид Искусств буквально пропитан потом и кровью сердца, это кристаллизация человеческого опыта и мудрости на всем протяжении истории. Надо только расколоть панцирь этого языка, вышелушить скрываемую под ним сущность, чтобы освободить необыкновенные краски, которые могут осчастливить человечество. Итак, странствие с облаками продолжается. Однажды наша четверка добралась до укромного местечка в горах, где струился чистый ручей, на берегу которого можно было смыть дорожную пыль и отдохнуть. Внезапно Человек Беспредельного Дао почувствовал почти незаметную дрожь, словно легкий ветерок сморщил поверхность воды. Он поднял голову и приказал Цзя Цзяои: Осмотри-ка окрестности, как будто человек стонет?» Человек Дао Чистой Пустоты и Человек Дао Чистого Покоя тоже услышали стон с северо-восточной стороны и двинулись в этом направлении. И Ван Липин пошел с Учителями. Продираясь сквозь заросли кустарников и деревьев, карабкаясь по камням и сухим лианам, они преодолели гребень горы и нашли того, кто стонал. Это был дровосек, который по оплошности провалился в расщелину. Ему было около пятидесяти лет, темное изможденное лицо, штаны и куртка – заплатка на заплатке. Правая нога распухла и посинела, он уже ничего не видел и только испускал стоны. Человек Дао Чистой Пустоты внимательно осмотрел дровосека и понял, что дело не только в ушибе, наверняка его укусила змея. Он тотчас же вытащил из шкатулки, которая всегда была при нем, серебряную иглу, зажал ее тремя пальцами правой руки, повернул острием к небу, покрутил несколько раз в пальцах и, сосредоточив дух и зрение, в одно мгновение ока всадил ее в бедро дровосека. Ван Липин подумал, что прокол должен быть очень уж силен, но оказалось, что игла остановилась двух вершках от поверхности кожи. Учитель же по вибрации иглы невозмутимо следил за реакцией в теле дровосека. Затем он сделал еще круг иглой в воздухе над ногой и стал продвигать ее вниз вдоль ноги. Зажатая в пальцах игла чуть-чуть поворачивалась, иногда, останавливаясь над каким-то местом, она колебалась, затем вдруг снова продвигалась вперед, опять-таки неожиданно приподнимая острие вверх, иголка была похожа на корабль, плывущий, ныряя в волнах. Проходя колено, игла накренилась сильнее. Учитель вертел ее рукой, поднимал и опускал, подкручивал, словно вытягивая что-то и заставляя течь вдоль иглы. Наконец игла достигла места змеиного укуса. Учитель легонько покачал ею над крошечной ранкой и, прикрыв глаза, стал концентрировать дух шэнь. Сосредоточиваясь на острие иглы, он про себя читал заклинания, а потом внезапно рывком поднял иглу вверх и из ранки брызнула черная кровь. В то же мгновение дровосек открыл глаза и перестал стонать. Человек Дао Чистой Пустоты поднялся, уложил иглу в шкатулку и сказал дровосеку: «Все хорошо, ци яда подавлено, жизнь вне опасности». Ван Липин наклонился и обратил ладони к раненой ноге дровосека, делая от себя посыл энергии, чтобы дровосек скорее поправился. Учитель уже запечатал все биологически активные точки на сосудах колена и яд вытек, теперь же, благодаря нескольким толчкам внутреннего ци Ван Липина вытекла черная кровь и выступила наконец свежая. Тогда он закончил посыл. Отек ноги постепенно спадал. Дровосек поднялся, прошелся несколько раз и почувствовал, что в состоянии вернуться домой. Обливаясь слезами, он бросился на колени, благодаря за спасение, но Человек Дао Чистой Пустоты поторопился его поднять. Тем временем Человек Дао Чистого Покоя собрал большой пук лекарственных трав и отдал дровосеку. Тот опять поблагодарил и, утирая слезы, ушел. Он ушел, а Ван Липин все еще стоял, мысленно поражаясь несравненному искусству иглы Учителя. Человек Дао Чистого Покоя хлопнул его по плечу: «Что стоишь? Надо возвращаться!» Только теперь он пришел в себя и двинулся вслед за Учителями. Человек Дао Чистой Пустоты , понимая, о чем он думает, на ходу стал рассказывать ему историю своих серебряных игл. Она и в самом деле была необычна. Каждая из игл имела свое имя. Одна звалась Иньской Иглой, другая – Янской Иглой, а третья – Иглой-Воспроизводящей-Форму. Все три иглы изготовил искуснейший мастер, но удивительно было вовсе не это, а то, что эти иглы, в отличие от обыкновенных, тоже должны проходить совершенствование в выплавлении. В те дни, когда иглами не пользуются, их надо вынимать и вращать ими перед лицом неба, земли, солнца и луны, чтобы истинное ци космоса переместилось на их острия. Только тогда во время пользования в иглах появляется чудесная сила. В приемах иглоукалывания тоже надо разбираться очень тонко. Есть приемы Великой иглы, Малой иглы, Длинной иглы, Кожной иглы, Конечной иглы, Распределенной иглы, Беспредельной иглы и многие, многие другие. Только что был использован прием Беспредельной иглы. В этом приеме игла не касается больного, ею действуют на расстоянии, и одна игла может выполнять много функций. Она может естественно двигаться по меридианам и каналам, по кровеносным сосудам, по биологически активным точкам и везде, где нужно, “втыкаться”. Если втыкать иглу в тело, то одной иглой не обойдешься, каждая поставленная иголка закрепляется на месте и не может передвигаться, и для циркуляции ци тогда возникают препятствия. 143/ В оперировании иглами прежде всего надо добиваться ощущения игл. Ощущать иглу значит чувствовать правильность и ложность, медленность и быстроту внутреннего ци после того , как игла “воткнута”. Правильное ци ровное, стабильное, медленное, гармоничное. Ложное ци бурлит волнами. Внутри биологически активных точек также имеется деление на три горизонта “Небо-земля-человек”, и надо выяснять, на каком горизонте проходит правильное ци, а на каком ложное. Иногда правильное ци проходит на горизонте “Неба”, а ложное ци скрыто движется на горизонте “Земли”, если этого не различать, иглоукалыванием пользоваться бесполезно, болезни все равно не излечить. Ощутив правильное ци, его стараются привлечь, ощутив ложное ци, его запирают в ключевых биологически активных точках, чтобы затем вытеснить. Рассказы Учителя по дороге, можно сказать, все в Ван Липине перевернули, он был в восторге. Неудивительно, что Учителя называют “Первой иглой Поднебесной”! Такая степень мастерства в иглотерапии – это действительно Высшая Колесница, это мастерство духов, сверхчеловеческое мастерство! Вернувшись на то место, где отдыхал Дед-Учитель, младшие Учителя доложили, что одного человека укусила змея, но его уже вылечили. Дед похвалил их и предложил всем присесть отдохнуть, попить родниковой водички, а на обед у них было немного сухого зерна. И вот уже Ван Липин жует это зерно, а Человек Беспредельного Дао рассказывает ему о Дао врачевания. Человек Беспредельного Дао рассказывает, что при укусе змеи надо разобраться, какая змея, ядовитая или нет. Неядовитая змея по большей части оставляет шесть следов от своих зубов, четыре вверху и два внизу. Ядовитая же змея в большинстве случаев оставляет четыре следа, и место вокруг раны отекает, сначала болит, как обожженное, а потом немеет. Жалят чаще всего в руки и в ноги, потом отек распространяется вверх, сопровождается ослаблением зрения, одышкой, головокружением и рвотой, кровеносные сосуды сужаются и уплотняются, тело горит огнем. Для лечения прежде всего надо пускать в ход внутреннее мастерство, чтобы преградить и наглухо закрыть дорогу медленному распространению яда, а потом вытеснить и удалить его. Можно использовать такие приемы , как “Рассеивание того, что поддерживает угрозу” или “Истинное рассеивание яшмы”. Из лекарственных растений чаще всего употребляются южная звезда, лазурник, борщевик, пузатка-гастродия, нотоптеригинум, борец, а также используют минерал реальгар и шпанскую мушку. И способ употребления и количество должны изменяться гибко, в соответствии с обстоятельствами, диалектически,никакие догмы тут неприемлемы. Наше применение к обстоятельствам тоже отличается от того, что под этим понимают в обычной медицине, патриархи обобщили тут Девять Приемов: прием кольцевого течения, прием пронизывания ци, прием выманивания ци, прием меридианов и каналов. прием кровеносных сосудов,. прием скользкого пути,. прием лимфы, прием внутреннего созерцания, прием просматривания насквозь. Эти Девять Приемов, как и прием Источника Бессмертных, прерывают течение человеческих болезней очень быстро и точно. В Девяти Приемах тоже существует деление на уровни"Небо-земля-человек» , на три уровня мастерства. Например, о способах слушания пульсе говорят: “мягкий, жесткий, плавающий”. В медицинских книгах тоже говорят о таком разделении, но обычный врач понимает только жесткий пульс. Плавающий пульс –это слушание. при 144/ котором рука находится на небольшом расстоянии от кожи больного, когда происходит зависание. Такая проверка пульса считается мастерством высшего класса, людям с невысоким внутренним мастерством она недоступна. Кроме “цунь”, “гуань” и ”чи”, трех точек биения пульса на запястье, пульс щупается еще на спине и на голове. В общем, мастерство не имеет границ. Древние говорили, что исправление пороков труднее их проявления, а проявление их труднее, чем распознавание их причин, а распознавание причин пороков труднее их предотвращения, а предотвращение пороков труднее предвидения. Ты сейчас молод, приступай пока к изучению лечения. В Дао врачевания нужно быть таким же чистым, как наши патриархи, врачеванию и спасению людей нужно отдаваться всем сердцем, чтобы не было порочных отклонений. Никогда не отказывай больным и не пренебрегай ими, ничего от них не бери, строго соблюдай обет даосов, неси счастье людям. Отдохнув и напившись, они снова пустились в путь. Видя такой интерес Ван Липина к Дао врачевания, старики на ходу рассказывали ему обо всем, что встречалось по дороге. Видели гору – рассказывали о горах, встречали воду – говорили о воде, сталкивались с больными –говорили о лечении, встречали травку – рассказывали о лекарствах. Побывали они во многих местах, лечебных трав повстречали немало, и о каждой из них было все рассказано Ван Липину. Однажды они опять отдыхали в горном лесу. Время близилось к полудню, вокруг не было ни души. Человек Дао Чистой Пустоты с Ван Липином набрали в лесу диких плодов, и все утолили голод. Видя, что время еще не позднее, Человек Беспредельного Дао не торопился пуститься в дорогу. Он подозвал Ван Липина и начал опять рассказывать о китайских снадобьях и травоведении. Учитель-Дед сказал, что нельзя научиться врачеванию без знания трав. Обычно люди питаются какой попало растительной пищей, не зная принципов того, как охранить себя от болезней. Способов лечения очень много, но лечение травами – самый распространенный и удобный из них. В «Травнике Шэнь Нуна»?, самом древнем каноне врачевания, упоминаются 365 видов снадобий, что соответствует числу дней в году. Снадобья подразделяются на травы, злаки, рис, фрукты, деревья, червей, рыб, животных, минералы и многие другие виды, а кроме того, еще на три категории –высшую, среднюю и низшую. В высшей категории 120 видов, это «государевы снадобья». используемые для пестования жизни, для продления жизни, они не наносят вреда при длительном употреблении. В средней категории тоже 120 видов, это «снадобья для сановников», используемые для пестования сердечной природы, пополнения опустошающегося и лечения болезней, их не следует принимать долго. В низшей категории 125 видов, это снадобья для приближенных служащих. Они очень ядовиты, их используют для лечения, но при приеме нужно проявлять большую осторожность. Кроме того, нужно соблюдать сочетание Инь-Ян, степени сродства, знать способы сочетания корней и стеблей, цветов и плодов, трав и минералов, костей и мяса, ядовитого и неядовитого, знать сушку в темноте и на солнце, дни и часы собирания и приготовления, свойства почвы, на которой происходило созревание, знать истинное и ложное, старое и новое. Жил при династии Мин Ли Шичжэнь, который кровью своего сердца написал 52 свитка «Бэнь цао гань му» («Травник»), в котором описаны 1892 вида снадобий, . 145/ классифицированных по 16 разделам и 60 рубрикам. Это великое творение собирателя трав, обширное, но не путанное, в нем много подробностей, но все они важны. Если говорить о «разделе Воды», то в нем 42 вида снадобий, относящихся к рубрикам «Земной Воды» и «Небесной Воды». Среди них «Снег 12-го месяца», на вкус сладкий, холодный,? неядовитый, сохраняется в запечатанном сосуде, поставленный в темное прохладное место, не портится несколько лет. Снег 12-го месяца благоприятен для овощей и злаков, способен уничтожать вредных насекомых. Если им заранее замочить семена, то вредителей вообще не будет. При вспрыскивании им уничтожаются мухи, а фрукты предохраняются от порчи. Избавляет от любых бактерий, вылечивает при эпидемиях чумы, похмельном синдроме, детской падучей болезни и истерии. Вылечивает он и желтуху, но при приеме его требуется немного подогревать. Если снегом 12-го месяца промывать глаза, то избавишься от воспаления. Он избавляет от жажды, если на нем приготавливается чай или варится каша. Замечательный эффект получается при смазывании им потницы. При лечении водой тоже нужно знать приемы. Дизентерия и понос прекращаются приемом Воды Инь-Ян, которая получается от соединения в равных частях сырой колодезной воды и кипятка, что очень просто и удобно. В истории записано, что раз Хуа То встретил женщину, страдающую сезонной лихорадкой. Он велел ей сесть в каменный жолоб, где поили скотину, и окатывал холодной водой. Время было зимнее, стояли морозы, а тут еще холодной водой поливают. Люди этому очень удивлялись. Когда он облил ее водой в семидесятый раз, больная так закоченела, что, казалось, кончается. А на восемьдесят первый раз во всем теле ее появилось тепло. После сотого раза ее подняли, насухо вытерли, завернули в толстое одеяло, она какое-то время спокойно полежала, пропотела и выздоровела. Такие приемы обычная медицина применять не смеет. При изучении медицины, врачевании и спасении людей надо хорошо усвоить принципы врачевания, а кроме того, надо понимать природу лекарств, это два необходимых условия. Во время долгих странствий в глуши старики одно за другим прочитали Ван Липину главные места из нескольких классических канонов по медицине.. Прочли 81 главу «Су вэнь» («Вопросы о простом») из «Хуанди нэй цзин», 81 главу «Лин цзю» («Священного гроба»), «Шэнь Нун бэнь цао цзин» («Канон Шэнь Нуна о травоведении»), «Ба ши нань цзин» («Канон о 81 трудном случае болезней»), «Сунь Чжэнь Жэнь цянь цзинь фан» («Тысяча золотых рецептов Истинного человека Суня»), «Цзи цзю сянь фан» («Волшебные рецепты эктренной помощи»), «Сянь чуань вай кэ би фан» («Тайные хирургические предписания, переданные небожителями»), «Хэ сянь вэн чжоу хоу бэй цзи фан» («Рецепты почтенного небожителя Хэ для экстренных случаев») и другие. Да кроме того, старики передали Ван Липину свое совершенное искусство и более сотни абсолютно секретных рецептов, не упомянутых в канонах и совершенно не известных в миру, которые ему велели накрепко запомнить и без необходимости другим не открывать. Ван Липин запомнил все, чему учили его Учитель-Дед и Учителя-Отцы, и в изучении Дао врачевания взошел на Высшую Колесницу мастерства. Тем временем опадали последние листья, близилась зима. Учителя с учеником шли по горам, которые постепенно теряли краски и приобретали сизый оттенок.. В багаже Ван Липина добавилось несколько драгоценных вещей, это были редкие лекарственные травы. встреченные по пути, а еще приготовленные согласно всем правилам пилюли и порошки. Лекарств было немного, но в миру они очень редко встречались и ценились дороже золота. Учителя и ученик истратили на их приготовление много времени и сил, но не для того, чтобы продать их или обменять, а потому, что готовились к неожиданным случаям, когда надо будет лечить людей. И вот однажды, перевалив через гору, они увидели, что навстречу им по дороге с трудом бредет несколько человек. Приблизившись, они разглядели позеленевшие лица, старую рваную одежду. Похоже, это были голодающие издалека. Человек Беспредельного Дао обратился с вопросом к одному парню, и тот объяснил, что они живут в деревеньке неподалеку. На жителей ее напал мор, за несколько дней умерло более десятка людей, сейчас они временно уходят в другую деревню. Вам четверым, сказал парень, тоже туда ходить не стоит, лучше обойти это место стороной. .Человек Беспредельного Дао с улыбкой сказал: «Не стоит, лучше землякам пойти вместе с нами обратно, мы пришли сюда для излечения этой болезни». Подходившие люди обступали их, вид у большинства был недоверчивый. Человек Беспредельного Дао увидел на руках одной женщины девочку лет двух, бледную, с посиневшими губами. Глаза ее были закрыты, она бессильно задыхалась. В глазах женщины стояла мольба. Человек Беспредельного Дао протянул руку и погладил головку ребенка. С улыбкой сказал: «Ничего с ней не случится, вернешься, покормишь немного, и все будет хорошо». Женщина не верила, но лицо девочки чуть порозовело. Мать коснулась губами ее головки – жара не было. Ребенок открыл глаза: «Мама, есть хочу». Пораженная женщина собиралась броситься на колени, но Ван Липин ее удержал. А все другие свидетели этого чуда без дальнейших расспросов повернули назад в деревню. Деревня казалась заброшенной, не видно было людей, не слышно петухов и собак. Лишь на некоторых воротах трепетали на осеннем ветру листки белой бумаги в знак того, что здесь умер человек. Человек Дао Чистого Покоя зашел в один дом и, вернувшись, доложил Человеку Беспредельного Дао, что здесь несомненно эпидемия холеры, требуется немедленная помощь. Отдых был забыт. Пришедшему с ними молодому парню велели скорее собрать всех, кто еще может ходить, в большом пустом доме и принести туда тех, кто уже не в 147/состоянии двигаться. Туда прежде всех вошел Ван Липин, чисто подмел помещение, а окна плотно закрыл. Человек Дао Чистой Пустоты вытащил серебряную иглу и с закрытыми глазами проводил циркуляцию ци. Человек Дао Чистого Покоя притащил охапку хворосту, охапку соломы и сложил в середине комнаты. Человек Беспредельного Дао попросил людей принести бумагу и карандаш, уселся на циновке в позе лотоса и начертал знак, потом, поместив его перед грудью, с закрытыми глазами мысленно заставил его циркулировать по комнате, читая при этом тайные заклинания. Наконец приготовления были окончены, все жители собрались в комнате. Человек Дао Чистой Пустоты рассаживал их вокруг кучи хвороста, а кто не мог сидеть, тех укладывал головами к ней. Человек Беспредельного Дао приказал Ван Липину достать лекарственные пилюли и роздал по одной всем лежачим. А потом велел Ван Липину зажечь солому и хворост. Они отсырели, и как только огонь был разожжен, помещение наполнилось дымом. Человек Беспредельного Дао сжег на огне знак. Двери были закрыты, а дым в комнате душил людей, они начали кашлять, все сильнее и сильней. Потом некоторых стало рвать, и в одно мгновение в помещении все смешалось. Дым, вонь, грязное ци, звуки кашля, рвоты и стонов. Человек Дао Чистой Пустоты с иглой в руках, совершал в этой кромешности так называемое сплошное иглоукалываение, двигая иглой в воздухе и мысленно вонзая ее в биологически активные точки Чжун Юань, Тай Цюй, Гуань Юань, Цзу сань ли и другие, что одновременно вызывало реакцию у всех больных. Когда он закончил эту операцию, Человек Дао Чистого Покоя принялся проводить «сплошной массаж», что тоже все ощутили. Прошел час, и в помещении постепенно все успокоилось, ни кашля, ни рвоты, ни стонов уже не было слышно. Сидевшие почувствовали себя лучше, лежавшие сели, у всех появились здоровые ощущения.. Тогда Человек Беспредельного Дао приказал Ван Липину отворить двери и окна, в комнате стало светло и пахнуло свежим воздухом. Потом он сказал жителям деревни: «Поднимайтесь, земляки, и ступайте по домам. Несколько дней ешьте понемножку и побольше отдыхайте, пока силы постепенно не восстановятся». Люди слушали и смотрели друг на друга, им казалось, что все это происходит во сне. Начали подниматься и ходить, нет, все вроде наяву, но не могли придти в себя от 148/ изумления. Глядь, а четверо «волшебников» собрали свои вещички и были уже далеко. Знакомый парень кричал им вслед: «Просим святых людей остановиться!» Женщина со спасенной девочкой выкрикивала слова благодарности. «Волшебники» же торопились исчезнуть. Один только Ван Липин обернулся и махнул на прощанье рукой. Люди не могли удержаться от слез. Покинув деревню, Учителя с учеником еще несколько дней совершали посылы дистанционного массажа для лечения больных. И те быстро поправились. С тех пор в деревне царила радость, жители благодарили четверых благодетелей за спасение. К истории с излечением холеры нужно добавить еще одну деталь. Человек Дао Чистого Покоя вначале провел там сидячую медитацию и применил магический прием под названием «В небесном одеянии нет швов.» С помощью мощного посыла внутреннего мастерства он плотно накрыл своим полем всю деревню и только после того, как его Учитель привел в действие свой знак, а его собрат – свою иглу, он принялся за дистанционный массаж. Все три старика с помощью вещей, «обладающих формой и материей, совершили передачу души-вестника, „не обладающей формой, но обладающей материей“, чтобы этот посыл завершился тогда, когда будут излечены все больные. Чтобы все жители деревни одновременно заразились холерой – такое за многолетнюю свою практику старики редко встречали. Из-за множества больных болезнь становится чрезвычайно опасной и промедление смерти подобно. Ничего другого не оставалось, как собрать всех больных вместе, а потом воздействовать на них параллельно и одновременно с помощью техники пресечения, одухотворенных снадобий, магических знаков, иглотерапии и массажа. Лечение с помощью вычерчивания знаков на бумаге, проведения над ними циркуляции посылов и сжигания их на огне называется «Жертвенной Иглой». Существует много видов знаков, есть «Знак Смешения Снадобий», «Знак квинтэссенции Солнца и Луны», «Знак Пяти Элементов», есть также «Знак Неба-земли-человека», «Знак космоса». Не всякий знак можно использовать, кроме того, после его начертания нужно заставить его циркулировать, для чего нужно знать приемы, а выполнение приемов требует очень высокого внутреннего мастерства. Например, чтобы заставить циркулировать «Знак квинтэссенции Солнца и Луны», требуется умение собирать ци, затем нужно уметь перенести это ци на знак. Что же касается более высоких категорий знаков, например, «Знака Неба-земли-человека», то они выходят из границ сферы Среднего из Трех Миров. Чтобы оперировать с ними, нужно обладать силами более высокого уровня. которым они только и подвластны. Такие силы обычным людям неизвестны, да они в их существование и не верят, а если верят, то считают совершенно мистическими, недоступными для понимания. Ну, а как же на самом-то деле? Такие «силы» существуют. Читатель уже видел это в случае «прекращения дождя», а теперь снова сталкивается с ними в связи с «лечением болезни». Китайская медицина ведет свое начало от «шаманского врачевания», в древности 149/ врачевание и шаманство составляли одно целое, а потом постепенно обособились. Некоторые считают это историческим прогрессом, а другие видят в таком прогрессе регресс. Какая же из этих двух точек зрения верна, а какая ложна? По-видимому, сразу этого не решить. Но одно можно сказать определенно: китайская медицина в отрыве от китайской культуры, в отрыве от такой теоретической базы, как учение об Инь-Ян и Пяти Элементах, в отрыве от такой практической базы, как внутреннее мастерство, теряет источник своей жизненности. Опыт для развития китайской медицины совершенно необходим, в западной медицине тоже есть много такого, что китайская медицина для своего развития могла бы с пользой заимствовать, но ни то, ни другое не может стать базой ее развития. Сделать их базой значит перевернуть дерево корнями вверх. Китайская медицина также делится на три уровня «Небо-земля-человек». Имеет такие уровни и опыт. Опыт, который обычно имеется в виду, неотделим от «Нижнего из Трех Миров», ограничивать китайскую медицину его рамками значит ограничивать ее развитие. В даосской медицине такого ограничения нет, она расширяет опыт, распространяет его на Средний и Высший из Трех Миров, у нее есть для этого много приемов, много «сил», которые могут стимулировать движение вперед. Предпосылкой использования этих приемов и «сил» является совершенствование в выплавлении самого врача. Здесь медицина и «шаманство» составляют единство, стоящее выше обычной китайской медицины. Это первооснова китайской медицины, ее крепкая традиция, и только следуя ей, китайская медицина имеет потенции развития. Приведем простой пример. В последние несколько лет, когда г-н Ван Липин читал лекции по китайской медицине перед профессорами нескольких институтов китайской медицины, он рассказывал им, что измерение пульсов подразделяется на уровни «Неба-земли-человека», рассказывал, как измерять плавающий пульс. Профессорам этот принцип был понятен. Они говорили, что раньше слышали это от своих профессоров, как говорится, знали, что такое есть, но не знали почему, и не практиковали, не могли найти этот «Небесный» плавающий пульс. Г-н Ван Липин сказал им: «Приемами обычного человека вы, конечно, не сможете его найти. Существует несколько десятков разновидностей этого пульса, различия между ними чрезвычайно тонки, без внутреннего мастерства ощутить их невозможно. Без внутреннего мастерства невозможно даже понять то, что написано в медицинских книгах, не говоря уж о том, чтобы это применять. А это пока что все говорится об обычных приемах осмотра больного. Китайская медицина не причиняет больному дополнительных страданий, она может по внешнему виду, диагностировать болезнь, определить метод лечения, точно назначить необходимые лекарства. В западной медицине без применения приборов при осмотре больного трудно сделать самый маленький шажок. Болезни внутренних органов, болезни всего того, что находится под кожей, она не может диагностировать, не разрезав человека, чтобы увидеть все ясно, а это причиняет больному слишком уж большие страдания. Западной медицине не хватает еще и цельности, она ведет лечение не диалектически, а так, что болит голова – лечат голову, болит нога – лечат ногу, совсем не заботясь о побочном действии лекарств. Очень часто одна болезнь проходит, а другая начинается. По виду эти методы передовые,. а в действительности отсталые. В даосском врачевании, если говорить упрощенно, редуцируя многие промежуточные процессы, ищут только источники болезни, направляют усилия к ликвидации причины болезни, поэтому и получают необычайно сильный эффект. Людям обычно кажется это чудом, но в действительности тут нет чуда. Г-н Ван Липин говорит, что, мол, обычная медицина должна для постановки диагноза слушать пульс, а я все сразу определяю на взгляд, я могу „осматривать“ больного даже в его отсутствие, и всего только с помощью пары собственных глаз. Почему даосы так упорно цепляются за собственное совершенствование в выплавлении? На это есть свои причины. Во-первых, без совершенствования в выплавлении нельзя достичь высокого уровня в мышлении, нельзя понять сущность древней культуры. Во-вторых, без более высокого уровня мастерства многие приемы использовать просто невозможно, нет способа мобилизовать «нечеловеческие силы». В-третьих, согласно теории единства неба и человека, при метаморфозах в космических небесных телах происходят соответствующие изменения в человеческом теле, возникает множество новых проблем, которые придется изучать и решать потомкам. Если говорить о медицине, то при изменении природы некоторых ингредиентов лекарств нужно менять и весь рецепт, иначе болезни не вылечишь. Это работа, которую придется делать врачам следующих поколений. В общем, развитие китайской медицины, во-первых, неотделимо от китайской традиционной культуры, особенно от традиционного философского мышления. Во-вторых, она неотделима от совершенствования в выплавлении внутреннего мастерства врачевателя. В-третьих, ей необходимо извлекать все полезное из повседневного опыта западной медицины. Все три вещи очень важны, но надо различать главное и второстепенное, нельзя вершину лишать корня, нельзя сажать дерево вверх ногами.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ ВОСКРЕСЕНИЕ ИЗ МЕРТВЫХ И НОВОЕ ВЫПЛАВЛЕНИЕ Глава десятая Превосхождение времени и пространства Превосхождение времени и пространства, о котором здесь пойдет речь, означает мысленное превосхождение пространственно-временных рамок, способом которого является изучение бытующих в традиционной культуре гаданий «бу», «сян» и «мин». Бу, сян и мин являются, фактически, способами прогнозирования и предвидения. Сейчас это называется прогностикой, а в древнем Китае называли бу, сян и мин. Слово «прогностика» для всех приемлемо, точно сделан прогноз или нет, впоследствии этим никто не интересуется. А вот когда говорят о гадании, это воспринимается гораздо хуже, потому что общественное мнение уже психологически настроено против «суеверий». Если путем гадания сделано хорошее или точное предсказание, опять же говорят: «Совпадание». А почему совпадение могло произойти, уже никто не задумывается. Это одно из препятствий, мешающих науке осваивать возможности, таящиеся в традиционной культуре. Если его устранить, если изменить метод мышления, то может произойти прозрение в отношении зарытых в землю сокровищ. 152/ Эти сокровища представляют собой всего лишь «инструменты», инструменты предвидения, но раз они полезны, почему бы их и не использовать? Они во всяком случае не помешают, так зачем же выбрасывать их, словно рваную обувку? Предвидение составляет неотъемлемую часть жизни каждого человека и общества. Всегда и везде люди хотят знать будущее. Предвидение, большое или малое, глубокое или мелкое, приблизительное или точное, снимает перегородки, которые в пространстве и времени отделяют нас от того, что составляет содержание будущего.. Только при условии предвидения можно определить, как лучше сделать свой следующий шаг, так что предвидение – одна из сторон человеческой мудрости. Для прогнозирования необходимо разбираться в законах движения сущего. По малому счету, всем известно, что солнце через несколько часов после захода снова поднимется с востока, и это знание помогает распределить дела, которые нужно сделать, делать ли их днем или лучше ночью. А вот когда будет затмение солнца, этого уже обыкновенный человек определить не может, это уже дело работников науки, они должны предвидеть, должны дать прогноз. Для прогнозирования необходимо собрать всю связанную с данной проблемой информацию, провести ее анализ, после этого можно уже вывести какое-то суждение. А если информация неточна, то верный прогноз сделать невозможно. Все это самые обычные вещи, которые делают все люди. А как только рамки обычного превосходятся, начинается неприятие. Например, что такое связанная с проблемой информация? Бросив несколько монет и посмотрев, как они лягут, сможешь узнать, какое событие произойдет? А какую же непосредственную связь имеют эти события с монетами? Как можно увидеть всю жизнь человека по его лицу, линиям руки, спине? Как можно узнать всю его жизнь по какому-то одному ее моменту? Чаще всего обычные люди скажут, что эти вещи друг от друга слишком далеки, или же совсем не имеют ничего общего. Но традиционная культура имеет свою философскую базу, которая никогда ее не подводила. Это теория единства Неба и человека. Многим таким вещам научили три старика Ван Липина на этапе «открытия 153/ мудрости», на это и времени и усилий ушло больше всего. Но читатель должен помнить, что Ван Липин уже прошел смерть, и хотя принадлежал по-прежнему к Нижнему из Трех Миров, от людей этого мира отличался. И Учителя обучали его совершенствованию в Дао совсем не так, как до его смерти, и по содержанию, и по методам трансляции произошел переход на один уровень выше. И если мы хотим понять, как это происходило, наше мышление также должно перейти на более высокий уровень. Один раз Учитель-Дед сказал Ван Липину: «Мы с тобой уже проходили 81 чжан „Дао дэ цзина“, написанного Тайшан Лао Цзюнем. Помнишь ли ты его 21-й чжан?» Ван Липин без запинки прочел наизусть: Отверстое Дэ скрыто, оно следует только Дао. Дао делает вещи туманными и неясными. О, неясное! О, туманное! В нем содержатся образы. О, туманное! О, неясное! В нем содержатся вещи. О, юное! О, темное! В нем содержится семя. Это семя истины, в нем содержится весть. С древности и доныне имя его не исчезает, из него мы узнаем множество. Откуда мы знаем о множестве, что оно таково? Из него. Учитель-Дед спросил: «А знаешь, что это значит?» –«Не очень. Прошу Почтенного Учителя немного пояснить». И старший Учитель заговорил о Дао: «У Дао нет материи и нет формы. таким образом оно проникает все, что обладает материей и формой. Небо, земля, человек, все сущее связано воедино в Дао. Раз во всех вещах содержится Дао, значит можно отслеживать их метаморфозы. Как это делается? У всех вещей есть Образ. Если вещь Янская, то образ Иньский, и наоборот. В вещах есть семя, а в семени содержится весть. Способы наблюдения космических метаморфоз при сидячей медитации состоят, во-первых, в собирании вестей, а, во-вторых, в собирании семени. Прямое созерцание семени в вещах и вести в семени – это приемы Верхней Колесницы. Собирание Образов для созерцания вещей, благодаря чему Инь соединяется с Ян, – это приемы Средней Колесницы. А опыт наблюдения за метаморфозами вещей у обычных людей – это приемы Нижней Колесницы». Затем Дед подробно и последовательно рассказал Ван Липину о приемах Средней и Верхней Колесниц и обучил его всем этим приемам. 154/ Все приемы Пяти Искусств неразрывно связаны с Десятью Числами, то есть с такими важными факторами, как «Небо-Земля-Человек-Инь-Ян-Вода-Дерево-Огонь-Почва-Металл». Ими порождаются далее циклические знаки Небесных Стволов и Земных Ветвей, Восемь Триграмм и Девять Дворцов. Среди них самыми основными факторами являются Инь и Ян. «Дао рождает Одно, Одно рождает Двоицу, Двоица рождает Троицу, Троица рождает Тьму Вещей». Эта Двоица и есть Инь-Ян, а Троица – «Небо-земля-человек» . Небо земля и человек заключают в себе Пять Элементов, во всех Пяти Элементах есть Инь-Ян. При первоначальном разделении хаоса единое слитное ци разделилось, содержащееся в ци Инь-Ян, превратилось в мутное и чистое. Чистое ци закрутилось влево, поднялось и родило Дерево, которое, дойдя до предела, превратилось в Огонь. Мутное ци закрутилось вправо, опустилось и родило Металл, который, дойдя до предела, превратился в Воду. Между Инь и Ян проходит ось, срединное ци – это Почва. Инь и Ян – это устои всех вещей, родители метаморфоз, корень возникновения и уничтожения, обиталище духовного света. Числа Небесных Стволов – Цзя (1), И (2), Бин (3), Дин (4), У (5), Цзи (6), Гэн(7), Синь (8), Жэнь (9), Гуй (10). Числа Земных Ветвей – Цзы (!), Чоу (П), Ань (Ш), Мао (!У), Чэнь (У), Сы (У!), У (УП), Вэй (УШ), Шэнь (!Х), По (Х), Сюй (Х!), Хао (ХП). Соединяясь попарно, Числа Небесных Стволов и Земных Ветвей составляют числа годов 60-летнего цикла. Небесные Стволы и Земные Ветви подразделяются на иньские и янские. В пространстве и времени у каждого числа есть связь с противоположным ему, при гадании она не может игнорироваться. Восемь Триграмм состоят из иньских черт – – и янских черт –, положение которых меняется в пространстве и времени. Три черты составляют одну Триграмму (цзин гуа), шесть черт – одну Гексаграмму (бе гуа). Среди трех черт Триграммы различаются позиции «Небо-земля-человек» и позиции Инь-Ян. В шести чертах Гексаграммы то же самое подразделение. Восемь Триграмм, проходя метаморфозы, образуют 64 Гексаграммы, дающие Образы Тьме Вещей. Что же касается Девяти Дворцов, то так как Восемь Триграмм обозначают четыре основных и четыре промежуточных стороны света, Центр остается без обозначения. Девять Дворцов восполняют этот недостаток, пространство обозначается ими со всей полнотой. Все вышеперечисленное составляет основные факторы гадательных исчислений, взаимопорождением и эволюцией этих факторов исчерпываются законы метаморфоз вещей, это инструменты, которыми пользовались древние, чтобы из нынешнего дня рассмотреть прошлое и из данного момента вывести будущее. Здесь есть две важных схемы – схема Пяти Элементов и схема Восьми Триграмм и 64-х Гексаграмм. Схема Пяти Элементов очень проста, но и крайне важна, в ней содержатся Небо, 155/ Земля, Человек и Тьма Вещей, все они могут быть объяснены из этой схемы, так что это очень важная часть традиционной культуры. Основные отношения между Пятью Элементами – это взаимопорождение и взаимопреодоление, с их помощью очень просто и ясно объясняются метаморфозы Неба, Земли, Человека и Тьмы Вещей. «Обучение постоянно умножает, а Дао постоянно уменьшает». Изобразить классы вещей с помощью простой схемы обобщить законы изменения неба, земли, человека и всего сущего, «приуменьшить» все это до ступени Пяти Элементов – это и достаточно просто и очень глубоко. Огонь Дерево Почва Вода Металл Рис.3. Схема Пяти Элементов У Восьми Триграмм и 64-х Гексаграмм тоже простая схема, но их метаморфозы сложны. Рис.4. Схема расположения Восьми Триграмм в порядке Фуси
